за поиски секретной линии связи, по которой Луис Брандес передавал свои распоряжения в Белый дом. Воображаемые ужасы пастора Сименса остались далеко позади. Более того, новые версии поддерживались тем, не имеющим себе равных, доверием, которым было окружено имя Форда. Американское издание «Протоколов» было опубликовано в августе 1921 года. Луис Маршалл писал по этому поводу: «[Это издание] содержит вторую часть, которая должна доказать осуществление заговора, якобы обнаруженного в «Протоколах»… Это опасней, чем динамит» (10 сентября 1921 года).
Через десять дней он продолжил:
«События показали, что политика умолчания была ошибочной. Не только каждую неделю продолжается публикация столь же яростных статей Форда, но что еще хуже, «Протоколы» распространяются в каждом клубе, в каждой газете, их получили все члены Конгресса, они находятся в руках тысяч людей. Их обсуждают во всех сачонах и во всех социальных кругах…»
Если верить нью-йоркскому журналу «Америка», эти дискуссии происходили также публично, но описание, принадлежащее этому католическому органу, заставляет предположить, что в своей собственной вотчине евреи быстро взяли верх: «…не прошло и трех недель, как на всех бродвейских перекрестках зазвучали пронзительные голоса продавцов газет. «Читайте всю правду о предателе Генри Форде! Читайте всю правду об обманщике Генри Форде!» Очень быстро стало ясно, что по крайней мере в Нью-Йорке господин)' Форду не удастся добиться монополии на внимание публики». Журнал «Америка» ставил своим читателям в пример боевой дух евреев: «Их способы действовать не всегда заслуживают подражания, но быстрота и эффективность их реакции на любое оскорбление в адрес их религии заслуживают восхищения».
Однако другие фальшивки, уже чисто американского происхождения, продолжали выходить в свет: Джордж Вашингтон якобы писал, что евреи были более опасными противниками, чем английская армия; Бенджамин Франклин якобы зашел еще дальше, предсказав, что вторая половина двадцатого века станет эрой мирового господства этих вампиров. Но как и в старой Европе самый короткий путь к американским сердцам нашел антибонапартистский пасквиль жалкого адвоката Мориса Жоли, закамуфлированный под еврейские «Протоколы» и прокомментированный «израильтянином» Уильямом Камероном.
Форд, продававший больше автомобилей, чем все его конкуренты, вместе взятые, и продавший в 1919 году более миллиона автомобилей, находился тогда в зените популярности и власти. Его посредники и агенты должны были искать подписчиков для «The Dearborn Independent» (в одном конкретном случае их было 288 человек). Антиеврейские статьи также продавались в виде брошюр как в Соединенных Штатах, так и за границей. Ведущие «патриотические общества» Нью-Йорка пошли по следам Форда; в случае «Nations Civic Federation» евреям удалось добиться запрета антисемитской пропаганды, но «American Defense Society» продолжало рекомендовать по всей Америке чтение «Протоколов» независимо от того, «подлинны они или фальшивы».
Осенью 1920 года размах антисемитской кампании впервые побудил крупные еврейские организации, светские и религиозные, нейтральные и сионистские, объединиться, чтобы успешнее справляться с «самой серьезной проблемой, когда-либо возникавшей перед американским еврейством». Первого декабря они опубликовали «Призыв к согражданам», озаглавленный «Протоколы», большевизм и евреи». Ещё один раз за долгую историю рассеяния евреи прилагали все силы для того, чтобы объяснить, что выдвигаемые против них обвинения ложны и бессмысленны. Но в Соединенных Штатах они смогли использовать новый аргумент:
«Если отвлечься от их истории, характеризующейся крайним неправдоподобием, то анализ [текста] «Протоколов» показывает (…) что они должны принадлежать перу самых отъявленных врагов демократии. Они изобилуют циничными отзывами о Французской революции и понятиях свободы, равенства и братства. Они восхваляют привилегии и самовластие. Они издеваются над образованием. Они осуждают свободу совести. Они утверждают, что политические свободы являются только идеей, а не реачьностью, и что доктрина, согласно которой правительство должно служить народу, это лишь пустая фраза».
Опубликованное некоторое время спустя {16 января 1921 года) заявление подписали почти все видные американские общественные деятели. Три президента (Тафт, Вильсон, Хардинг), девять государственных секретарей, один кардинал и много других видных свяшенносггужителей, президенты университетов, деловые люди и писатели – всего более ста подписей – выражали свой протест в следующих выражениях:
«Нижеподписавшиеся граждане нееврейского происхождения (той) и христианского вероисповедания осуждают и глубоко сожалеют по поводу возникновения в нашей стране организованной антисемитской кампании, ведущейся согласованно и в унисон с аналогичными кампаниями в Европе… Американское гражданство и американская демократия стали объектом вызова и угрозы. Мы протестуем против згой организованной кампании предрассудков и ненависти не только потому, что она является безусловно несправедливой по отношению к тем, против кого она направлена, но в первую очередь потому, что мы убеждены в ее абсолютной несовместимости с американским гражданством, лояльным и интеллигентным…»
В заключительной части этого манифеста содержался призыв к тем, кто «формирует общественное мнение», всеми силами бороться против «этой антиалгериканской и антихристианской агитации». Но самые влиятельные и самые известные американские имена уже значились под этим текстом: знаменитый адвокат и воинствующий атеист Кларенс Дэрроу соседствовал там с Евангелиной Бут, майором Армии Спасения, Дэвид Джорджам, а также президент Стэнфордско-го университета, который раньше разоблачал финансовую гегемонию евреев, и У. Р. П. Фауне, президент Браунского университета, не допускавший дискриминации по отношению к евреям. Некоторые из подписавших посылали отдельные письма, чтобы особо подчеркнуть свою солидарность; так, бывший государственный секретарь Роберт Лансинг сообщил, что в прошлом году «Протоколы» распространялись в его канцеляриях, пока не попали на его стол, и лишь тогда их распространение было остановлено. Можно также процитировать письмо кардинала (УКоннела, заявлявшего, что любая религиозная или расовая дискриминация является антиамериканской (похоже, что этот прелат совершенно упустил из вида, что в Соединенных Штатах также жили десять миллионов черных граждан…).
Как бы там ни было, этот великий христианский манифест получил в прессе и общественном мнении столь единодушное одобрение, что через несколько недель стало казаться, что Генри Форд остался в Соединенных Штатах в полном одиночестве. Луис Маршалл писал тогда, что антисемитская пропаганда в Америке «практически истощилась», а «движение Форда умирало медленной смертью». Однако автомобильный король отнюдь не собирался капитулировать и заявил журналистам в конце 1921 года, что скоро он предложит своим соотечественникам «новый курс истории» в его собственном изложении: там будет показано, что в Соединенных Штатах евреи спровоцировали войну Севера и Юга, организовали убийство президента Линкольна, «а также много других вещей, немного американской истории, которую не учат в школе».
Он выполнил это обешание лишь в малой степени, поскольку в 1922 году публикация антиеврейских статей в «The Dearborn Independent» постепенно прекратилась, уже никогда не возникал вопрос о войне Севера и Юга или о Линкольне. Антиеврейский пыл Форда угасал на глазах, хотя и медленно: лишь в 1927 году он помирился с евреями (в этом году «Дженерал Моторс» вытеснила его с первого места в автомобильной промышленности). Он даже обратился к Луису Маршаллу с просьбой подготовить текст его отказа от ранее сказанного, в котором в качестве оправдания делалась ссылка на незнание, но само отступление было в высшей степени полным и смиренным:
«…я заверяю, что был крайне шокирован, когда недавно познакомился с подборкой «The Dearborn Independent» и «The International Jew». Я полагаю своим долгом честного человека принести повинную за несправедливости по отношению к евреям, моим согражданам и братьям, попросив у них прощения за то зло, которое я им причинил; в пределах своих возможностей я отзываю те обвинения, которые выдвигались в этих публикациях, и заверяю их, что отныне они могут рассчитывать на мою дружбу и добрую волю. Излишне говорить, что сочинения, распространяемые в нашей стране и за рубежом, будут изъяты из обращения».
Однако эти заявления, встреченные евреями с энтузиазмом, оставили равнодушной американское общественное мнение в целом. Без сомнения новость была слишком банальной, в ней отсутствовала
