Трехпалый Джексон облизнул тонкую нижнюю губу и с нетерпением ждал его инструкций.
Дайсард Лэвендер развернулся в кресле, отъехав от стола. Он поднялся и подошел к низкому бюро в стиле жакоб. Потом встал на четвереньки у плинтуса и отодвинул потайную панель. Он просунул руку в сейф, встроенный в стену, и вынул оттуда стянутый шнурком шелковый мешочек, полный драгоценных камней.
Потом он достал из маленького мешочка бумажный розовый пакетик, вытряхнул из него изумруды и бриллианты, как будто они вызывали у него досаду. Он снова положил наполненный драгоценностями мешочек в тайник и поднялся на ноги. В руке он держал свернутый листок бумаги.
Лэвендер уселся на свое место и повернулся лицом к Трехпалому Джексону. Он не спеша развернул лист, на котором его характерным, неразборчивым почерком было написано несколько строчек, заканчивающихся цифрами. Широко открыв единственный глаз, адвокат стал читать сидящему напротив бледному владельцу салуна:
— «Полдюжины мальчиков в возрасте от 8 до 12 лет. Еще полдюжины — немного старше, но не старше 16. Дюжина девочек от 6 до 14». — Лэвендер поднял взгляд. — Думаю, вы сможете выполнить заказ, самое позднее, к пятнадцатому января?
Джексон нервно облизал верхнюю губу.
— Мои парни уже на улицах. Мы выбрали несколько детей для захвата. — Он выдохнул и с тревогой признался: — Теперь стало не так просто находить детей. Эти люди из Армии спасения добираются до них раньше нас, предупреждают, чтобы не оставались одни на улице. Отдают бездомных детей в приюты.
— Эта шайка религиозных фанатиков все еще на побережье? Они наверняка скоро откажутся от своей затеи. А тем временем вам надо просто перехитрить их. — Лэвендер помолчал. — Думаете, сможете?
— Разумеется, смогу.
— Хорошо. Хорошо, — произнес Лэвендер. — Это крупный товарообмен. Мы имеем дело с новым заказчиком, у которого большие карманы и растущие потребности. Мы должны доказать, что на нас можно рассчитывать как на поставщиков товара.
— Понимаю, — сказал Джексон. Потом спросил, распираемый любопытством: — Новый заказчик — кто он? Что он будет делать с детьми, которых мы продадим ему?
Лэвендер погладил подбородок.
— Вам не надо знать, кто заказчик. Что касается его планов в отношении детей, то, насколько мне известно, большинство младших мальчиков станут домашними слугами в преуспевающих семьях Китая. Старшие станут неоплачиваемыми матросами в командах грузовых судов, курсирующих между Западным побережьем и Дальним Востоком. Самые выносливые из девочек будут использоваться в качестве домашней прислуги и кухарок в Китае.
— А остальные?
— Остальные мальчики и девочки — самые смазливые — останутся в Сан-Франциско. Их пошлют в опиумные притоны для удовлетворения сексуальных потребностей извращенцев.
— Неплохо, — произнес Джексон. — Позабочусь о том, чтобы мои агенты разыскали несколько красивых детей и…
— О, вы напомнили мне, — прервал его Лэвендер. — Клиент потребовал, чтобы мы нашли девушку для него лично. Он очень разборчив, у него утонченный вкус. Ему нужна молодая китаянка, миниатюрная, но с идеальной фигурой. Грациозное создание с мягкими, ухоженными руками. Волосы должны быть до пояса, если не ниже. Она должна быть образованной, чистой, здоровой и очень красивой.
Трехпалый Джексон нахмурился:
— Очень сложный заказ. — Лэвендер кивнул:
— Китайская куколка.
— Такие девушки обычно не ходят в одиночку по городским улицам, — заметил Джексон.
— Я знаю. Подумайте, что можно сделать. Вы можете прибегнуть к захвату на дороге чьей-нибудь хорошенькой жены или дочери. Что бы для этого ни потребовалось.
