Алексис посмотрел ей прямо в глаза. Стоило ему чуть отвести взгляд, и она могла бы напасть на след. Им с Петросом надо будет что-то предпринять.
– Да, я это говорил.
– Значит, с этим решено. Можем мы выпить что-нибудь холодное?
Алексис позвонил и заказал себе бренди, а Керри апельсиновый сок.
– Я хотел бы обсудить с тобой твои финансовые дела. Когда мы вернемся из круиза, у тебя будут счета в банках и кредитные карты. – Он заметил, как она сжала губы. – Я рассчитываю, что ты, как моя будущая жена, будешь ими пользоваться.
Наклонив голову, она окинула его ледяным взглядом.
– В этом нет необходимости. У меня есть собственные деньги.
Он проигнорировал ее замечание.
– Если тебе потребуются деньги, тебе стоит только сказать.
Керри начала закипать, а глаза ее стали холодными.
– Я не требую денег и не хочу твоих кредитных карт. Ты, кажется, забыл, что это деловое соглашение. Петрос будет спасен от финансовых неприятностей, и это все, чего я хочу.
– Почему ты не хочешь использовать кредитные карты, Керри? Твои деньги когда-нибудь кончатся.
Керри не удалось ответить, потому что раздался резкий стук в дверь и на стол были поставлены их напитки. Она посмотрела на бренди с лимонным соком в заледеневшем стакане с засахаренным ободком, и ей захотелось того же.
– Можно я попробую?
Она взяла стакан Алексиса и потянула жидкость: этот вкус вызвал у нее воспоминания о каникулах с родителями на Кипре. Ее мать пила бренди с соком дюжинами, или, по крайней мере, так казалось. И всякий раз как она отворачивалась, Керри всасывала в себя холодную жидкость. Лицо у нее вытягивалось, а дыхание перехватывало. Она слышала, как родители хихикали, глядя на ее лицо, такое же кислое, как и сам напиток.
– Я не против с тобой поделиться, но почему бы не заказать еще один? – спросил Алексис, когда она протянула ему едва отпитый стакан.
Керри нежно улыбнулась.
– Ты же знаешь, как алкоголь действует на меня. Кроме того, я хотела апельсиновый сок. Просто я вспомнила последние каникулы с мамой и папой на Кипре.
– Должно быть, это очень тяжело – вот так потерять семью. Ты была очень молода.
– Ты должен понимать, что я чувствую, ведь ты тоже потерял отца.
– Да, но я потерял только одного из родителей. А ты потеряла всю семью в течение, кажется, шести месяцев?
Слезы навернулись на глаза Керри, но она быстро справилась с собой.
– Моя мама умерла при родах. Не удалось спасти ни ее, ни моего маленького брата. А отец умер от сердечного приступа через несколько месяцев.
Он, казалось, был поражен услышанным.
– Ты сказала – при родах? Она кивнула, опустив глаза.
– Я знаю, что это может показаться глупым, но из-за этого я боюсь иметь детей.
Она улыбнулась – нервно и как-то очень застенчиво.
– Я всегда хотела детей, но все время очень боялась, что тоже умру. Поэтому отвергала мужские ухаживания из-за боязни увлечься.
В глазах Алексиса была глубокая грусть.
– А тут я начал тебя принуждать. – Он с силой сжал пальцы. – Почему ты не сказала мне, Керри?
Она протянула руку и коснулась его напряженной руки.
– Ты не стал бы слушать. Если это сможет тебя утешить, лучше я буду иметь ребенка от тебя, чем от Тео.
Лицо Алексиса просияло от счастья, но было еще что-то, чего она не могла понять, когда он прошептал:
– Спасибо.
Мария в изнеможении лежала в постели, водя длинным ногтем по бронзовой волосатой груди Гарри. Приподнявшись на локте и наклонившись над ним, она касалась грудью его предплечья. Она забывала обо всем, когда он дотрагивался до нее, и море наслаждения уносило прочь все ее мысли, она забывала даже, что делает это назло своей строгой матери.
– Почему ты притворяешься пьяным? – Она пристально посмотрела на него, когда он открыл один глаз. – Я же не дура. От тебя не пахнет алкоголем, а должно бы, если судить по количеству выпитого тобой ликера.
– А ты догадливее, чем я предполагал. Ну, что ты думаешь?
– О'кей. Я думаю, что тебя нанял мой брат. – Он открыл второй глаз и посмотрел на нее. – Но я действительно думала, что ты безработный преподаватель и подрабатываешь на уборке хмеля.
