сами под шумок редуктор изъяли и отправили куда следует. Вот и все.
– Все, – проворчал Асмагил. – Легко сказать – все. Зачем же я сюда несся? Я уже и с покупателями договорился…
Упырь В с аппетитом чавкал яичками и хрустел огурцами.
Демон строго посмотрел на него и обреченно вздохнул. Ему, представителю древней воинственной расы демонов, теперь приходится иметь дело с таким отребьем, как его нынешние помощники.
А все они…
Бывший учитель физики марьинской средней школы №2 Пал Палыч в инопланетян верил с детства. Как многие верят в Бога, без сомнения и рассуждений.
Еще в те розовые времена, когда семилетнего Пашу научили читать под одновременным нажимом родителей и школы, одной из его первых книг стала «Незнайка на Луне». Сложные экономические отношения в стране лунных коротышек он не очень понял, но сама мысль о космических путешествиях его потрясла. После этой книжки он начал подолгу смотреть в ночное небо, пытаясь разглядеть среди неподвижных звезд пробегающие огоньки космических кораблей. Иногда это удавалось. Звездное небо было полно иной, яркой и интересной жизни.
Потом он прочитал много фантастики. И самой научной, и не очень. Его сверстники играли в войну, в пиратов, в казаки-разбойники. Паша всегда играл в космические корабли.
В юности он начал стесняться своего увлечения. Хотя фантастику читал по-прежнему. Родителей это даже тревожило. Они полагали, что сын теперь будет традиционно поступать в летное училище, рваться в отряд космонавтов, как многие подростки в то время. А сколько их, космонавтов? И сколько желающих? Испортит себе жизнь парень. В самом начале. Отец с матерью были учителями. Они гордились тем, что смотрят на вещи реально и знают, что сын звезд с неба не хватает.
К облегчению родителей, Паша поступил в педагогический институт. На факультет физики и астрономии.
Нет, официальные достижения страны в области исследования космоса его не интересовали. Глупо болтаться на орбите Земли запаянными в консервной банке, как шпроты, когда другие цивилизации уже вовсю осваивают Вселенную. Глотая парсеки, как километры на «Жигулях».
Инопланетяне прилетят сами. В этом Пал Палыч был уверен. Вернее, прилететь-то они давно прилетели, сколько тому свидетельств – не сосчитать. Он интересовался всеми случаями, и все они подтверждали его догадки. По каким-то своим причинам инопланетяне пока не объявляются. Но объявятся обязательно. Мудрые, как боги, и снисходительные, как учителя младших классов. Их внешний облик Пал Палыч представлял себе смутно, слишком много тут было разночтений, но в их снисходительности не сомневался. Человечество пока еще как ребенок – глупое, жадное и жестокое, считал Пал Палыч. Пока растет. Может, и вырастет из него что-нибудь путное, может – нет, время покажет. Но, как любому ребенку, ему обязательно нужен наставник. Он появится, вопрос только – когда?
Фантастикой он продолжал зачитываться. Благо, теперь ею были завалены все книжные магазины. Мировой опыт (просто так ведь никто не будет писать!) только подтверждал его интуитивную веру.
И все-таки он растерялся.
– Значит, вы оттуда? – спросил Пал Палыч, значительно показывая глазами вверх.
– Оттуда, – согласился я. А что мне скрывать?
Пал Палыч напряженно задумался.
– И как там все-таки? В космосе? – спросил он.
– По-разному, – рассказал я. – В космосе всегда все по-разному. Как везде, впрочем.
– Ага… – сказал Пал Палыч и задумался еще больше.
Волосатый лесник Трофим наблюдал за ним с интересом, шумно прихлебывая чай из блюдца. Мы опять пили душистый чай из самовара на еловых шишках. А еще было роскошное летнее утро, светило солнце, чирикали птахи, и редуктор причинно-следственных связей, уцелевшую запчасть от взорвавшегося суперзвездолета, мой коллега Алеша уже транспортировал в нужное место. Так что торопиться теперь было некуда.
– Наверно, вам нельзя ничего рассказывать? – осторожно спросил Пал Палыч.
– Почему? – удивился я.
– Так ведь узнает кто-нибудь, – не очень логично объяснил он.
– И что из того? Пусть знают. Все равно никто не поверит. Ты меня, Пал Палыч, извини за критику, но здесь у вас люди самим себе не верят, а уж друг другу – тем более.
Он опять надолго задумался.
– А звездолеты как летают? – спросил Пал Палыч.
– На фотонно-позитивной тяге, – не стал скрывать я. – С использованием субъективного фактора искривлений реальности, согласно третьей поправке к четвертому закону Геца. Впрочем, сейчас разрабатываются и новые принципы двигателей.
Нет, он не понял меня. И не смог бы понять. Впрочем, я и сам толком не понимал, как они, эти звездолеты, летают. В конце концов, я человек не технического склада ума.
– А как там, в космосе… Нет, не то… У меня к вам столько вопросов, – наконец резюмировал он.
– Спрашивай, – разрешил я, с удовольствием прихлебывая душистый чай. – Вот Трофим уже спрашивал.
– И что?
– А я ответил. Спрашивай, Пал Палыч, не стесняйся, чего там.
Трофим с хрустом раскусил сахар, запил его чаем и усмехнулся, встряхнув своей гривой. Но ничего не сказал.
Пал Палыч загорелся было глазами и открыл рот. Потом закрыл. Улыбнулся виновато.
– Так сразу и не сообразишь, – смущенно сказал он. – Не каждый же день…
– Не каждый, – сказал я. – Да ты не волнуйся, время у нас еще есть.
Но я ошибся.
Дверь скрипнула, и в комнате появился Алеша Попов, он же профессор Шварценберг из Южной Норвегии. Глазами он показал мне, что все в порядке, редуктор отправлен и опасности больше не представляет. Знакомить его с присутствующими было не надо.
– Чайку бы попить, Трофим, – весело сказал он.
Трофим не успел ответить. Дверь опять скрипнула.
Глава
Мы оглянулись. Наша милая Анечка незаметно отошла в угол комнаты и теперь
