– Но почему ты оцениваешь себя так низко? А вдруг я проверяю твою надежность как будущей жены?
Сердце у нее болезненно сжалось.
– А почему ты решил, что замужество повысит мой статус? Кстати, мужчины, которые подумывают о новом браке, перестают носить символ, напоминающий о прошлом.
Мэтт задумчиво повертел толстое золотое кольцо, украшавшее его безымянный палец.
– Это старинное правило, которому учат в школе детективов? – Он снял кольцо и подбросил на ладони. – Оно было очень полезным – отпугивало жадных волчиц из высшего общества. Ты не представляешь, какие предложения я отклонял сразу после смерти Ли.
Она передернулась при одной мысли об этом.
– Богатые не должны быть одинокими так долго.
Мэттью сунул кольцо в карман.
– Я никогда не клевал на приманку секса и не считал его заменителем любви. Любовь, которую можно купить, не стоит потраченных денег. А что ты можешь сказать о себе?
Рэйчел широко распахнула глаза: за вычурной оболочкой известного дельца Мэттью Риордана скрывался романтик.
– Что сказать?
– После смерти Дэвида Уэстона ты принимала предложения мужчин, чтобы утешиться?
– Почему ты спрашиваешь? У тебя есть полный список моих бывших любовников?
– Я интересовался твоим нынешним положением, а не прошлым. В настоящем у тебя, похоже, нет мужчин. Если только твой партнер не имеет привычки смешивать работу и удовольствие.
– Фрэнк?
Смех Рэйчел вызвал тень удовлетворенной улыбки на губах Мэтта. Он облокотился на стойку.
– Ты не находишь его достаточно симпатичным?
– Возможно, но мы никогда не обращали друг на друга внимания.
– Это не очень-то корректно с твоей стороны.
– При чем тут корректность? Я вообще никого не ищу, я вполне довольна своей жизнью, – солгала Рэйчел.
– В таком случае что сказал Уэстон, когда ты сообщила ему, что я тебя шантажирую?
– А почему ты решил, что я немедленно побежала к Фрэнку? Я сама справляюсь со своими проблемами.
– Ты ничего ему не сказала? А я думал, ты ценишь его профессиональное мнение. – Мэтт удивленно поднял брови.
– Я не сказала никому. Если бы Фрэнк узнал об этих фото, его реакция была бы абсолютно непрофессиональной, – пожала Рэйчел плечами. – Он бы просто взбесился.
Мэтт нахмурился и выпрямился.
– Ты хочешь сказать, что он жестоко с тобой обходится? Он причинял тебе боль раньше?
– Нет, никогда, но он, скорее всего, потребовал бы, чтобы я немедленно разорвала все связи с «Уэстон секьюрити». И я не смогла бы обвинить его в предубеждении.
– А я бы смог. Ты была невестой его брата.
– Нет, я же говорю, мы не настолько близки. Он решит, что я сама навлекла на себя эти проблемы своей неосторожностью. Я действительно была неосторожна. Ведь кто-то проследовал за нами к домику и сделал эти снимки. А я не заметила.
– Я тоже.
– Ты был вообще не в состоянии заметить хоть что-нибудь. Или что-то сделать.
– Ты не права. Я, например, весьма многое заметил в тебе. И если бы я не был в состоянии предпринять некоторые, очень определенные, действия, тебе бы не пришлось привязывать меня к кровати. – Он ощутил прилив радостного удовлетворения, видя, как Рэйчел борется со стремлением зарычать.
– Мне следовало быть более осторожной.
– Как именно?
– Не знаю. – Она нервно провела рукой по волосам. За щитом этой уверенной самодостаточности он увидел скрытую страсть, безграничную и сильную.
– Не занимайся самобичеванием, никто не мог предугадать, что все так обернется, – сказал он. – Кто-то увидел блестящую возможность и ухватился за нее. Это не просто денежное вымогательство, а акт мести, нацеленный на Риорданов. Точнее, на меня.
Так, теперь он переместил ее с главной роли злодейки в толпу статистов.
– Нельзя сказать этого с уверенностью, – горячо возразила Рэйчел. – Может, им нужно скомпрометировать меня в глазах твоего отца и тем самым ликвидировать любой шанс на получение работы от «КР».
– Кому это выгодно?
