жизни.
Я никогда не была ни в какой религиозной группе, ни с каким учителем.
Я читала иногда ту или другую книгу о Дзене, Кришнамурти, но я никогда не чувствовала себя искателем.
Что значит, быть искателем?
Для меня, это когда ты знаешь, что есть нечто большее, чем ты испытываешь.
Часть тебя жива, и ты знаешь это, но ты не полностью в контакте с ней.
Ты знаешь, что жизнь, которую ты ведешь, это не все, ты знаешь, что есть что-то большее.
Ты знаешь, что есть что-то, что надо найти, и тогда ты начинаешь искать.
Какая-то часть во мне зашевелилась, как будто поворачиваясь во сне.
Может быть, я слышала отдаленный зов древнего видящего.
Я поняла то, что говорил Ошо, что хотя мы думаем, что мы нашли его, это не так.
'Я звал вас', - говорил Он.
Я знала, что я не вижу все так, как оно есть на самом деле.
Я вспоминаю, что когда я покидала мой дом в Корнуоле, чтобы уехать в Индию, я пришла сказать 'до свидания' утесам и маленькой бухточке, у которой я провела так много времени в детстве.
Я посмотрела на утесы и скалы, я сказала им: 'Я не вернусь к вам до тех пор, пока я не смогу действительно видеть вас', - я знала, я пока не могла действительно видеть их.
Первый раз, когда я пришла в медитационный центр, я опоздала, и медитация только что кончилась.
Центр был в подвале дома на Белл стрит в Лондоне.
Снаружи был овощной рынок, и улицы были переполнены.
Внутри, когда я вошла, был длинный выкрашенный белой краской туннель пять футов высотой.
По обеим сторонам были подушки.
Это была 'гостиная', где санньясины, когда это случалось, могли встретиться, выпить чаю и посплетничать.
Я вошла в длинный белый туннель и встретила медитирующих, которые двигались в противоположном направлении.
Это были мужчины и женщины; они все были обнаженные, и их тела были покрыты потом! 'Это не медитация', - сказала я себе.
Я посмотрела вокруг и увидела, что стены были покрыты фотографиями человека, который, как я предполагала, был Ошо.
Так много фотографий, и люди сидят у его ног! 'За кого они его принимают? - спрашивала я себя, - за кинозвезду или еще за кого!
'Ясно, что это было место не для меня, и я, рассердившись, устремилась к выходу и топала пешком всю дорогу домой.
Я была слишком накалена, я даже не села в автобус или кэб, а путь был длинный.
В ту ночь мне снилось, что я очень тяжело работаю.
Это было скорее сном чувств, а не визуальным сном.
Во сне я работала строго определенным образом, и в конце двух лет работы мне подарили подарок.
Подарок подарил мне друг, которого я знала и любила много лет, он только что принял санньясу, и его имя сменилось на Риши.
Я протянула руки, чтобы принять подарок, но мои руки были пусты.
Голос откуда-то сказал: 'Ну, я не очень высокого мнения об этом! Ты работала за это два года, и ты даже не понимаешь, что ты получила.
Ты даже не видишь его!' Но это меня не заботило.
Я знала, что я буду работать еще два года и еще два года.
Одновременно я чувствовала напор ветра позади себя, я взглянула на горизонт, и я могла видеть бесконечно далеко в пространстве.
Это было такое сильное впечатление, что я проснулась и сказала себе, что причиной сна был медитационный центр, и я должна вернуться.
Я возвратилась на следующий день и начала делать Динамическую медитацию, и Динамическая медитация изменила мою жизнь.
Все делали ее обнаженными, и скоро я поняла, что в этом не было ничего сексуального.
Я не чувствовала, что кто-то вообще интересуется моим телом, совсем наоборот, у нас у всех были на глазах повязки.
Первая стадия - это хаотическое дыхание, при этом фоном идет музыка, вторая стадия - это катарсис, чтобы освободить подавленные эмоции.
Я думала, что у меня нет подавленных эмоций, у меня нет причин кричать, и я легко танцевала в этой стадии.
Через несколько дней, во время медитации я была удивлена, когда обнаружила, во время стадии катарсиса, себя, стоящей как амазонка на холме, и крик, вырывавшийся у меня, был таким громким, таким первобытным, что он наполнял всю вселенную.
Я кричала в темноте, и это было выражением агонии и боли всего прошлого человечества.
Но я чувствовала себя не связанной с ним и отделенной, как будто я наблюдала и слышала крик, исходящий от кого-то другого.
Катарсис - это очистительный процесс, перед тем как случается медитация.
Я знала, что я не могу сидеть молча и позволить медитации случиться, потому что мой ум был слишком занят.
В этой точке моей жизни я действительно думаю, я была моим умом.
Не было разделения между потоком мыслей, который постоянно мчался в моей голове, и моим существом.
У меня не было чувства сознания, я знала только мои мысли.
Но после этого опыта я начала понимать, что есть гораздо больше 'меня', чем я думаю.
Несколькими днями позже во время стадии катарсиса у меня было другое переживание: я чувствовала, что мое тело не 'мое'.
Мое тело согнулось и стало как у горбуна.
Мое лицо изменилось, но мой рот оставался открытым, мои глаза странным образом смотрели в стороны.
Вся моя левая половина, как будто закостенела, и из моего рта вырывались странные звуки, как будто я не умела говорить.
Я скорчилась в углу, и у меня было чувство, что меня не понимают, но самым сильным было чувство любви.
Чувство любви окружало это 'существо', которое было моим телом.
Я чувствовала себя мужчиной, и этот изуродованный мужчина был полон огромной любви, полон такой мягкости, свежести, что это был прекрасный и очень тронувший меня опыт.
Мне не нужны были никакие объяснения, так как снова я чувствовала себя отделенной; как будто я наблюдала, и у меня не было страха, потому что, каким-то странным образом, это чувствовалось естественным.
Однако я не упоминала об этом никому и поделилась только годы спустя, так как боялась, что меня сочтут сумасшедшей.
Третья стадия заключается в том, что вы прыгаете, руки подняты в воздух, и вы кричите: 'Ху! Ху в течение десяти минут, потом раздается крик 'СТОП', и вы останавливаетесь в точности в том положении, в котором вы находитесь.
В этой четвертой стадии медитация происходит сама по себе.
Ничего не нужно делать.
В последней стадии вы танцуете, празднуя, и это тоже случается само.
Я делала Динамическую каждый вечер в течение шести месяцев.
