отчетливо мог слышать ответы болара на свои вопросы. Как оказалось, всё это время разумные растения не только занимались интенсивным обучением и поиском своих одичавших соплеменников. В последние полгода с ними работала группа из двадцати Эль-Митоланов, которые пытались выяснить каким образом болары могут видеть фиолетовый клубок отделённого сознания, и могут ли они при этом на него воздействовать. Вторым важным пунктом в исследованиях было умение летающих шаров сразу отличать колдунов от простых людей, несмотря даже на полное прикрытие их магической сущности. Ну и третий аспект научных исследований — это невероятная способность к левитации, доселе необъяснимой с точки зрения магической науки.
Видевший замок Давида Сонного только коротко, да и то ночью, Кремон от всей души удивился:
— Слушай, если ещё и с вами два десятка работают, то сколько же там народа собралось в данный момент?
— По-моему этого и сам Давид не знает, — забулькал Спин. — Да и нам, честно говоря, все ваши исследования надоели больше всего. Мы ведь летать любим, путешествовать. Одна радость, что мы вскоре с тобой в Альтурские Горы полетим.
— Каким образом?
Действительно, такое утверждение в голове у знающего человека не укладывалось. Хоть драконы по всеобщему мнению боларов не трогали, не притесняли, а порой и подкармливали, но перелететь зелёные шары могли в Альтурские Горы лишь в одном месте: на Аслидском перевале со стороны Баронства Радуги. Да и то по донесениям разведки над перевалом в последнее время не пролетел ни один болар. Из чего следовало, что драконы и в том месте перестраховались. Возможно, что и до них доползли знания о разумности этих детей природы. Остальные границы королевства воздушных пиратов были неприступны из-за непомерной высоты и расставленных в глубоких ущельях ловушек. Даже совершенно дикие болары инстинктивно боялись лететь в сторону Альтурских Гор.
Так что на радостный, полный надежды вопрос, Спин попытался ответить со всей своей осведомлённостью:
— Пока никто в этой затее ещё не уверен, но ваши учёные головы отыскали где-то магическую формулу закупорки боларов в энергетический кокон. Мы якобы там совершенно ничего со своей левитацией не будем весить. Вот ты нас и «потащишь» за собой на постромке и «перевалишь» через самый высокий Топорный хребет.
— Разве драконы и через него перелетают?
— Видели не раз, средь бела дня.
— Но ведь тогда и нас заметят.
— Планируется перелетать в ночное время.
— Ладно, допустим, я вас перетащил, потом вынул из коконов, но как обратно вас туда засунуть при возращении в Энормию?
— Вот это — самый сложный вопрос. И будет зависеть от того, что и как ты сможешь творить, находясь в теле этого воздушного красавца.
— Тоже мне, нашёл красавца, — содрогнулся Кремон от отвращения.
— Ну не скажи, — стал философствовать Спин. — Мы их, конечно, жутко боимся, но с другой стороны всегда восхищаемся красотой и силой их полёта. Да и скорость у них маршевая в два раза выше. А уж когда они пикируют, то ускорятся ещё раза в три. Мне кажется, тебе понравится парить на невиданных нами высотах….
— Думаешь? Ладно, поживём — увидим. Долго ещё нам лететь?
— Нет. Видишь тот самый большой остров?
— Попробуй такой не заметь.
— Вот к нему и летим.
Послание древних
Действительно, сплошная огромная скала возвышалась из озера, словно гигантская крепость и казалась, была не подвержена влиянию времени. За многие века, а скорей всего и тысячелетия лишь кое- где зелёными островками укоренились перекрученные ветрами сосны, да рваными лоскутами разросся коричневатый мох. Даже птицы почему-то не гнездились на крутых, почти гладких и каменистых склонах. И для хранения любой тайны это место подходило больше всего. Хотя его удалённость, неприступность и так сразу сводила все шансы любого исследование или разведки к нулю.
Мало того, для того чтобы добраться во внутренние переходы, ведущие в пещеру, надо было вначале нырнуть на глубину тридцати метров, потом проплыть по запутанному лабиринту и только тогда вдохнуть живительный воздух влажного подземелья. А потом ещё и подняться по винтом уходящему вверх желобу. И когда все три человека наконец-то достигли цели, немного подуставший Кремон почувствовал себя совершенно пустым в магическом плане и использовал, или попросту говоря, влил в себя силу, заготовленную в Жемчужном ордене.
Сделал он это перед разделяющей пещеру надвое ступенькой. Потому что на её шершавой поверхности отчётливо были видны вырубленные знаки трёх соприкасающихся кружочков. Таким способом во все времена, у всех рас разумных, обозначали магическое умение Эль-Митолана. И точно так же рисовали эти колечки в тех местах, куда вход простым смертным был воспрещён.
Только разумные растения видимо не подпадали под обе категории. Потому что Спин вместе со своим соратником Карагом, спокойно пролетели к самой дальней стене и там прислонились к скальной поверхности по бокам удивительно верно нарисованного болара. Мальвика и Коперрульф остались наблюдать, не переступая возвышение, тогда как остальные зелёные шары расселись вдоль боковых стен, поближе к своему лидеру и затихли. Повинуясь призывным жестам корней своего друга, осторожно шагая и внимательно осматриваясь вокруг, пошел к дальней стене и Невменяемый.
Когда ему осталось пройти десяток метров, Спин его подбодрил:
— Можешь не спешить. Мы вначале должны как бы «прогреть» скалу своими прикосновениями и только минут через пять ты увидишь основное действо, ради которого мы и проделали такой нелёгкий путь.
— Так и не хочешь меня раньше подготовить?
— Что тут готовить? Пока не увидишь — не поймёшь. Сам будешь решать.
Молодой колдун замер на месте, продолжая всеми доступными ему средствами осматривать стену, пол и уходящий круто вверх свод. Воздуха здесь было предостаточно, блестящие вкрапления слюды в породе отбивали и множили освещение светляка и больше, кроме естественно, самого рисунка в пещере ничего интересного не было. Да и сам он с первого взгляда был ничем иным, как просто высокохудожественным изображением, которые ещё довольно часто можно было отыскать в древних развалинах. Разве что идеально сохранился, как для такого сырого помещения. Ни единой надписи или значка вокруг рисунка тоже не наблюдалось. И только Эль-Митолан собрался проявить своё нетерпение вопросами, как вздрогнувший Караг произнёс:
— Началось!
Почти сразу скала подёрнулась рябью, словно по поверхности воды промчался легкий ветерок. Потом изображение мелко задрожало, а по нарисованным корням прошла короткая судорога. А в следующее мгновение весь рисунок, словно полупрозрачное привидение стал выплывать из стены. Выйдя из неё полностью и продвинувшись на один метр, продолжающаяся колыхаться копия разумного растения замерла на одном месте.
Вот тут уже Кремон задействовал самые уникальные свои возможности. Не прикасаясь к эйфорическому созданию физически, он пронизывал его щитами, просматривал во всех спектрах ауры, выискивал хоть какие-то взвешенные или невидимые частицы, пробивал осторожно направленными волнами звука, а напоследок даже пощупал силовыми линиями и маленькими сгустками огня.
При этом он довольно часто задавал вопросы Спину и его соратнику:
— И долго это изображение будет так висеть?
