семнадцатое число, двадцать три сорок, сеанс связи на частоте двадцать семь мегагерц, продолжительность разговора шесть минут тринадцать секунд. Двадцать три пятьдесят восемь, сеанс связи на частоте двадцать семь и шесть десятых мегагерц, продолжительность минута сорок секунд. Двадцать пять семнадцать, сеанс связи на двадцать восемь и две десятых мегагерц, продолжительность одиннадцать минут двадцать две секунды. Восемнадцатое число, двадцать пять двадцать две, сеанс связи на двадцать восемь и две десятых мегагерц, продолжительность восемь минут сорок пять секунд.
Картрайт удивленно смотрит на Сая:
– Радиоразведка? Джи-Си-Эйч-Кью?[73]
– Нет, я из смежного ведомства, – усмехается Сай, – но в поле чему только не научишься.
– Точно, например, всегда иметь в кармане включенный радиосканер с автоматической фиксацией эфирной активности.
– И это тоже. Поверьте, иногда бывало полезно.
– А автоматической записи этих радиосеансов для расшифровки – так, по чистой случайности – у вас не найдется?
– Автоматической, увы не найдется, – изображает сожаление Сай. – Однако последний сеанс мне удалось частично прослушать. Участников двое, позывные «Бабочка» и «Башенный кран», разговор шел на португальском, тема сеанса – игра в шахматы.
– То есть?
– В шахматы люди играли. «По переписке», знакомо вам такое понятие?
М-да.
– Позывной «Бабочка», – продолжает Сай, – явно принадлежит Терезе; кто такой «Башенный кран», не знаю, но если будет такая возможность, по голосу опознаю его с вероятностью восемь из десяти.
– И кто выиграл? – интересуюсь я.
– Партия осталась неоконченной, завтра, мол, продолжат. А полную позицию, извини, нарисовать не догадался.
Еще несколько вопросов дознаватель задает уже явно для проформы, все нужные сведения он, похоже, получил.
– И последнее, – наконец изрекает он. – Вот четыре фото – будьте добры, взгляните, не знаком ли вам кто из них.
Сай просматривает карточки, качает головой, передает Шакуровым.
– Второй похож на Мигеля, – замечает Надя, – не удивлюсь, если родня.
Перевожу сие на ангельский. Картрайт – сама бесстрастность; Берт, внимательно рассматривая «второго», пожимает плечами.
– Сходство есть, но у хитано[74] таких морд хватает.
Карточки переходят ко мне.
Совпадение? черта с два.
– Кейрос.
«Инспектор Коломбо» по-прежнему невозмутим, а вот патрульный сбоку, ненавязчиво «держащий» нашу компанию, как-то напрягается.
– Уточните, пожалуйста.
– Второй – Жако Кейрос. Трое остальных мне незнакомы, а вот Кейроса недавно видел. На фотографии.
– При каких обстоятельствах вы видели его фото?
Качаю головой.
– Обращайтесь к опер-координатору Геррику либо к его подчиненным, – хорошо хоть сразу вспомнил фамилии Пауля и Джока, – Тиссену или Сиверсу. Без их указаний большего сообщить не могу. Возможно, это уже и не тайна, но рисковать разглашением внутренней информации не стану.
– Понятно. Ждите здесь.
И почти бегом исчезает за дверью. Охранники остаются.
Ну, если Мигель и правда родня Жако Кейросу, у меня в активе остались два вопроса. Первый в адрес фрау Ширмер – какого черта, раз Кейрос в «федеральном» розыске аж с пятницы, до Сенесов добрались только сегодня? – а второй к Саю: как ты умудрился выбрать именно эту ферму?..
– И кто такой этот Кейрос? – вполголоса интересуется Руис, рассматривая фото.
– Долгая история, которую я знаю только кусками. Клиент в розыске, и награду Патрульная служба Порто-Франко за него даст серьезную. По крайней мере, за живого и разговорчивого.
– А каким боком он к нам?
– Помнишь перестрелку неделю назад?
Берт ловит суть на лету.
– То есть те четверо боевиков под ним ходили?
– Похоже, что так. Может, не прямо под ним, а сбоку, но связь имелась.
Тут Сай и Берт складываются пополам от беззвучного хохота.
– И мы, значит, прячемся от этого Кейроса…
– …на его же собственном опорном пункте, – киваю я.
– Погоди, так кто за кем в итоге охотится? – уточняет Руис. – Кейрос за нами, потому что мы поломали ему операцию, а Патрульная служба – за Кейросом, потому как по нашим действиям сумела найти на него зацепку?
– Где-то так, да.
– То есть та баба из патрульных в Порто-Франко, Ширмер, правильно хотела нас на роль живца?
А что. Очень даже возможно. С Ширмер станется, трюк с вбросом толики правдивых сведений для вскрытия агентов противника в штази знали не хуже, чем в КГБ и МИ-6.
У меня со всем этим кипешем своя загвоздка: жена будет волноваться, я же собирался вернуться еще до вечера, а расклад такой, что придется тут и заночевать – пока патрульные отделят мух от котлет, пройдет еще не один час и не два.
– Отправь телеграмму, – пожимает плечами Сай.
– Ну и где тут почта?
– Почта – в Порто-Франко. А здешнее радио достаточно мощное, чтобы с этой самой почтой связаться. За ленточкой телеграммы по телефону заказывают сплошь и рядом, здесь наверняка такое тоже есть, была бы радиосвязь. Запиши мне текст, я все организую, как только нас выпустят.
Мысль хорошая. Набрасываю: VSJO OK ZADERZHIVAJUS DELA PATRULJA. PROSI OTPUSK PONEDELNIK EDEM ODESSU. LUBLJU VLAD. Сай пробегает «послание» взглядом и, хмыкнув, без комментариев прячет в карман.
Еще минут через несколько в открытую дверь заглядывает патрульный.
– Господа Гарсия, Толливер и Торрес – на выход, пожалуйста.
Берт, Сай и Руис поднимаются…
…грохот разрыва, треск перекрытий, отдаленная автоматная очередь, шипение, еще один взрыв и еще…
Во рту кровь и песок. Открываю глаза – получается. Голова работает. Руки-ноги – целы. Переворачиваюсь на бок, сплевываю. Стряхиваю с лица труху, сено и что-то еще. Как под лавкой оказался, сам не понимаю.
Рывком выползаю, привстаю на колено, оглядываюсь.
Берт – лицо в крови, но явно живой, по-пластунски движется к телу патрульного, который столь же явно в помощи уже не нуждается. Сай – полусидит в углу у дверей, сжимает голову обеими ладонями, словно хрустальную вазу; контузия, без вариантов. Руис – валяется среди обломков чего-то деревянного…
Два пальца к шее. Пульс есть. Уже неплохо. Открытых ран не вижу, а дальше пусть смотрит кто-то понимающий в медицине.
Гена Шакуров. Помогает Наде выползти из-под разбитых полок. На левую ногу старается не опираться – то ли новую травму заработал, то ли старую разбередил.
