только затем огласила окрестности пронзительным криком:
— Гишер! Они сошли с ума и разговаривают!
Боец «Молний» тяжело вздохнул, и начал свои увещевания с заверения:
— Не переживай, дорогая, мне совсем не больно было после соприкосновения с твоим телом.
Дракона частично осознала своё неадекватное поведение и покаянно застонала от сочувствия:
— Бедненький, извини! Но я так испугалась за свой рассудок…
— Умственно здесь — все здоровы. Просто ты за всё время визита совсем не хочешь меня выслушать, а все мои рассказы прерываешь новыми замечаниями и требованиями к медицинскому персоналу. А ведь я тебе раз сто начинал говорить, что в последнем бою в королевском дворце, болары оказали самую существенную помощь.
— Гишер, родненький, не делай из меня дурочку! Я ведь так и подумала, что они просто помогли вам переносить оружие или пробивать стены…
— Какие стены?! — терпение горячо любящего супруга стало давать трещины. — Ох! Ну хоть раз помолчи и выслушай до конца! — заметив обиженно выставленные клыки, он тут же сбавил тон: — Пожалуйста!
Зайндара подозрительно следила за каждым движением корней боларов и боролась с желанием кричать и устраивать скандал, но потом любопытство всё-таки победило. Так и не вылезая из-за кровати, она уселась на пол и буркнула:
— Рассказывай.
Повествование супруга оказалось естественно неполным. Вначале дракониха засыпала его ворохом уточняющих и дополнительных вопросов, а потом уже осмелела настолько, что начала беседу и с летающими растениями. И уже на следующий день, когда больного проведал новый министр обороны генерал Асхи, Зайндара с гордостью ему заявила:
— Мы тут с Карагом разработали новую стратегию атаки парными звеньями по двухуровневым целям. Тебе надо будет обязательно послушать.
— Неужели? — Асхи прекрасно знал супругу своего лучшего воина и уже давно в шутку поговаривал, что примет её в отряд на должность главного консультанта. — Только придётся тебе подождать, потому что я здесь сугубо с частным, товарищеским визитом. И обсуждать опостылевшие служебные дела не намерен. Запишись через моего адъютанта на приём, и вот тогда поговорим.
— Ну да, извини…. — затихла дракониха.
Зато все остальные посмотрели на генерала с уважением. Опытный дракон знал, как воспитывать строптивую молодёжь. И не отказал, и на место поставил.
Дипломатичность и умения вести беседу боларов — тоже сказались. Но только к концу третьих суток непрерывного пребывания Зайндары в госпитале им удалось совместными усилиями убедить молодую красавицу срочно возвращаться домой и заниматься воспитанием четверых маленьких драконят. К тому времени Гишеру разрешили вставать и он довольно бодро прохаживался по палате и ближайшим коридорам. Неизвестно что больше повлияло на такой поступок: хорошее самочувствие супруга или действительно умело разбуженная забота о детях, но строптивая, шумная и скандальныя представительница древнего рода Нобио покинула госпиталь одним прекрасным вечером.
После чего весь медицинский персонал, раненые и простые посетители вздохнули с облегчением. В том числе и сам супруг Зайндары. Хотя, как он сам тут же признался, терпеть свою ненаглядную он ещё был готов, а вот постоянное недовольство поселившегося в его теле второго сознания, сил терпеть больше не было:
— Всё! Ты меня достал! Немедленно вызываю моего знакомого офицера Смотрящих, и начинаем рассматривать твою просьбу.
Дело в том, что Кремон вознамерился, во что бы то ни стало, добиться для своего брата, Стаса Ферити освобождения в ношении оранжона. Все эти дни в драконьем обществе происходили самые грандиозные изменения. Особенно в отношениях с людьми и боларами. Но пока о снятии ограничительных панцирей с тел человеческих Эль-Митоланов, только говорилось в далёком будущем. Ну, может и не в далёком, но по крайней мере такой шаг сделать король и его окружение при всей своей нынешней авторитарности побаивались. Слишком уж привыкли драконы чувствовать себя единственными хозяевами в своём государстве и уже само только опасение, что колдуны другой расы смогут подсматривать отделённым сознанием за покорителями воздушного пространства, могла взбесить кого угодно. Требовалось время, что бы напомнить и доказать, что почти все дома и частные владения окружены непроницаемыми для сознаний контурами защиты и ничего с новым постановлением по поводу оранжонов не изменится.
