У Эдивы бешено заколотилось сердце. Сейчас! Сейчас, пока у него намылены волосы!
Она бросила взгляд на ведра с водой, стоявшие недалеко от тайника, где был спрятан кинжал. Он подумает, что она пошла за чистой водой, а она достанет оружие.
Сделав глубокий вдох, Эдива направилась в сторону гобелена. Подойдя к ведрам, она с тревогой оглянулась на норманна. Он сидел расслабившись, с закрытыми глазами.
Она отыскала кинжал и торопливо засунула его за пояс, которым была подвязана ее туника, потом схватила ведро и подошла к лохани.
Взглянув на широкие, мускулистые плечи норманна, на которых поблескивали водяные капли, она засомневалась: вонзить кинжал ему в горло или лучше в спину?
– Поторапливайся, дорогуша, – прервал ее мысли норманн. – Смой мыло чистой водой.
Эдива окатила водой его голову. Трясущимися руками она поставила ведро и потянулась за кинжалом.
– Еще – приказал, отфыркиваясь норманн. – Мне мыло попало в глаза!
«Нанеси удар, пока твой враг ослеплен!» – приказывал Эдиве разум, но тело отказалось подчиниться. Ей еще никогда не приходилось убивать человека. Она была в смятении.
Снова спрятав кинжал за пояс, она принесла и вылила на чужака еще одно ведро воды.
Норманн смахнул рукой воду с лица и откинулся на край лохани.
– Боже мой, как хорошо чувствовать себя чистым!
Эдива отступила на шаг. Она упустила свой шанс. Такого удобного случая убить врага ей может больше никогда не представиться. Ее переполняло презрение к себе.
– Принеси полотенце. Я вытрусь.
Властный тон возродил ее ненависть. Уж не хочет ли он, чтобы она прислуживала ему, как рабыня?
Она осталась стоять на месте, и он удивленно обернулся к ней.
– В чем дело, дорогуша? – Он показал на полотенце. – Принеси его мне, и я вытрусь.
Эдива не шелохнулась. Пусть даже у нее не хватило смелости убить его, но прислуживать ему она не будет, ни за что!
Норманн откинул с лица мокрые волосы и пристально посмотрел на нее. Потом решительно встал. Вода струйками потекла по его крепкому чистому телу.
– Я еще раз прошу тебя – принеси мне полотенце. Эдива продолжала молча смотреть на него. Она сегодня струсила один раз, но больше это не повторится.
Он быстро выбрался из лохани и схватил ее за плечи.
– Что на тебя нашло, саксонка? Иногда ты ведешь себя, как злющая ведьма. – Он слегка встряхнул ее. – Разве не понятно, что у тебя нет выбора? Разве ты не видишь...
В этот момент кинжал со звоном упал на пол. Эдива сжалась от страха. Она слышала, как он шумно втянул воздух. Осмелившись взглянуть на него, Эдива встретилась с холодным взглядом его зеленых глаз.
– Злодейка! Ты замышляла убить меня, не так ли?
Он шипел ей в лицо, вселяя в нее ужас. Собрав все силы, она вырвалась из его рук и попятилась к двери.
Норманн медленно приближался к ней. Она поняла, что ей не убежать, и решила поднять валявшийся на полу кинжал. Он поймал ее за тунику. Она попыталась вырваться, но не смогла. Ей осталось только вцепиться ему в лицо ногтями. Он стал трясти ее с такой силой, что она лишилась чувств.
Когда Эдива пришла в себя, норманн все еще крепко держал ее своими сильными руками.
– Перестань сопротивляться, – спокойно сказал он. – Тебе все равно не убежать.
Эдива перевела дыхание. Что бы он ни говорил, она не сдастся. Он мерзкий, грубый норманн, и она никогда не подчинится ему!
Жобер заглянул в полные ненависти глаза женщины, и его охватило раздражение. Никогда еще ни один пленник не причинял ему такого беспокойства. Может быть, ее следует избить, чтобы она покорилась?
Нет, ничто, наверное, не остановит ее, и она по-прежнему будет ждать удобного случая, чтобы его убить. Он вспомнил, как лежал в лохани с закрытыми глазами. Почему она не воспользовалась этим удобным случаем? Может быть, ее женская природа воспротивилась тому, что она замыслила?