— Я управлюсь с этим, — произнес Джексон. — Вернемся теперь к постоянному заказу. Когда мне выезжать? Сегодня вечером? Завтра?
Аккуратно складывая листок, Дайсард К. Лэвендер улыбнулся:
— Нет. Такая спешка не нужна. Подождем до окончания Рождества.
Трехпалый Джексон осклабился, и его черные глаза-бусинки зажглись злобным огоньком.
— Вы сама доброта, Лэвендер.
— Да, это так. В святочную пору семьи должны быть вместе.
— Господи, да вы бесчувственный лицемер, — со смехом сказал Трехпалый Джексон.
Адвокат потрогал безупречно завязанный на мясистой шее галстук-самовяз.
— Тридцать первое декабря — прекрасное время для заключения сделки. Хорошее начало Нового года!
При этих словах полное лицо одноглазого Дайсарда К. Лэвендера, уважаемого адвоката и хитроумного главаря хищных, уклоняющихся от правосудия поставщиков человеческой плоти, расплылось в довольной улыбке.
Глава 19
Рождественским утром в городе, раскинувшемся на берегу залива, счастливая молодая девушка обнимала за шею сонного, сощурившегося от света Ника Мак-Кейба.
— Мистер Ник, вы слишком добры ко мне! — звонко проговорила радостная Мин Хо, прижав лицо к мягкому отвороту темного халата Ника. — Спасибо! Спасибо!
— Не стоит благодарности. — Ник похлопал ее по стройной спине и поцеловал в темную макушку. — Веселого Рождества, милая.
— Веселого Рождества вам! — Мин Хо в последний раз обняла его и отпустила.
— Посмотрите, отец, посмотрите. — Она повернулась, чтобы показать сияющему Лин Тану изящный золотой медальон у нее на ладони. Медальон был одним почти из полудюжины подарков, полученных ею от Ника.
— Очень красиво, — сказал Лин Тан. И он тоже поблагодарил Ника Мак-Кейба за его внимательность и щедрость.
Ник отмахнулся от них, пожал широкими плечами и произнес слегка охрипшим голосом:
— Ну, хватит глупостей. Прочь отсюда, вы оба, мне надо одеться. — Однако его серебристо-серые глаза светились добротой.
Вернувшись в свои апартаменты, Мин Хо протянула медальон отцу. Она с готовностью отвела со спины тяжелые черные волосы, обнажая хрупкую шею, повернулась спиной к Лин Тану и стояла не двигаясь, пока он застегивал крошечный замочек.
— Готово, — сказал он, слегка сжав ее хрупкие плечи. — Медальон очень красивый, а владелица медальона еще красивее.
— Перестаньте, отец, — нежно пожурила его Мин Хо, — вы считаете меня хорошенькой, потому что я ваша дочь. — Она живо подбежала к зеркалу над каминной доской, чтобы полюбоваться медальоном.
Ее отец улыбнулся и с любовью посмотрел на нее. Может, он и судил немного предвзято, но не слишком. Мин Хо и в самом деле была красавицей. Она была красива с самого рождения. Теперь, когда ей должно было исполниться семнадцать, она стала маленьким совершенством. Миниатюрная, но превосходно сложенная, с плавными женственными линиями. Волосы спускались длинной роскошной гривой ниже тонкой талии. У нее были изящные ступни и маленькие, хорошо ухоженные руки, до которых было приятно дотрагиваться.
Лин Тан неожиданно хлопнул в ладоши.
— Если самая красивая дочь не хотеть выйти в ночной сорочке, скорей одеваться. Быстро-быстро.
— Да, — согласилась Мин Хо, отворачиваясь от зеркала, — надо поторопиться, а то уже и утро пролетело! — Она упорхнула прямо в свою спальню.
Мин Хо появилась снова только через час, она была в модном костюме из мягкой малиновой шерсти, который необыкновенно шел ей. Голова непокрыта, иссиня-черные волосы, разделенные пробором, спускались по спине. На яркой малиновой шерсти блестел золотой медальон.
Щеки Мин Хо горели от волнения — с благословения отца она проведет этот рождественский день
