– Кушать что-нибудь будете?
– Нет, – отказался я и поспешил рассчитаться.
– Кислятина, – сморщился в один присест вылакавший почти полкружки Эдвард. – Вина здесь не подают?
– Нет.
– Дыра!
– Пейте, а я… – Ловкач заозирался по сторонам и встал из-за стола.
– Тебе же понравилось? – удивился я.
Мое мнение о пенном напитке оказалось где-то посередине между «очень неплохо» и «пить можно». Пожалуй, все же получше, чем обычно наливают. Хотя я пиво не особо…
– Мне работать еще.
Ланц растрепал волосы, расстегнул ворот рубахи и нетвердой походкой направился к окруженному стеной спин столу, от которого слышался стук стаканчиков и треск игральных костей.
– Не увлекайся особо, – предупредил я Эдварда. – И поменьше языком трепи. Понял?
– Чего не нравится? Чего опять привязался?
– Акцент мне твой не нравится, вот чего. Донесут шпикам – мало не покажется. Местными жандармами умный человек руководит, его люди не за страх, а за совесть работают. Да, не вздумай перчатки снимать. Запалишь татуировки, греха не оберемся.
– Хорошо. – Эдвард подгреб к себе пиво мошенника, печально вздохнул и уставился в кружку.
Что он собирался там разглядеть, я не знал, да не очень-то оно меня и интересовало. Из-за стола, к которому ушел Ловкач, послышались крики и взрыв хохота, но внимание привлекли вовсе не они, а появившийся на пороге корчмы мальчишка с постоялого двора.
– Эй, малый! – помахал я ему рукой. – Не нас, часом, ищешь?
– Вас, господин Коста, вас, – обрадовался мальчонка. – Там господин один приехал, интересовался.
– Кто?
– Не представился, но сказал, что вы о сделке с ним сговаривались.
– Беги, – сунул я пареньку медяк, – попроси подождать. Мы сейчас подойдем.
За столом, где шла игра в кости, вдруг раздались проклятия, и я поспешил на выручку Ловкачу – видимо, успевший проиграться в пух и прах детина уже махал перед носом мошенника здоровенным кулаком.
– Да не мухлевал я! – заорал в ответ на обвинения в шулерстве Якоб Ланц и огляделся по сторонам. – Да что это творится, люди добрые, а?! Да вы же сами все видели!
– Все они в Алезии жулики через одного, – одобрительно буркнул кто-то, и стало ясно, что пора вмешаться. Люд тут горячий подобрался, мигом самосуд учинят.
Я подступил к громиле, ухватил его за запястье и слегка стиснул. Побледневший парень бухнулся обратно на стул и моментально заткнулся.
– Не надо кидаться бездоказательными обвинениями, – предупредил я, дождался кивка дебошира и лишь после этого отпустил его руку. – Якоб, пошли!
Успевший допить пиво Эдвард присоединился к нам на выходе, и мы незамедлительно покинули харчевню. К счастью, здешняя публика еще не успела дойти до кондиции, и в погоню никто не кинулся. Но все же я решил не искушать судьбу и, взобравшись на поленницу, перемахнул через ограду. Благо не высоко. Якоб и Эдвард с проклятиями последовали за мной.
– Много сшиб? – уточнил я у Ловкача.
– Грошей пять медяками, – скривился тот. – Потом тот бугай в бутылку полез, а я ведь не мухлевал даже!
– Верю-верю…
– Да иди ты! Я врать, что ли, буду?
– Облегчиться пойду, – направился к уборной Эдвард Рох.
– Ты подольше там, – попросил я его.
– А?!
– Мы с Якобом на встречу со связным пойдем, ты за нами со стороны присмотри.
– Понял…
На постоялый двор я зашел один. Зашел – и тут же мне навстречу кинулся какой-то жуликоватой наружности парень.
– Себастьян! – во всю глотку завопил он и, облапив, по-приятельски захлопал по спине. – Сколько лет, сколько зим!
– Да уж, давненько не виделись. – Я отстранил его от себя и оглядел с головы до ног. Первый раз вижу.
– Привез?
– Разумеется! Хозяин, нам бы ключи от каретного сарая!
– Одну минуту, – выглянул из своей каморки тот. – Держите!
Я поймал кольцо с ключами и вышел во двор. Мой фальшивый знакомец молча зашагал следом.
– Так понимаю, марнийские шелеги можно не предлагать? – ухмыльнулся он, проверив сложенное на телегу барахло. Причем проверял он его так, будто там действительно могло обнаружиться что-то стоящее. Придуривается или Рауль опять кое о чем умолчал?
– Нет.
– Тогда дам дюжину дукатов и три гроша. Если отдадите телегу и лошадь.
– Заметано, – согласился я и протянул руку. – Ну?
– Что – ну?
– Деньги.
– Думаете?
– Непременно.
– Высший проедет завтра с десяти до одиннадцати часов утра, – с недовольным видом отсчитывая монеты, просветил нас парень.
– И что, все это время нам придется его караулить? – нахмурился переминавшийся у дверей с ноги на ногу Ловкач.
– А есть другие предложения?
– Как мы его узнаем? – вздохнул я.
– Он поедет в карете, – ссыпал мне в ладонь монеты связник. – В карете он будет один.
– И как мы узнаем, что нам нужна именно эта карета?
– Никак. Прямо напротив постоялого двора местный хулиган швырнет в окно кареты камень. Главное – не упустите момент.
– Хулиган? А он потом не проболтается?
– Что будет с ним потом – не ваша забота.
– Ясно.
Бред какой-то. За годы работы в тайной службе с разными глупостями сталкиваться приходилось, но с таким маразмом – никогда. Нет, привлекать втемную к операции постороннего человека – это еще куда ни шло. Но полагаться на случай?!
– Дом за харчевней видели, с флюгером в виде кошака?
– Ну? – припомнил я нужную хибару.
– У крыльца будут привязаны три лошади.
– Не уведут их?
– Нет, главное – не мешкайте. После этого отправитесь в Ольнас, остановитесь в пригороде на постоялом дворе «Черный вепрь».
– Туда-то зачем? – нахмурился я. Пусть искать нас будут в первую очередь у марнийской границы, выбор такого направления бегства все же не представлялся разумным.
– Ничего не знаю, – пожал плечами связной, – что велели, то и передаю. Так как насчет вашей лошади?
– Иди, там мальчонка за двором присматривает, он выведет.
