Я проследил за ними, пока они не остановились у машины, припаркованной в самом начале улицы Марквеен. Машину я узнал сразу — это был апельсиновый «БМВ» Лангеланда. Он открыл спутнице дверь, и она села, он обошел машину с другой стороны и оглянулся по сторонам.
Он как будто медлил, прежде чем сесть в машину. Мне даже показалось на мгновенье, что он меня увидел. Я спрятал лицо в воротник и отвернулся. А когда повернулся обратно, машины уже не было.
Я дошел до ближайшей телефонной будки на Страндкайен и открыл справочник. Йенс Лангеланд жил в шикарном месте, в районе Фьелльсиден. (Профессор теологии Уле Иргенс был заметной общественной фигурой, видным членом Общества озеленения, да и вообще — душой и сердцем всей Фьелльвейен. В благодарность за это его именем назвали одну из улочек, поднимающихся от Фьелльвейен в респектабельный район Старефоссен. Там и жил Йенс Лангеланд.)
Я доехал до Скансемюрена и прошелся дальше пешком. Дойдя до улицы Уле Иргенса, я нашел нужный дом и увидел, что не ошибся: у подъезда коричневого с белым цокольным этажом дома стоял оранжевый автомобиль.
В доме было шесть квартир. Судя по табличкам с именами жильцов, Лангеланд жил на втором этаже. Я посмотрел на окна. Шторы были слегка приоткрыты, но света в квартире не было. Только с торца дома светилось одно окно, освещая по-зимнему темные кусты. Я догадался, что обитатели расположились в кухне.
Я открыл калитку и прошел по лестнице к главному входу с задней стороны дома. Дверь была открыта. Я поднялся на второй этаж. Перед квартирой Йенса Лангеланда я немного помедлил: стоял и прислушивался, но кругом было тихо. Тогда я позвонил в дверь.
В следующее мгновение лицом к лицу со мной стоял Йенс Лангеланд, и конечно, увидев меня на пороге своей квартиры, он совсем не обрадовался, мало того, его лицо выражало крайнюю степень неприязни, что, правда, нисколько не поколебало мою уверенность.
— Веум…
— Я бы хотел поговорить с фру Скарнес.
— Да как вы себе позволили сюда явиться!
— Предупреждаю, Лангеланд! Я видел вас на Торнпласс и знаю, что она здесь. — Я кивнул в глубь квартиры.
— Да, — ответил он с прежним выражением лица, — у меня сейчас встреча с клиентом. Но я не обязан вам докладывать, кто это.
— Конечно нет. Но, как только я позвоню в полицию, она тут же перестанет быть вашим клиентом.
— Это почему же?
— Она свидетель преступления, непреднамеренного убийства.
— Ошибаетесь, Веум. Это был несчастный случай. Человек упал с лестницы и сломал себе шею.
Я криво усмехнулся:
— Так вы отрицаете, что она имеет отношение к этому делу? — Он не ответил. — Но не отрицаете, что в вашей квартире сейчас находится Вибекке Скарнес? — Он молча смотрел на меня. — Вы же понимаете, что если вы сейчас меня не впустите, то у меня останется единственный выход — позвонить в полицию. Разрешите воспользоваться вашим телефоном? Или мне побеспокоить соседей?
Он тяжело вздохнул, развел руками и отошел в сторону:
— Заходите. Я никак не могу взять в толк, что вам нужно, но… Она на кухне.
Прихожая была небольшая. Кажется, недавно тут был ремонт. Квартира вообще производила такое впечатление, будто хозяин только что сюда переехал. В гостиной стояло совсем мало мебели, картин на стене еще не было, книги лежали большими стопками прямо на полу.
Кухня была отделана в светлых тонах и на современный лад. На красной лаковой плите скворчала сковорода. У стола стояла Вибекке Скарнес с большим ножом в руке. Перед ней лежала разделочная доска и гора овощей: порей, морковка и корень сельдерея. На Вибекке была рубашка в сине-белую полоску, которую она, вероятней всего, прихватила из больницы, и черная юбка, облегавшая стройные бедра.
— Привет, — сказал я и кивнул на сковородку, — хорошего гостя принято встречать хорошей едой.
Она непонимающе переводила взгляд с меня на Лангеланда и не ответила.
— Это парень из охраны детства, Веум. Я тебе говорил о нем…
Она кивнула и изумленно посмотрела на меня.
Я ободряюще улыбнулся и представился полным именем, после чего сразу перешел к делу:
— Я хочу заверить вас, что Ян-малыш в надежных руках.
— В надежных? — Казалось, она не вполне понимает, о чем речь.
— Да, но нам всем очень бы помогло, если бы вы рассказали, что все-таки произошло.
— Произошло? — Она по-прежнему была в шоке.
— Я имею в виду…
Йенс Лангеланд сделал шаг вперед и встал рядом с ней:
— Моя клиентка вовсе не должна рассказывать вам о чем бы то ни было.
— Нет, я расскажу! — вдруг с жаром отозвалась она. — Я должна…
Лангеланд вздохнул, на лице его читалось: «Я умываю руки». Она отложила нож и села на стул. Я остался стоять напротив кухонного окна, в котором виднелось мое отражение.
Лангеланд отвернулся и демонстративно принялся собирать нарезанные овощи в миску, а потом снял со сковородки крышку. Запах горохового рагу напомнил мне, что я ужасно голоден.
— Ян-малыш несколько дней был совершенно невыносим. Он отказывался идти гулять, а мне непременно нужно было съездить по делам, так что Свейн…
Она замолчала, и из ее глаз покатились слезы.
— Не надо, Вибекке! — вмешался Лангеланд. — У него нет никакого права тебя допрашивать. Я твой адвокат, дай мне…
— Вы сами знаете, что это единственный возможный выход, Лангеланд, — сказал я. — Нет никакой уверенности, что они проявят такое же понимание. Я знаю, — добавил я, повернувшись опять к Вибекке, — как тяжело вам об этом сейчас говорить.
— Да, — кивнула она, — ужасно… представить, что этот малыш…
Лангеланд снова сделал ей знак, чтобы она прекратила рассказ. Я молчал. Через минуту она продолжила:
— Свейн остался с ним дома до моего возвращения. Я всегда старалась поскорее вернуться, но тогда… я думала, что раз уж они оба дома… Когда я пришла, то позвонила в дверь. Однако мне не открыли, так что я отперла дверь своим ключом, и вот… — Она подняла голову и смотрела прямо перед собой невидящим взглядом. — Первым я увидела Яна-малыша. Он стоял в коридоре прямо перед… — Она перевела дыхание и продолжила: — …перед лестницей в подвал. Я ничего не могла понять: у него был такой странный вид. Он просто стоял и смотрел на меня, как будто не узнавал. Совершенно без всякого выражения, я бы сказала. И тогда я спросила: «Ян-малыш, что случилось? Где папа?» — подошла к нему и тут увидела, что дверь в подвал открыта. Я догадалась: что-то произошло, спустилась на несколько ступенек… и тут заметила его. Он лежал на последней ступеньке, скрюченный, а затылок… — Она непроизвольно дотронулась до своего затылка, а потом договорила из последних сил: — Он… Я тотчас поняла… по тому, как он лежал… Он был мертв. Я бросилась вниз, попробовала его поднять, перевернула,
