Морис подтолкнул Люси в зал, а сам грубо стащил пирата с лестницы и увлек в свободный альков.
– Вы собираетесь выпытать у него все тайны? – с восторгом и ужасом закричал вслед ему Кристофер.
Морис натянуто улыбнулся:
– Только если он будет сопротивляться.
– Любопытный тип, тебе не кажется? – пробормотал лорд Хауэлл, обращаясь к жене. – Мне показалось, что это Джордж, но сейчас я уже не так уверен. Не может ли это быть сын сэра Марсела? Я слышал, он ужасно любит всякие проказы.
Леди Хауэлл поднесла лорнет к глазам и, неодобрительно поджав губы, покачала головой:
– Кто бы он ни был, у него отвратительный вкус.
Все разошлись, а Люси осталась издали наблюдать за оживленным разговором Мориса с незнакомцем. Ей было почему-то трудно сосредоточиться на чем-то важном. Ее занимали незначительные детали: пряди светлых волос, выбившиеся из-под старого парика, единственный задиристый зеленоватый глаз, высокая худощавая фигура пирата. Он был выше Мориса на добрых два дюйма, но его плечам недоставало мужественной ширины плеч ее телохранителя.
На лице пирата появилась было улыбка, но тут же слетела, когда Морис подошел к Люси.
– Это один из ваших друзей? – поинтересовалась она.
– Так, старый знакомый, – коротко ответил он.
– Меня удивляет, что полицейский с Боу-стрит имеет такие предосудительные знакомства, – чопорно заявила она.
– Во мне много такого, что может показаться вам неожиданным.
Морис положил руки ей на плечи и всматривался в ее лицо так внимательно и серьезно, как будто хотел его запомнить. Его горькая улыбка заставила Люси погрустнеть.
Их беседу прервала шумная суматоха у входа. В дверях появились несколько сконфуженных слуг во главе с человеком, одетым только во фланелевые кальсоны. Он оглядел пораженных гостей подбитым глазом, и по залу промчался испуганный вздох.
Резкий гнусавый голос человека в нижнем белье заставил Люси вздрогнуть и обернуться.
– Этот презренный мошенник посмел бросить меня в кусты, как какой-нибудь хлам! Черт побери, я герцог Мэннингтон! Мой род такой же старинный, как и королевский род! Я заточу негодяя в Ньюгейт этой же ночью, и пусть он сгниет там заживо. – Он протянул вперед руку, весь содрогаясь от негодования. – О, да вот он! Эта маска стоила мне приличную сумму. Я узнал бы ее где угодно. Хватайте его!
С преувеличенным спокойствием лорд Хауэлл снял свою маску как раз вовремя, чтобы помешать собственным слугам наброситься на него.
Уверенность его обвинителя несколько сникла, когда он обвел глазами множество лиц в таких же масках, но вот он снова указал на кого-то пальцем.
– Вот он! Прячется за колонной! Я узнал бы этого подлеца где угодно!
Люси засмеялась.
– Он сошел с ума! На этот раз он указывает на пирата.
Среди гостей поднялся возмущенный шум, когда разгневанный герцог стал беспорядочно обвинять одного за другим мужчин в черных масках. Уголком глаза Люси заметила, что театральный пират торопливо ретировался, как только началась суматоха.
Морис потянул Люси к выходу на террасу:
– Давайте-ка тоже исчезнем.
Она вдруг закапризничала и уперлась на месте:
– Но я хочу еще потанцевать. Я хочу танцевать всю ночь напролет!
Бросив на нее укоризненный взгляд, Морис распахнул дверь. Ворвавшийся студеный ветер мгновенно сдул с Люси ее кураж. Зацепившись ногой за порог, она упала бы, если бы он не подхватил ее. Их лица в масках почти соприкоснулись. Люси подняла на него взгляд, вспыхнувший радостью.
Она сбежала по ступенькам и закружилась по лужайке.
– О, посмотрите на это чудо, Морис! Я уже не помню, когда в Лондоне шел снег. Господи, какая красота!
Морис не отводил завороженного взгляда от Люси, широко распахнувшей руки, как будто она хотела обнять весь мир. Она ловила снежинки языком, как расшалившийся ребенок. Морис с грустью подумал, что вряд ли ей довелось испытывать подобную радость в детстве. Ее отец не допустил бы такого легкомысленного поведения.
– Это вы, вы сами чудо! – восторженно крикнул он ей.
Искрящиеся снежинки усыпали волосы Люси, превращая ее в сказочную принцессу. Она протянула руку, чтобы снять его маску, и ее губы тронула насмешливая улыбка.
– Мистер Клермонт, а я-то думала, что без очков вы слепы, как летучая мышь!
Его глаза потемнели, и, вместо того чтобы отшутиться, он серьезно произнес:
– Так оно и есть, Люси. Слепой ко всему, кроме вас.
Он сорвал маску с ее прелестного лица. Бездонные серые глаза излучали нежную страсть.