Только вот Кремон ждать не собирался. Тем более что времени до возвращения в Энормию оставалось всё меньше. Как только Гишер достаточно выздоровеет для полёта, он должен был лететь не куда-нибудь, а прямо в Агван. Причем делать это по личному, хоть пока тайному приказу короля. Потому что именно так решено было начать первые прямые переговоры с людьми при посредничестве боларов. Хотя бойцу «Молний» под большим секретом генерал Асхи и шепнул:
— Переговоры мы начинаем и с другой стороны. При посредничестве представителей баронства Радуги вскоре состоится первая официальная встреча с дипломатической миссией Энормии на Аслидском перевале. Так что процесс, надеюсь, станет необратимым. Но ты со своей стороны можешь его значительно ускорить, если с помощью боларов сведёшь дипломатов наших королевств, например, всё в том же Чальшаге.
Гишер тогда терпеливо выслушал несущиеся изнутри подсказки, перемежающиеся обещаниями, и тоже шёпотом доложил новому министру обороны на ухо:
— Мне вспомнилось ещё несколько нюансов и кажется возле Чальшага можно было бы собрать сразу вторых лиц государств для переговоров. Продумай, как это сделать и какое место на границе должным образом подготовить. А остальное мы берём с боларами на себя. Похоже твоя непосредственная встреча с Первым Светочем Энормии, Торменом Звёздным сразу бы решила многие проблемы.
В общем это направление своей разведывательской миссии Кремон держал под контролем. А вот помощь своим родным как-то не давалась в руки. И снятие оранжона с брата, — Невменяемый поставил на первый план. Ведь когда ему удастся вернуться сюда в следующий раз? Никто не знает! Пока начнутся переговоры, пока пошлют первых послов, да и удастся ли попасть в число этих самых первых, а бедный Стас всё это время так и бедет находиться при мизере своих магических возможностей. При творящихся в драконьем королевстве нападениях, Кремон бы чувствовал себя гораздо спокойнее, зная, что возле отца с матерью находится полноценный боевой Эль-Митолан.
Поэтому он на четвёртые сутки стал проводить сразу два параллельных мероприятия: вести отчаянные споры со Смотрящими, которые зачастили к нему гораздо интенсивнее персонального врача и самыми жйсткими методами наращивать магические умения своего брата. К его немалому удивлению, Стал оказался не так уж слаб, как можно было предполагать. При всей своей изолированности от остального мира Эль-Митоланы «первого уровня», как называли себя колдуны из числа людей, всё-таки сумели сохранить очень много навыков и умений необходимых любому магу не только в быту, но и в боевой обстановке. К тому же время от времени в когорту «первого уровня» вливались и захваченные в плен колдуны из Большого мира, и они тоже вносили немалую лепту в фундамент знаний и умений боевого искусства.
Драконы настолько верили в надетые на людей оранжоны, что практически с полным равнодушием смотрели на устную и письменную передачу колдовских знаний между людьми. И к слову сказать, эта веры в странные панцири, ограничивающие возможности Эль-Митоланов, ни разу не дала и малейшей трещины. За тысячелетия не было случая, чтобы кому-то удалось снять с себя панцирь, или воспользоваться в нём какой-нибудь магией, опасной для жизни драконов.
Как бы там ни было, но теоретическая школа здесь оказалась на высоте. Чего конечно, ни в коей мере нельзя было сказать о практике. Ведь нельзя досконально разъяснить человеку все правила метания копья, пока он сам лично не попробует метнуть это оружие.
К слову сказать, физическое совершенство людей колдунов считалось превосходным. У них тоже существовали свои фехтовальные школы, в которых молодые юноши проводили ежедневно по нескольку часов тренировку и изнуряли своё тело изучением приёмов ближнего боя с самым разнообразным оружием и без. А так как Стасу характер достался истинно наследственный, то упорства и воли ему было не
