выражаться точнее, чтобы не задевать его? Невежливо, в конце концов.
- Кого ты назвала налимом?
- Тебя.
- Я, по-твоему, уродлив?
- Причем тут уродство? - искренне недоумевала девушка. - Скользкий ты, вот и все. Внешность тут причем? Больной, да?
Алекс успокоился и улыбнулся:
- Дело в недопонимании. Это исправимо.
- Стоп! Только не говори мне, что и дальше будешь появляться в моей жизни! - хлопнула ладонью по столу, возмутившись. - Ведь ясно же: мы с разных планет и нам абсолютно нечего ни сказать, ни дать друг другу!
- Не права, это относительно. Я поселюсь в твоей жизни на год,
- заверил. - Вернее - ты.
Ярослава откинулась на спинку стула - до нее стало доходить, что ей предлагает Алекс. Но поверить в это она еще не могла - сомневалась, и причин на то было масса. Главная же в том, что она достаточно четко и даже грубо дала понять, что он ее не интересует ни как мужчина, ни, уже, как человек. Можно после этого на что-то надеяться?
Да, если он дурак. А если он действительно дурак? Больной, точно, чего-то в его голове явно не хватает.
Может его не литературно послать, тогда поймет?
- Ну-ка, поясни.
- Я предлагаю тебе поселиться здесь, со мной. Нормальный, обоюдовыгодный контракт. Я тебя содержу, ты потакаешь моим прихотям.
- Ты дурак, что ли? - вырвалось само. Девушка прикрыла рот рукой. - Извини, - поерзала, приходя в себя.
- Почему? Это очень выгодное предложение.
- Чем?
Она издевается?
- Если бы я не знал тебя, подумал, что ты не пробиваемо глупа.
- Будем считать, что так и есть, - встала.
- Ты куда?
- Домой, - что за тупые вопросы? И решила уколоть. - Скучно с тобой.
Девушка явно кладезь непредсказуемостей. Нет, она сама непредсказуемость.
- Сядь! - приказал ледяным тоном. Ярослава плюхнулась обратно, немного испугавшись от неожиданности. - Твой ответ?
'Он не понял, что ли? Точно, тупой'.
- Нет!
- Почему?
- Потому! Ежику и то уже ясно, а ты все 'твое - мое - не понимай' изображаешь!
- Это не ответ.
- А это не предложение, - проворчала: идиот какой-то! - Из-за какой-то фигни оторвал от учебников, притащил на какую-то фазенду.
Пили теперь полдня домой, - поднялась и двинулась к выходу.
Алекс закаменел, чувствуя, как внутри усиливается раздражение. Он занервничал, а это ощущение он терпеть не мог. Сжал кулак, беря себя в руки: чего он хотел от той, что не в состоянии не то что, извлечь, для начала увидеть выгоду для себя?
Но какова?
- Ты или глупа или…
Дверь закрылась - девушка даже не обратила внимания на него! Она наплевала на него и его предложение! И кто из них дурак?
Алекс рассердился. Им пренебрегли, его бросили без учтивости, не сказав 'спасибо' за лестное предложение и внимание, не сказав 'до свидания', не бросив даже прощального взгляда в его сторону, будто он пустое место, страх Божий!
'Так, значит? Прекррасно! Ты сама не захотела по-хорошему.'
Он вышел из-за стола, нажал кнопку радио связи:
- Штольц?
- Слушаю, Александр Адамович.
- Приведи девушку в малую гостиную.
И не спеша направился туда сам. 'Сейчас ты поймешь, что со мной не шутят. Мне не отказывают и не перечат'.
'Как бы до дома добраться, не заблудиться. Ну, втянул в историю!
Ай, сама виновата. Куртку бы забрать. Холод -то я люблю, да боюсь он меня не полюбит. Простывать не хочется', - думала девушка, пробираясь к круглой комнате аккуратно, чтоб ничего не задеть и почти на цыпочках, чтоб никого не потревожить, пол не поцарапать.
Мало ли? Неприятностей ей не надо - с лихвой уже. Вот осень выдалась! Какому бы врагу задарить?
Вот и дверь, куда женщина унесла верхнюю одежду.
Девушка постучала, приоткрыла дверь, думая, что там гардероб или что-то в этом роде. Но вместо небольшой комнатки с вешалками, увидела коридорчик со встроенными шкафами - ровными белыми стенами с позолотой с двух сторон, и выход в огромную залу, похожую на бальную, века так восемнадцатого. Полумрак, элегантные паруса штор, закрывающие огромные окна, красноватый паркет с рисунком, бегущим по кругу и создающим эффект распускающегося цветка.
'Ой, бежать отсюда', - похолодела Ярослава. Отчего-то все это убранство напоминало ей склеп, пусть и шикарный.
- Вы, что-то хотели? - как привидение из полумрака проявилась та самая женщина, с той же самой улыбкой. Как передник надела так ее приклеила, что ли?
- Эээ, куртку.
- Одну минуту.
Открыла дверцу и тут за спиной девушки раздались шаги. Она обернулась.
Адам выдавил улыбку и попросил пройти с ним к Александру Адамовичу.
- Зачем? - испугалась Суздалева. Вид мужчины нравился ей не больше этого дома. А возвращаться в общество Алекса хотелось не больше, чем пройтись по углям.
- Мне велено вас проводить и только.
- Не пойду я, - уперлась. Заметила, что женщина уже достала куртку, и попыталась ее забрать. Но Адам щелкнул пальцами, давая понять обслуге жестом, чтобы не спешила и поманил: сюда одежду давай. Она и передала в обход хозяйки куртки.
- Что вы себе позволяете? - вяло возмутилась девушка. Сильнее возмущаться побоялась.
Мужчина внимания на нее не обратил, обшарил карманы, извлек сотовый и перочинный ножик. Глянул на девушку, как на недоразумение, и забрал все в свой карман.
- Верну, когда будите уходить. А сейчас пройдемте.
- Если не пойду? - начала все больше бояться и тревожиться
Ярослава.
- Применить вариант насильного сопровождения?
На лестнице появились два здоровяка и Суздалева поняла, что лучше не усугублять:
- Не надо, - заверила и поплелась из 'гардероба'.
Алекс сидел на диванчике, спокойный и такой весь уверенный в себе и одновременно домашний - добрый и расслабленный, что девушка не знала, что вообще думать о нем.
Ярослава встала у дверей и, глянув на него, буркнула:
