любит.
Дойдя до гавани, Керри села за столик в одной из таверн. Она заказала кофе, не зная, сколько времени пробудет тут.
Как она сможет жить без него? Как быстро все изменилось, всего за несколько месяцев!
Эти мысли тревожили ее, но ей ни о чем не хотелось думать в этот момент.
– Госпожа, с вами все в порядке? – озабоченно спросил официант.
Керри через силу улыбнулась.
– Спасибо, все хорошо. Мне нужно такси, вы можете мне помочь?
Официант кивнул. Когда машина приехала, она не поехала ни в офис к Алексису, ни в пекарню. Ей нужно было подумать, ей нужен был простор. Ей хотелось на острова, хотелось тишины и спокойствия тех мест, которые она всегда называла своим домом, своей Грецией.
Покинув клинику, Алексис преследовал такси, которое поймала Керри, но потерял его на афинских улицах недалеко от Парфенона. Он искал ее несколько часов подряд и наконец вернулся в пекарню.
Дом встретил его молчанием. На город опустилась темнота, и теперь ему оставалось только ждать. Он позвонил на виллу и в офис, ко Керри никто не видел.
Как можно было думать, что любви не существует? Обхватив голову руками, он готов был заплакать – второй раз за всю свою взрослую жизнь.
Каким же он был идиотом! Почему не сказал, что любит ее? Алексис понимал, что она слышала только часть его разговора с матерью. Она не стала бы убегать, если бы слышала все.
Тихо открылась задняя дверь. Алексис поднял глаза и был явно разочарован, когда появились Джеймс и Гарри.
– Алексис, что случилось? – спросил Джеймс. – Почему ты такой мрачный? Что с Петросом?
– С ним все в порядке. А вот Керри исчезла. – Он встал и начал беспокойно шагать по комнате. – Она слышала мой разговор с матерью или, по крайней мере, часть разговора. В результате она решила, что я ее не люблю.
– А ты ее любишь? – с подозрением спросил Гарри.
Алексис свирепо посмотрел на него.
– Да. В отличие от тебя я очень привязан к своей женщине.
– Нет, погоди. Твоя сестра спровоцировала меня, и, к твоему сведению, наши отношения прервались главным образом из-за моей работы. А не потому, что я ее не люблю.
– Эй, послушайте! Давайте вернемся к Керри. Когда ты ее видел в последний раз? – спросил Джеймс, взяв Гарри за плечо и отводя его от Алексиса.
– Недалеко от Парфенона. – Алексис сжал голову руками. – Я потерял ее, Джеймс.
Тот покачал головой.
– Не говори ерунды, Алексис. Давай ее искать. У тебя есть фотография?
Алексис достал бумажник.
– Это фото не очень хорошее, ей всего шестнадцать, но я могу достать другое.
– Нет времени. Я свяжусь со своим человеком. – Джеймс посмотрел на Гарри. – Ты поможешь, Тейт, или мне звать тебя Гарри?
Хорошо сложенный американец улыбнулся, оценив чувство юмора своего партнера. Он терпеть не мог имя Гарри.
– Я помогу. Она очень милая крошка и к тому же побила меня моим собственным оружием.
Поиски были обстоятельными. Алексис нанял несколько офицеров греческой полиции и британского офицера, находящегося в отпуске, приятеля Гарри. Они выяснили путь Керри до таверны, где официант сообщил им про такси.
– Кажется, ей было не очень хорошо, – сказал он Джеймсу.
– Алексис, вот здесь она села в такси – официант думает, что до гавани, где можно взять напрокат катер. Он сказал, что она выглядела потрясенной и очень уставшей.
Алексис был на пределе сил, терзаясь ощущением собственной вины.
– Если с ней что-нибудь случилось…
– Перестань! Она благоразумная девушка. Я знаю, что все будет хорошо, – сказал Джеймс беззаботно. Но в глубине души он не был так уверен. Ему было неясно, зачем она поехала в гавань.
Прибежал Гарри. Его охватила странная грусть, когда он посмотрел на Алексиса. Он не очень-то любил этого твердолобого грека, но не хотел делать ему больно. Как же ему сказать?
– Береговая охрана нашла утонувшую женщину. Я только что слышал это по рации. При ней нет документов, Алексис, и полиция считает, что это может быть Керри.
Он встретился взглядом с Алексисом и вздрогнул: тот выглядел совершенно уничтоженным. Алексис закусил нижнюю губу.
– Это не может быть Керри – она отлично плавает.
Он посмотрел на волнующееся море, на волны, яростно накатывавшиеся друг за другом. Самые лучшие пловцы могли погибнуть при таком шторме, но он отказывался верить, что море унесло ее жизнь. Отец не