И все же ему придется подавить ее волю. Победить ее, подчинить, заставить со всей беспощадной ясностью осознать, что она беспомощна перед ним. А она продолжает смотреть на него дерзко. Руки сжаты в кулаки, спина прямая. Да, такая в любое мгновение может нанести удар.
Он восхищался ее храбростью. Если бы у Гарольда Годвинсона в армии было побольше мужчин, похожих на нее, саксам никогда не пришлось бы...
– Черт! – взвыл Жобер, когда женщина неожиданно ударила его коленом в пах.
Удар был не сильным, но тем не менее болезненным. Он согнулся пополам, с трудом переводя дыхание. Когда боль стала стихать, он увидел, что женщина стоит в нескольких шагах от него с кинжалом в руке.
Жобер рассвирепел. Эта ведьма пыталась покалечить его! Она об этом пожалеет!
Он набросился на нее. Кинжал полетел в другой конец комнаты. Охнув, она упала на пол, но он бесцеремонно схватил ее, дотащил до лохани и бросил в мыльную воду, подняв тучу брызг. Потом он вылил на нее ведро воды. Она пыталась подняться. Тогда он наклонился и, схватив ее за косу, окунул голову в воду. Один, два, три раза. И вдруг остановился. Его удивило, каким приятным оказалось ее очистившееся от грязи лицо.
Мокрая туника облепила ее груди, и они притянули к себе его взгляд.
У него пропало желание наказывать ее. Да она, кажется, уже испугалась. Этого достаточно. Жобер понял, что вел себя глупо. Зачем мучить девчонку, если есть более приятное средство, чтобы усмирить ее?
Довольный собой, он обошел лохань и встал у нее за спиной. Ее плечи вздрогнули. Она в страхе повернула голову. «Боится, что задушу?» – подумал Жобер.
Он распустил ее косу и намылил влажные волосы. Шагнув к ведру с чистой водой, он обратил внимание на то, как изменилось выражение ее лица. Исчезла злость. Она вдруг притихла.
Пытаясь скрыть возбуждение, Жобер плеснул ей на голову воды, но на сей раз сделал это осторожно. Потом поставил ее на ноги и последний раз окатил остатками воды.
С грохотом поставив на пол пустое ведро, Жобер внимательно посмотрел на свою пленницу. Длинные распущенные волосы, хотя и мокрые, еще больше подчеркивали ее женственность. Туника прилипла к ней как вторая кожа, обрисовывая груди и треугольник между бедер. Быстрым движением он снял с нее мокрую одежду и бросил на пол.
Ее груди и живот были похожи на персики, соски напоминали готовые распуститься розы. Светлый треугольник волос между бедер был подобен райским вратам – что и говорить, она его здорово возбуждала!
Кровь стучала в висках, во рту пересохло. Он притянул ее к себе и провел пальцами по гладким плечам, изящным, но сильным предплечьям. Потом положил руку на стройную девичью талию. Руки поднялись вверх, и пальцы ощутили приятные округлости ее грудей.
Шелковистая кожа, влажная плоть... Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и увидел в ее глазах страх.
Жобер сразу отстранился. Никогда еще он не брал женщину, которая его не желала. Что за удовольствие – овладеть перепуганной девчонкой? Он умеет расположить к себе новую женщину.
Подхватив пленницу на руки, он двинулся к кровати. Спустив ее на шелковое покрывало, лег рядом с ней и поцеловал. Она замерла, красивое тело напряглось. Он добрался до ее груди и принялся ласкать губами соски. По телу саксонки пробежала дрожь.
Рука его скользнула вниз по ее животу. Пальцы нежно теребили золотистые завитки волос. Их цвет завораживал его. Он неторопливо раздвинул ее бедра. Она резко втянута в себя воздух. Продолжая ласкать шелковистые, нежные складки кожи, он взглянул ей в лицо.
В луче полуденного солнца что-то блеснуло. Жобер резко отпрянул. Проклятая чертовка! Он старается ублажить ее, а она тем временем только и ждет, чтобы вонзить в него нож!
