Шериф усмехнулся.
– Класс. Потому-то я за вас и голосовал. Живчик. Но все-таки маленький совет: почему бы вам не подышать свежим озерным воздухом.
– Согласен. Так я и сделаю.
Уэйд посмотрел на часы и повернулся к выходу.
– Одно только еще, – сказал Лакс. – Будет случай, пришлите ко мне ее сестру. Есть пара вопросов.
Когда Уэйд вышел, было без нескольких минут час. Миновав почту, он повернул к лодочным мастерским, что позади арндалевского «мини-марта». Берег был завален ржавой колючей проволокой и трухлявыми досками; рядом лежали старые лодки на разных стадиях гниения – всего с дюжину, наверно. У самой воды красовалась надпись, выведенная от руки желтой краской: ГОРОДСКАЯ ПРИСТАНЬ. Все как вымерло: ни людей, ни машин.
Уэйд ступил на один из деревянных причалов, подошел к воде и стал смотреть через залив – туда, где вдоль горизонта тянулась почти черная полоса леса. Опять заболела голова. Нельзя столько пить. Пора, решил он, внести коррективы. Нужен положительный взгляд на вещи. Покончить со спиртным, вообще собраться.
Начну завтра же, подумал он. Никаких сомнений.
В час пятнадцать прилетел гидросамолет, сел на поплавки и подрулил к причалам. Пат вышла первая. Ошибиться невозможно: вторая Кэти, но выше, мускулистей. На ней были красная куртка-безрукавка, черные джинсы, высокие белые кроссовки. Даже на таком расстоянии было видно, как мощно сияют ее руки – точь-в-точь начищенные медные трубы.
Когда они коснулись друг друга щеками, Уэйд странно оробел.
– Пока ничего, – сказал он. – Дай помогу.
Он взял ее чемодан и пошел с ней к машине, торопливо рассказывая, какие меры принял Лаке, чувствовал он себя неловко, слова подбирал с трудом.
Пат выглядела рассеянной.
– Значит, никаких следов?
– Нет. Пока нет.
– А сколько времени прошло?
– Два дня. Чуть больше. – Он попытался улыбнуться. – Хорошо, погода держится, с этой стороны тревожиться не о чем. Можно надеяться, что Кэти в порядке.
– Черт.
– Почти наверняка в порядке.
Пат села в машину, пристегнула ремень, крепко обхватила себя руками. Первую милю или две смотрела прямо перед собой.
– Два дня, – сказала она наконец. – Мог бы и пораньше позвонить. Узнать обо всем по телевизору – удовольствие ниже среднего.
– Я не знал, стоит ли… Думал, она вот-вот вернется.
– Родная ведь сестра
– Прости. Ты совершенно права.
– Права, черт, права, а проку-то…
Пат нервно пошевелилась. Дальше ехали молча.
Уэйд остановился у веранды коттеджа, внес внутрь ее чемодан. В помещении стоял затхлый, сырой, нежилой дух. На кухонном столе лежала записка от Клода и Рут: они поехали кое-что взять, вернутся через час.
Пат понюхала воздух, скинула кроссовки.
– Я душ приму, – сказала она, – потом поговорим.
– Есть хочешь?
– Немножко.
Уэйд провел ее по коридору в свободную спальню, отыскал чистое полотенце, потом вернулся на кухню и открыл банку овощного супа с мясом. Попытался представить себе счастливую развязку. Вот звонит Лакс. Вот открывается дверь, входит Кэти. Улыбается ему, спрашивает, что на обед.
Нет, от фантазий легче не становится.
Он вылил суп в кастрюлю, достал хлеб и масло. Из ванной послышался звук льющейся воды.
Сейчас, сказал он себе, главное – осторожность. Почти наверняка Кэти рассказала Пат о каких-то вещах. Из-за чего могут возникнуть трудности. Уже чувствуется неприязнь во взгляде, подозрение или что там.
Он помешал суп.
Несколько минут постоял неподвижно, скользя туда-сюда. Слишком много разрывов, слишком много в голове теней и затмений. Взгляд упал на железный чайник. Импульсивно он взял его, вынес за дверь и кинул в мусорный бак.
Когда вернулся, Пат уже сидела в кухне за столом. На ней были широкие синие шорты и фуфайка с
