улице и ждет тебя. Он уже заплатил швейцару, и именно поэтому тот на удивление долго ищет такси. Если ты и в самом деле хочешь угостить Макса его же лекарством, то надо влить ему микстуру из самой лучшей чайной ложечки. Лэрри Маргот – самый известный британский актер своего времени, не считая, может быть, Джонни Гилгуда».
Физз опустила ресницы, когда красивые темные глаза заглянули ей прямо в душу.
– Я отвезу вас куда захотите, – предложил Лэрри и распахнул перед ней дверцу серебристой спортивной машины.
– Благодарю вас, – скромно ответила Физз. – Я уже знаю, куда я хочу поехать. – И она назвала ему адрес на Колвил-плейс.
Два часа спустя очарованная Физз с уважением вынуждена была признать, что Лэрри знает свое дело. И она еще поблагодарила небеса, что миссис Помфрет не придет убирать.
Макс не заметил легкий запах чужого одеколона в их спальне. Но на следующее утро он обнаружил, что его бритвой пользовались, но не заменили использованное лезвие новым.
Макс ворвался в спальню:
– Кто пользовался моей бритвой?
Физз обернулась и сонно посмотрела на него, подумав про себя: «Велика ли разница между использованием чужой постели, чужой жены и чужой бритвы? Почему мужчины так трепетно относятся именно к бритве?» Она снова зевнула.
– Я уже забыла, кто это был. То ли это был вор, он меня поцеловал и еще так на меня посмотрел… А может быть, молочник, почтальон или кто-то другой?
Макс швырнул бритву в окно, которое, к счастью, оказалось открыто. Блестящее лезвие описало изящную дугу, улетая из жизни Макса и влетая в чью-то еще – с улицы раздалось сердитое восклицание.
Обнаженный Макс бросился к туалетному столику, на котором лежала ярко-красная замшевая сумочка Физз. Одним движением он открыл ее, высыпал содержимое на пол и выудил из кучи всяких мелочей ее темно-синий ежедневник.
– У меня для любовников особый шифр, – предупредила его Физз, – тебе его никогда не разгадать. Посмотри на числа, обведенные в кружок.
– Это твои чертовы критические дни.
– Мне нравится, как ты выбираешь слова. Но посчитай, сколько кружков в одном месяце…
Макс покраснел, как пион, и, не говоря ни слова, стал листать ежедневник, пока не дошел до двадцать девятого декабря.
– Просмотри адреса в конце книжки, они все перечислены на букву Ц, от слова «целоваться», – выразила полную готовность помочь Физз. – А когда страница кончается, я их записываю под буквой Г, от слова «грешить».
– Ага! Ты обедала с Ноэлем в «Айви», а на вторую половину дня у тебя ничего не запланировано!
– И тем не менее у меня был дневной спектакль. И я отлично играла, во всяком случае, я осталась собой довольна.
Макс схватил телефон, словно желая раздавить трубку, и начал с остервенением крутить диск. Но когда Макс заговорил, голос его звучал медоточиво и вкрадчиво:
– Луиджи… Добрый день… Вы не могли бы найти для меня в обед столик на двоих? Может быть, все- таки что-то найдется? – Макс понизил голос: – Видите ли, сегодня у нас с женой совершенно особенный день… Замечательно! Благодарю вас, Луиджи, я очень вам признателен. Могу ли я предложить вам пару контрамарок на следующую неделю?.. Да, Физз будет играть главную роль… Я знаю, что она была у вас вчера, она обожает «Айви»… Да, она говорила, что было очень много знаменитостей… И мисс Мэтьюс?.. И мистер Мэйсон? И… – Макс посмотрел на Физз. – Я уже очень давно не видел Лэрри… Чао, Луиджи, скоро увидимся.
Макс развернулся и швырнул тяжелый телефонный аппарат в голову Физз. Она увернулась и свирепо посмотрела на Макса:
– Спасибо, что передал мне телефон, дорогой. Я как раз собираюсь позвонить одной журналистке. Той самой даме, которая утверждала, что мне повезло, раз мне достался не буйный супруг.
– Лэрри! Как ты могла с ним? С этим высокомерным, тщеславным…
– Красивым, чувственным, талантливым…
– Ты и вправду с ним спала, сука?
Физз ухмыльнулась. Макс подошел к ней, схватил ее за плечи и потряс:
– Ну и как это было?
Физз нежно улыбнулась и сказала:
– Я надеюсь, что он тоже остался доволен.
– Не слишком-то ты разборчива, моя дорогая.
– Но я умею ценить хорошее, мой дорогой. И Лэрри тоже.
– Ты двуличная шлюха!
– Интересно, а как называется шлюха мужского рода?
– Как ты посмела так поступить со мной! – крикнул Макс.