искоса поглядывал на обращенные к нему со всех сторон лица: кто смеялся, кто плевал вслед.
Он запрыгнул в переполненный автобус. Пассажиры тотчас подались в стороны, и снова он остался один в перекрестии взглядов.
— Ну и что ты нацепил это тряпье? Напомадился, как баба! — начал мужик с орденскими планками. — Ведь нормальный с виду парень, воду на тебе возить!..
— Послушайте, я вам мешаю? — вежливо спросил Мэлс.
— А ты на меня голос не повышай! — тотчас заорал мужик. — А то в милицию сдам, там тебя причешут под ноль!
— Слушайте, я же вас не трогаю! — не выдержал Мэлс. — Просто стою...
Тут, как по команде, загудели все разом.
— Эх, жаль, не те годы! — перекрикивал всех мужик. — Согнать бы вас всех до кучи и на Соловки лес валить!..
Автобус подъехал к остановке. Открылась дверь, и оттуда пробкой вылетел растрепанный Мэлс. Следом выплеснулся возмущенный гвалт. Дверь тут же захлопнулась, и автобус проехал мимо. Из-за каждого окна, немо раскрывая рты, грозили ему пассажиры.
Мэлс поправил кок, отряхнул пиджак и двинулся дальше.
Стиляги стояли на том же месте, у Елисея. Долговязый, как и в прошлый раз, долбил себя ладонями по коленям, отбивая бешеный ритм, остальные болтали. Они разом, оборвав разговор, обернулись к Мэлсу... Возникла пауза. Долговязый вдруг картинно закатил глаза и повалился в обморок со всего роста. Его поймали и стали обмахивать руками.
— Смотрите, а он, оказывается, на человека похож... — в тишине задумчиво сказала кукла.
Полли, прикусив губу, смотрела на него исподлобья.
Фред неторопливо обошел его со всех сторон, оглядел. Взял конец галстука, пощупал материал.
— Мэйд ин Тамбов? — спросил он. — У меня завалялся один. Напомни, чувак, завтра принесу... Фред! — протянул он руку.
Тут же, галдя, потянулись знакомиться остальные.
— Дрын! — представился долговязый. — Ударник. Но не коммунистического труда!
— Бетси, — кокетливо пискнула кукла.
— Стив.
— Руби.
— Шерри.
— А это Капитал!
Боксер, на этот раз ярко- желтый, заученно подал Мэлсу лапу.
— Ну ты даешь, Мэл! Неужели один шел? — удивленно спросил Боб.
— А вы как?
— Хотя бы по двое стараемся. Все-таки проще от жлобов отбиваться.
— А как отбиваетесь?
Боб пожал плечами.
— У каждого свой прием... Начнем с тычинок и пестиков. Во-первых, нельзя в драку лезть, даже если руки чешутся в морду дать. Других бы отпустили, а у нас уже двое сели. Лучше просто молчать. Во-вторых, если все-таки замели: хоть наизнанку вывернись, но дозвонись Фреду — отец вытащит. В-третьих... Во, гляди, — прервав лекцию, в восторге указал он. — Сейчас Бетси этого жлоба отошьет!
Мужик в шляпе давно уже выговаривал что-то в спину Бетси, и та наконец не выдержала. Она обернулась, сведя коленки, сцепив внизу пальчики, склонив голову — пай-девочка. Потом подняла на него влюбленные кукольные глаза и загадочно улыбнулась. Беззвучно прошептала что-то нежное, чуть заметно кивнула и многозначительно повела бровкой в сторону.
— Чего это?.. — растерялся мужик. Стоящие рядом зеваки подозрительно покосились на него и на Бетси. А та вытянула губки в поцелуй, поманила его пальчиком и шагнула навстречу. Мужик шарахнулся от нее и пошел, оглядываясь, сопровождаемый хохотом стиляг. Бетси победно ухмыльнулась и вернулась к своим.
— Ну что, чуваки, в «Кок»? — призывно махнул Фред. — Новичок угощает. Закон джунглей!
Он с компанией сел в «паккард», остальные двинулись вниз по Бродвею. Мэлс на мгновение замешкался, не зная, с кем идти.
— Садись, место есть, — крикнул Фред.
Мэлс втиснулся на заднее сиденье между Полли и Капиталом. Фред с визгом шин развернулся посреди улицы на глазах постового, и они помчались по Бродвею. Мэлс со счастливой улыбкой прищурился навстречу ветру, посмотрел на Полли. Та ответила холодным взглядом и отвернулась...
Около «Коктейль-холла» Мэлс растерянно глянул на безнадежную, уходящую к самому Кремлю очередь.
— Как писал буржуазный писатель Чехов — надо по капле выдавливать из себя раба, — сказал Фред Мэлсу. — Учись, чувак!
Он плюнул на ладонь, прилепил к ней трояк. Уверенно подошел к стеклянной двери и приложил руку. Швейцар тотчас с готовностью распахнул дверь.
Очередь слабо возмутилась.
— Спокойно, товарищи! Предварительный заказ! — объявил швейцар.
Они сидели на втором этаже, потягивая коктейли. Мэлс с интересом разглядывал шумную разношерстную публику.
