пожалейте, служивые…
Олаф первый развязал кошель и выудил оттуда медный щит. Тайнознатец демонстративно отвернулся к стене, а старуха ухватила ладонь волонтера костлявой рукой и принялась изучать ее, водя по линиям почерневшим и растрескавшимся ногтем указательного пальца.
– Все ясно, милок, – коли переживешь летящий в ночи огонь, доживешь до седых волос, – сиплым шепотом поведала она на ухо Олафу, но ее прекрасно расслышали и я, и тайнознатец.
Бернард громко фыркнул, а Шутник заколебался с уже вытянутым из кошеля медяком.
– Не сомневайся, что увижу, все без утайки расскажу. Но какова плата, таков и результат. – Медяк перекочевал к гадалке, и она, почти не рассматривая ладонь Габриеля, продолжила: – Опасайся чужих врагов, а пуще них опасайся только слуг, живущих во тьме, но помнящих свет. От них тебе самая большая опасность.
– Это слуги помнят свет или их хозяева? – почесал затылок озадаченный Шутник.
– А то неведомо мне, что сказала – сам понимай, как знаешь, – откровенно призналась гадалка.
Бернард в голос засмеялся, и старуха зло зыркнула на него черными глазами.
– Ну а ты, мил-человек? – обратилась она ко мне. – Не жалей медяка, узнай судьбу.
– Смотри, старая, сколько еще простаков не облагодетельствовано, – кивнул в зал я. – Если всех обойдешь, никакого кошеля не хватит. С хозяином только поделиться не забудь.
– Злой ты человек, недобрый, – прищурилась не сдвинувшаяся с места старуха.
– Какой есть, – не стал спорить я.
– Человек ты злой, но я и без ладони твою судьбу прекрасно вижу, – закрыла глаза гадалка. – От семи приговоров уйдешь, да только все равно черт за левым плечом в могилу сведет. Сердце тебе вырежут ножом серебряным, тело сожгут, а прах развеют над…
Облившись пивом, я замахнулся кружкой, но гадалка с неожиданным для такой старой клячи проворством метнулась за соседний стол и пропала из виду за спинами гуляк.
– Вот ведь тварь старая, – опустился я на лавку и стряхнул с рукава на пол капли пива.
– А все почему? Потому что медяк зажал, – весело расхохотался Шутник. – Вот дал бы серебряк, она б тебе и славу, и богатство, и корону королевскую в придачу посулила. Или кто у вас там на севере? Князья? Тогда княжескую.
– Сам бы заплатил, только чтоб никто княжескую корону не сулил, – зло процедил я и забрал с выставленного на стол подавальщицей подноса новую кружку с пенным напитком. – А скажи, красавица, что за люд у вас сегодня гуляет?
– А, магистрат нанял сброд всякий, – махнула рукой та и подмигнула. – Эти и в подметки настоящим солдатам не годятся.
Олаф проводил ее зад задумчивым взглядом и потеребил висевший на поясе кошель.
– Пойду, посмотрю, может, где в кости играют, – отсмеявшись, поднялся из-за стола Габриель.
– Сиди, ты здесь уже один раз поиграл, – попытался остановить его я, но он лишь отмахнулся и направился к столу, за который время от времени пересаживались гуляки со всего зала. – Твою тень! Обожди, я с тобой.
Нагнал Габриеля я уже у самого стола, за которым действительно шла игра в кости. Шла игра ни шатко ни валко – хоть большинство наемников уже изрядно набрались, но все жалованье пропить пока не успели и друг на друга с кулаками и обвинениями в шулерстве не бросались. Просадив немного монет и пощекотав нервы, они довольные шли дальше накачиваться пивом и дешевым кишкодером. Так что довольно скоро мы заняли освободившиеся места и затрясли стаканчик с костями.
Как ни удивительно, мухлевать никто не пытался, и, когда я уже собрался выйти из игры, мы с Шутником оставались при своих.
