– Знаете, Данила, и первая наша встреча была не очень приятной, а уж вторая… Если еще учесть, что моя машина не застрахована…
– Я понимаю, я виноват…
– Да что ты?!
– Я оплачу ремонт вашей машины, честное слово! Не думайте, что я совсем нищий. Я учусь на последнем курсе Суриковского. Я будущий художник – портретист. Мои работы неплохо продаются уже сейчас. Напишу несколько портретов жен богатых людей на заказ, неплохо на этом заработаю и оплачу ремонт. Я вот еще в последнее время увлекся фотографией и стал подрабатывать фотографом.
– Я в курсе, – хмуро заметила Яна.
– Нет, честное слово, художник я хороший, а фотографией я занимаюсь совсем недавно… Вы не ушиблись? – участливо поинтересовался Данила.
– Самую малость, – ответила Яна, потирая лоб, – ты чуть не довел меня до инфаркта в фотомастерской, а потом решил догнать и прикончить на дороге?
– Нет… – смутился фотограф, – просто вы сказали, что если я вспомню что-нибудь еще, то должен позвонить вам.
– Ну, так надо было позвонить, а не впечатывать меня в фонарный столб! – возмутилась Яна.
– Вы ушли, а я почти сразу же нашел еще одну фотографию, она случайно упала, когда я ее вешал сушить. Я стал искать вашу визитку и понял, что успел потерять ее.
– Рассеянность твой конек, не так ли? – нетерпеливо спросила Яна. – Ну, давай фотографию! Ты же сказал, что запорол ее?
– Это другая фотография…
– Еще одна?! Ты говорил, что это все!! – вскричала Яна.
Данила начал судорожно шарить по карманам своей черной рубашки, виновато поглядывая на Яну.
– Куда я ее дел?..
Яна поняла, что сегодняшний день она закончит за решеткой рядом с ненаглядным мужем…
– Сейчас мир потеряет хорошего портретиста, – сказала она Даниле.
– Да-да! Минуточку, я точно помню, что я ее взял. А, вот! Хотя нет… это ваша визитка… Ха! Я нашел ее! – радостно воскликнул парень и мгновенно потух под тяжелым взглядом Яны. – Что-то я не пойму… А, вот! Вот она! – закричал молодой фотограф, доставая фотографию, которая спасла его от неминуемой гибели.
На сером фоне фотобумаги неровным почерком было написано: «Грозит большая опасность. Красносельская, двадцать шесть, шестнадцать». И больше ничего.
Яна тупо смотрела на эту серую фотографию.
– Что это?
– По-моему, это сфотографированная записка, написанная на обычной бумаге от руки, – предположил Данила.
– От Дмитрия Ивановича! Почему он просто не передал мне записку?
– Может, боялся, что она не дойдет до адресата?
– Точно! Решил подстраховаться и сфотографировал ее. Так как он не мог на фотоаппарат записать звуковое письмо, напарник сфотографировал записку, в надежде, что я проявлю спрятанную пленку и прочту ее.
– Записка как будто оборванная, недописанная, – заметил Данила.
– Если нет еще одной сфотографированной части записки и случайно потерянной рассеянным фотографом, – произнесла Яна.
– Нет, нет! Это точно все! Ему, то есть Дмитрию Ивановичу, просто помешали ее дописать.
– Ладно, – примирительно сказала Яна, – и так все понятно: кому-то, проживающему по этому адресу, грозит опасность. Данила, останься здесь с моей машиной, я позвоню мужу, он только что вышел из следственного изолятора, он пришлет за ней эвакуатор.
Она уже знала, что Ричарда выпустили, ее предупредил Евгений Павлович, попросив не давать больше мужу странных заданий и вообще держаться от кладбищ подальше, а также и от банков и пунктов обмена валюты.
– А вы?! – поинтересовался фотограф, переваривая информацию о том, откуда только что вышел супруг этой ненормальной девицы.
– А я поеду по этому адресу и предупрежу человека об опасности, заодно поговорю с ним, может быть, хоть этот таинственный незнакомец прольет свет на это дело?
– Хорошо, – согласился Данила, – а ваш муж?..
– Что?
– Не будет ругаться на меня? – робко поинтересовался парень.
Яна засмеялась.
– Ну, детский сад, честное слово! Не бойся, я скажу Ричарду, что сама во всем виновата, задумалась и не заметила столб.
