– А ты как думаешь?
– Господин, ехать вам или нет – решать не мне. Но если вы решитесь, то я согласен с господином Сэйки. Вам следует взять с собой большой отряд. Тысячи хватит, если вы отберете лучших.
Гэндзи покачал головой.
– Если я двинусь к Эдо с тысячным отрядом, сёгун расценит это как проявление враждебности, и у него будут на то некоторые основания.
– Поставьте его в известность, причем заблаговременно, – сказал Сэйки. – Скажите, что оставите своих людей за пределами города, но неподалеку от равнины Канто – на тот случай, если сёгун пожелает, чтобы они вместе с его войсками выступили против чужеземцев. Мы можем разместить их в монастыре Мусиндо.
•– Нам в любом случае придется заглянуть туда, – сказал Гэндзи. – Эмилия хочет посмотреть, в каком состоянии здание их миссии. Ты не знаешь, его хоть начинали строить?
– Не знаю, мой господин.
Сэйки с трудом подавил раздражение. Он был безмерно признателен госпоже Эмилии за то, что она спасла князю жизнь. И все же он находил исключительно неуместным проявлять заботу о ее малозначительной миссионерской деятельности, когда обсуждаются столь важные вопросы.
– Вы намерены позволить госпоже Эмилии сопровождать вас в Эдо?
– Да.
– Тогда я должен добавить четвертое замечание, – сказал Сэйки. – Я настойчиво советую не брать ее в эту поездку.
– «Тихий журавль» сейчас отстраивают заново, – сказал Гэндзи. – Эмилии нужно присмотреть за некоторыми деталями. Она не сможет этого сделать, если останется здесь.
Сэйки скрипнул зубами.
– Неужели в число ее талантов входит и дар архитектора?
– Нет. Но нашим архитекторам потребуются ее советы касательно постройки церкви.
– Церкви?
– Я приказал, чтобы на территории дворца возвели небольшую христианскую церковь.
– Что?! – ошеломленно переспросил Сэйки.
Сигеру рассмеялся – ко всеобщему удивлению. Он нечасто смеялся.
– А почему это тебя так беспокоит, Сэйки? Тысячу лет назад буддизм был чужеземной религией. Ее занесли к нам миссионеры из Китая и Кореи. А теперь буддизм – такая же часть Японии, как и мы сами. Возможно, тысячу лет спустя то же самое скажут и о христианстве, которое сейчас привезли нам эти новые миссионеры.
– Я не знал, господин, что вам присущ столь оптимистический взгляд на вещи, – только и смог выговорить Сэйки.
– Я научился этому у моего племянника.
– И вы считаете благоразумным взять женщину в путешествие, которое может оказаться столь опасным?
– Не женщину, а женщин, – поправил его Сигеру. – Госпожа Хэйко и Ханако тоже поедут с нами.
Это еще больше ужаснуло Сэйки, но он сдержался и лишь сказал:
– В-пятых, я предлагаю отнестись к этому путешествию со всей серьезностью, какой оно заслуживает.
– Хэйко скучает по Эдо, – ответил Гэндзи. – И не следует лишать Хидё возможности поскорее обзавестись наследником.
– Наибольшая опасность не миновала, – сказал Сэйки, не позволив себе высказаться по поводу столь легкомысленных доводов. – Она все еще впереди.
– И когда она настанет, мы встретим ее достойно, – сказал Гэндзи. – А до тех пор давайте не будем изводить себя ненужным беспокойством.
Сэйки поклонился. Какая, однако, насмешка судьбы: пережить такие трудности, и лишь затем, чтоб умереть во время обычной поездки в Эдо. Такова природа кармы. И Сэйки кланялся сейчас не только своему князю, но и карме.
– Слышу и повинуюсь, мой господин.
– Благодарю тебя, Сэйки.
– Сколько человек мне следует взять?
– Думаю, двадцати—тридцати вполне хватит. Мы не станем задерживаться в Эдо надолго.
– Наши разведчики донесли, что Сохаку сейчас в Мусиндо, – подал голос Хидё. – Если он по-прежнему согласует свои действия с Каваками, даже тысяча человек не окажется лишней.
– Мусиндо будет свободно задолго до того, как Гэндзи доедет туда, – сказал Сигеру. – А лишившийся имени предатель вскоре не сможет согласовывать свои действия ни с кем, кроме голодных призраков.
– Глазам не верю! – воскликнула Эмилия. – Сперва яблоневый сад, а теперь вот это!..
Они со Старком стояли посреди цветущего розария. Здесь были и белоснежные розы, и огненно-