– Пошли? – предложил я Габриелю.
– Да пора бы, – согласился тот, но в этот момент на колени к моему соседу плюхнулась пышнотелая рыжеволосая девица.
– Привет, мальчики! Я в игре!
Мой сосед, вытянутое лицо которого напоминало щучью морду, не протестуя против столь бесцеремонного вторжения, освободил место и облокотился о спинку стула.
К моему немалому удивлению, весьма симпатичная девушка к обслуге кабака явно отношения не имела и мало того, что была наряжена в мужское платье, так еще и на поясе у нее висели два коротких меча.
Два весьма знакомых меча.
Потертые ножны, потемневшая от пота обмотка рукоятей. Клинков, понятно дело, не видно, но, без сочинения, на пятках выбит ухвативший змея орел.
Короче говоря – это были мои изъятые при аресте в Логваре мечи.
– Ну кто играет? – капризно протянула красотка, но все лишь отрицательно качали головами.
Даже Шутнику хватило ума понять, что дело нечисто, и ссыпать столбик остававшихся у него монет обратно в кошель.
– Каковы ставки? – осведомился я.
– Это подруга командира «Черных смерчей», – наклонившись, пробормотал мне на ухо наемник, который и уступил девице стул. – А Джимми Черныш отличается весьма дурным нравом.
– Хоть один мужчина среди вас нашелся! – весело рассмеялась девушка и бросила на стол зазвеневший кошель. – Называй сам!
– Деньги меня не интересуют. А вот на мечи я бы сыграл.
– Это подарок, – нахмурилась девица.
– О! Подарок – это святое! – Я ссыпал свои монеты в кошель и, не торопясь, поднялся из-за стола.
– Черт с тобой, играем! – махнула рукой эта весьма азартная особа. – Но твоя железяка мне не нужна. Что поставишь ты?
– Этого достаточно? – Я развязал кошель и высыпал все его содержимое на стол.
– Вполне. – Девица выложила к моим монетам мечи и потянулась за стаканчиком с костями.
Надо ли говорить, что спустя некоторое время я передвинул мечи к себе и вновь сгреб в кучу оставшиеся в неприкосновенности монеты?
Вот только все оказалось не так просто.
– Эй! Погоди! А отыграться? – завопила мне в лицо проигравшаяся девица.
– К сожалению, у меня совершенно нет времени. – Я сунул кошель во внутренний карман и встал из-за стола.
Наемники зашумели, но вмешиваться не стали. Тут все просто: решил человек из игры выйти – его дело.
– Я бы на твоем месте не спешил. – Раздавшийся за спиной тихий голос ножом разрезал висевший в кабаке гул, и у меня екнуло сердце.
– Почему бы это? – развернулся я.
– Невежливо не дать даме шанс отыграться. – Подбрасывавший в руке надкушенное яблоко светловолосый жилистый парень на фоне кряжистых наемников казался подростком, но чувствовавшаяся в его голосе сила ясно дала понять, что послать парнишку подальше будет очень большой ошибкой.
– Опаздывать на деловую встречу еще более невежливо, – старательно скрывая усмешку, ответил я и по реакции наемников понял, что большинство из них если и не на моей стороне, то уж в драку точно не полезет.
– Ну тогда, быть может, вы заглянете сюда позже? А мечи в знак доброй воли оставите до своего возвращения? – попытался загнать меня в угол командир «Черных смерчей».
– К сожалению, не могу знать заранее, чем закончится встреча и буду ли я в состоянии продолжить игру, – покачал головой я. – И, что самое печальное, мечи крайне необходимы мне при предстоящем разговоре.
– А разве вам не говорили, что эти мечи – мой подарок? – прищурившись, едва ли не прошипел Черныш.
– Я говорила, Джимми!.. Но он… – запричитала девушка и осеклась, поймав полный бешенства взгляд кавалера.
– И что это меняет? – поняв, что миром решить дело не получится, усмехнулся я и обнажил клинки.