— А здесь облав не бывает? — спросил он Фреда.
Тот отрицательно покачал головой. Вытащил маслину из фужера и бросил под стол Капиталу.
— Главное, до Бродвея дохилять. На Броде никого не трогают. Указание свыше, — кивнул он на потолок.
— Почему?
Фред только пожал плечами, удивляясь его непонятливости.
— Смотри, — перегнулся он через бортик. — Вон один... — указал он на человека с газетой за крайним столиком на первом этаже. — А вон второй, — кивнул он на близнеца первого в противоположном углу. — На Лубянке тоже не дураки сидят — им проще держать нас под контролем в одном месте. Если разогнать Бродвей, зараза расползется по всей Москве, может начаться эпидемия...
На маленькую эстраду вышел джаз-банд — могучая саксофонистка, скрипач, баянист и ударник. Начались танцы.
Мэлс подошел к Полли.
— Хильнем атомным? — предложил он.
Она удивленно подняла брови и встала. Они вышли к эстраде. Мэлс с ходу лихо закрутил Полли вокруг себя. Пары вокруг невольно расступились, освобождая место, потом и вовсе остановились, образовав круг.
Это был не танец, а скорее состязание — Мэлс все наращивал темп, Полли, упрямо сжав губы, не отставала. Музыка оборвалась, и они остановились напротив, тяжело дыша.
— Ты всегда добиваешься своего? — спросила она, поправляя выбившуюся прядь.
— Всегда.
— Мэл, я не переходящий приз, — сказала Полли. — Штурмуй другие вершины, — она повернулась и пошла на свое место.
Мэлс проводил ее глазами. Бетси, загадочно улыбаясь, поманила его пальчиком.
— Мэл, хочешь, скажу что-то про Полли? — спросила она.
— Хочу.
Бетси указала себе на щеку. Мэлс засмеялся и звонко чмокнул ее.
— Ты ей очень нравишься, — сообщила Бетси. — А хочешь, скажу что-то про Пользу?
— Что?
Бетси капризно указала на губы. Мэлс поцеловал.
— Не будь таким самоуверенным, Мэл. Полли ты нравишься, а Польза все будет делать назло, — сказала Бетси и отошла к изнывающему от ревности Бобу.
Веселая шумная толпа стиляг валила по ночному Броду.
— Атас! Жлобы!.. — остановился Боб.
Навстречу им плотной молчаливой командой шли бригадмильцы.
— Спокойно, чуваки! Мы на Броде! — сказал Фред.
Две компании — темно-синяя и пестрая — сближались.
— Мэл, твои! — сказал Дрын.
Мэлс и сам уже увидел знакомые лица, встал на мгновение, оглянулся, малодушно помышляя о бегстве — и двинулся за своими новыми друзьями.
Бригадмильцы и стиляги, растянувшись в цепочки, разошлись на противоходе, почти касаясь плечами друг друга. Бригадмильцы молча, сурово смотрели на стиляг. Те в ответ злорадно гримасничали:
— Здрассссьте... Сколько лет, сколько зим!.. Вольно, товарищи!..
Капитал в строю стиляг злобно скалился и рычал на широкие брюки противника.
Шедшие последними Катя и Мэлс остановились — и обе компании замерли. Бригадмильцы напряженно смотрели на Катю, стиляги — на Мэлса.
— Что это значит, Мэлс? — потрясенно спросила она.
— Ничего... — пожал он плечами. — Алло, комиссар — это я, Мэлс! А это — всего лишь костюм, — оттянул он щепотью лацкан. — У вас один, у меня другой. Просто костюм — и ничего больше, понимаешь?
Катя посмотрела через его плечо на Полли, женским чутьем безошибочно выделив ее из других девчонок. Перевела тяжелый взгляд на Мэлса.
— Ты хуже врага, Мэлс, — тихо сказала она. — Ты предатель!
Она молча отвернулась. Обе компании разошлись в разные стороны.
Мэлс оглядел балалайки, домры, духовые инструменты, развешанные на стенах музыкального магазина.
— А саксофон у вас есть? — спросил он мужиковатую продавщицу в огромном кружевном воротнике.
Та остолбенела, глядя на него круглыми глазами.
— А пулемет не надо? — басом ответила она и отвернулась, оскорбленно поджав губы.
Старичок за прилавком нотного отдела чуть заметно кивнул Мэлсу.
— Если не ошибаюсь, вы покупали у нас вальсы в переложении для трубы? — вполголоса спросил он, осторожно глянув на продавщицу.
Мэлс кивнул.
— Для хорового исполнения могу порекомендовать «Колхозные просторы», музыка Айвазяна! Торжественная мелодия, душевные стихи... — повысил голос старичок, снимая со стеллажа нотную тетрадь. — Вы прилетели с луны, молодой человек? Саксофон — запрещенный инструмент. Новых просто нет, старые годятся в металлолом, да и те наперечет. Сходите на «биржу», может, вам и повезет... — он быстро чиркнул что-то на последней странице. — «Просторы» — рубль семьдесят! В кассу, пожалуйста...
На «бирже», в переулке у проспекта Мира, толпились
