– Если я покажу, вы мне поверите?
– Если они будут достаточно убедительны.
– Они достаточны, и они перед вами. - Рип показал на свою голову. - Они здесь, у меня в мозгу.
Кажется, Эйеай понял, куда клонил друг, юноша побледнел. Винклер посмотрел на принцессу, ему показалось, хотя Рип и не был уверен, но в глазах девушки мелькнул страх, ужас. Она тоже поняла, о чем он говорит.
– Что вы этим хотите сказать? - прогремел голос старейшины.
– Я согласен на психозондирование, - наконец выдохнул Рип.
По залу прошелся шепот.
– Вы понимаете, что оно может повлечь за собой?
– Да, - Рип кивнул, - я могу остаться идиотом.
– Вы будете не просто умалишенным, вы можете лишиться всего воспоминаний, рефлексов, элементарных движений, были случаи, когда у людей пропадали самые древние инстинкты и безусловные рефлексы, как-то: дыхание, моргание глаз.
– Мне это известно.
– И тем не менее вы согласны?
– Если это единственный способ убедить вас в моей правоте, то да, тем более что мне не так уж и много терять.
– Пусть будет так. Думаю, достопочтенные члены совета, мы отложим свое решение до выяснения результатов... гм, анализа.
И старейшины стали расходиться.
Рип сидел в своей комнате после совета, к нему вбежал возбужденный Эйсай.
– Ты хоть соображаешь, на что идешь? - еще с порога начал он.
– Как не понимать, - Рип поднял глаза на друга, - тот старик довольно красочно все описал.
– Ну и зачем, зачем ты сделал это. Неужели тебе так не дорога твоя жизнь.
– Такая нет. Понимаешь, ты, Марико, даже Ябу, все вы знаете кто вы; а я, что я знаю о себе, кроме имени.
– Но у тебя остались воспоминания детства.
– Да, детство, и это все. Я попал в аварию, а очнулся уже совершенно другим человеком, откуда, например, это? - Он сунул пол нос Эйсая свои руки с огрубевшими костяшками пальцев. - Откуда шрамы у меня на теле; меня пытались уничтожить, ко мне в номер подбрасывали труп, где бы я ни показался, всюду говорят о том, что я кого-то убил. И ты знаешь, я им верю, я и сам не раз убеждался в своих способностях. Я не хочу, понимаешь, не хочу так жить и не знать, что мое тело выкинет в следующий момент. Если на улице ко мне подойдет сзади человек и попросит закурить, то, боюсь, в следующую минуту он уже окажется на земле с перебитым горлом или поломанными ребрами. Я должен узнать, кто я, а ваш император - это моя последняя надежда, к тому же, - Рип попытался улыбнуться, - после психозондирования далеко не все становятся идиотами.
– Да, как же, всего тридцать процентов, это каждый третий, успокаивающая статистика.
– Прости меня, друг, но иначе я не могу, и... на всякий случай прощай.
В дверь осторожно постучали. На пороге возникла Марико.
– Можно? - тихо спросила принцесса.
– Мне уже пора, - засуетился Эйсай, - ну ладно, Рип, ешс увидимся.
– Синд... Рип, - начала принцесса. - я... я пришла сказать, что бы там ни случилось, я очень волнуюсь за вас.
– Спасибо, Марико-сан, - ответил Рип, - мне очень приятно слышать эти слова из ваших уст.
– И еще... Рип. если я была не права, и... и мы больше не увидимся, я прошу простить меня за то, что тогда, в камере, не поверила вашим словам,
– Не стоит, Марико. Принцессе не пристало извиняться, и если нам не суждено свидеться, знайте, давно хотел сказать, такой красдвои девушки, как вы, я не встречал еще ни разу в жизни. И это была чистая правда.
Марико покраснела.
– Ты уже говорил мне это, Синд. В той жизни. Как хорошо и как жаль, что ты ничего не помнишь.
– Именно ее я сейчас хотел бы вспомнить больше всего на свете.
– Я буду молиться за тебя, Рип-сан, молиться всем богам, которых знаю. А теперь мне пора идти. Я слышала, испытание начнется через полчаса, тебе, наверное, необходимо подготовиться.
– Постой. - Рип остановил ее. - Я хочу, если, если я после него буду не такой... ну, ты понимаешь, так вот, я хочу, чтобы меня убили. Как только подумаю, что всю оставшуюся жизнь придется влачить существование идиота и ты увидишь меня в этом состоянии... Ты выполнишь мою просьбу?
– Да, - шепнула девушка одними губами.
– Обещаешь?
– Обещаю.
– Ну что же, теперь прощай.
– До свидания. - И Марико покинула комнату, оставляя Винклера один на один со своими мыслями.
Психозонд представлял собой белую пласгиковую камеру в рост человека с прозрачным верхом. Он носил отдаленное сходство с... гробом, каким, может, и оказался для многих испытуемых.
Под действием сканирующих лучей слой за слоем считывались воспоминания, образы, слова, оставшиеся в памяти человека.
Даже самые дальние детские воспоминания и то было возможно вытащить и преобразовать в звуки и картинки на экране монитора.
Под механизмом человек врать не мог, информация бралась непосредственно из мозга.
Прекрасное изобретение с одним-единственным недостатком. Во время считывания иногда разрушались связи в нейронах головного мозга. Почему это происходит, до сих пор так и не выяснили. Может быть, клетки входили в резонанс со сканирующими лучами устройства, а может, срабатывал какой-то предусмотренный природой защитный механизм против проникновения чужого сознания в святая святых любой личности - ее память, а может, все дело в индивидуальной невосприимчивости. Только в среднем в одном случае из трех из-под Прозрачного колпака аппарата вылезал идиот. Нет, не идиот, скорее растение. Он не мог сам ходить, есть, жевать, глотать. Человек попросту забывал, как это делается, и восстановить потерянные функции, сколько ни пытались, было невозможно.
Существовала и определенная закономерность. Во-первых, далеко не все воспоминания человека поддавались расшифровке; иногда они прятались в таких глубинах памяти, что никакой психозонд их выудить оттуда не мог, поэтому наиболее предпочтительно было работать с недавними событиями, и во- вторых, это то, что по мере углубления в мозг луча прибора возрастала вероятность потери памяти подопытным.
Рип понимал, с помощью этого устройства, например, можно выяснить с точностью почти до одного дня, чем он занимался в течение прошедших пяти лет, но вместе с тем вхождение луча в столь глубинные слои памяти в арифметической прогрессии (которая, как известно,
намного 'прогрессивнее' геометрической) увеличивало вероятность, что воспоминания рассказывать будет, увы, некому.
Итак, он лежал внутри аппарата, а к его телу и голове уже подсоединяли множество датчиков.
Оператор - сравнительно молодой нихонец, работающий с прибором, настраивал его на недавние события. Когда вес закончили, он обратился к Рипу:
– Вы готовы?
Винклер слабо кивнул.
Юноша нажал какую-то кнопку, и крышка 'гроба' начала плавно опускаться.
Корабль подлетал к одинокой планетной системе. Вокруг небольшого желтого светила вращались две планеты. Одна из них находилась настолько близко к солнцу, что никакая жизнь на этом шарике была невозможна.
Орбита второй расположилась в более благоприятных условиях. Как следовало из атласа звездных дорог, на планете присутствовала обильная растительная и самая примитивная животная жизнь. Помимо
