спрятано ли где-нибудь Снадобье.
Встретились все трое за обедом – огорченные и обескураженные.
Нитхе во дворце по шее не дали, но и к Лауру– шу не допустили – лекарь запретил беспокоить больного.
Дайру не сумел подкараулить Унсая одного – тот обходил торговцев, убеждал их не расшатывать цены на товары из Подгорного Мира из-за последних событий.
Нургидан учуял уйму запахов, от румян служанки до мышиного дерьма. Но запах Снадобья уло– вил только в кабинете хозяина дома. Увы, пахло от пустой ступки с пестиком и от чашек небольших весов. Все понятно: здесь Лауруш стряпал Сна– добье.
Ученики вновь загрустили.
– Ничего, – попыталась Нитха утешить друзей. – У нас в Наррабане говорят: упасть – полбеды, не встать – настоящая беда…
И тут Дайру бросил безумную идею, за которую все поневоле ухватились:
– Если мы чего-то не можем сделать сами, то нанимаем мастера, верно? Нам нужно раздобыть пояс Лауруша. Значит, надо найти… ну, мастера.
– Вора? – напрямую бухнул Нургидан. Когда боги раздавали людям дипломатические способности, юный гурлианец определенно в очереди не стоял.
– Вора? – удивилась Нитха. Принцесса не была шокирована, просто прикидывала возможные трудности. – А где ты его возьмешь? Они вроде не пристают к прохожим на улице с предложением своих услуг!
– Были б деньги, – простонал Дайру, – я б хоть армию навербовал!
Вот он и пришел, миг сюрприза, который Нитха собиралась устроить друзьям.
– Деньги? – нарочито равнодушно переспро– сила она. Развязала свою котомку, вытащила за-вернутый в запасную рубашку кошелек. И высыпала прямо на пол, перед онемевшими друзьями кучку серебра, в которой поблескивали две золотые монетки…
11
Бывают у трактирщиков дни, когда все валится из рук, посетитель не идет, кувшины с вином сиротливо грустят на стойке, и совершенно непонятно, кто будет есть жаркое, что готовится на кухне…
А толстяка Аруза, ко всему прочему, еще и мучили тоскливые мысли о вчерашнем разгроме в «Шумном веселье». Разносили трактир целой толпой – а платить ни одна сволочь не желает! И не утешает даже то, что урон невелик: старые скамьи да глиняная дешевая посуда. Нет, правда, почему Аруз за все это должен сам платить? Медяк за медяком – этак все хозяйство по ветру уйдет!
Трактирщик хотел было сорвать зло на служанке – дать ей по затылку, чтоб не рассиживалась в уголочке. Мало ли что гостей нет! Работа всегда найдется!
Но тут скрипнула дверь. Веселый голос окликнул хозяина через всю трапезную:
– Здравствуй, Аруз! Давно не виделись, аж со вчерашнего дня!
Далеко не в первый раз убедившись, что нет предела человеческой наглости, трактирщик медленно обернулся:
– Щегол, зараза, это опять ты?
– Кому зараза, а тебе – гость дорогой! – все так же приветливо и жизнерадостно откликнулся юноша. Без тени смущения пересек трапезную, облокотился на стойку.
– Да как твои глаза бесстыжие на меня смотреть могут? – грозно вопросил Аруз.
– Вроде смотрят, не слепнут от твоего несравненного сияния, – пожал плечами юноша. – А что случилось?
– Ты еще спрашиваешь? После вчерашнего?
– Это ты про то, как вчера меня в твоем кабаке избить пытались? – Щегол тронул кончиками пальцев синяк на скуле. – Аруз, не на того лаешь! Разве я начал драку? Попробовал познакомиться с девчонкой – тоже мне преступление! Впрочем, я щедрый, благородный и великодушный. Хоть и не виноват, но готов возместить убытки. Держи!
И золотая монета тяжело упала на дубовую стойку.
Трактирщик разинул рот. В «Шумном веселье» расплачивались медью, реже – серебром, но золо– том – почти никогда.
Ладонь сгребла золотой. Аруз попробовал моне– ту на зуб и повеселел. Его симпатии к Щеглу взле-тели до потолка… да что там – до самой кры– ши! Если бы Щегол целый месяц, день за днем, крушил его заведение, все равно монета покрыла бы убытки.
– Это, ясное дело, от двоих, от меня и Кудлато– го, – уточнил щедрый, благородный и великодушный дебошир. – Уж не держи зла и на него тоже.
– Ладно, забыли, – ответил Аруз по-королевски милостиво. – Где он, твой дружок?
– Скоро явится. Он не ждет, что я буду так рано. – И Щегол добавил задумчиво – для себя, не для трактирщика: – Утро выдалось паршивое и для нервов вредное. Даже не думал, что удастся выбраться сюда.
Арузу ужасно хотелось спросить, откуда именно мог сюда не выбраться загадочный Щегол. Но прикусил язык. Тот, кто платит золотом, имеет право на любые тайны, любого размера, веса, цвета, вкуса и запаха. Трактирщик спросил только:
– Может, тебе девочку прислать, чтобы разогнала тоску?
– Девочку? Мне? – скорчил несчастную физиономию Щегол. – Я влюбился. Вчера. Пойду в «боковушку» – валяться на скамье, ждать Кудлатого и слагать балладу о славном трактирном побоище.
Трактирщик благосклонно кивнул и принялся привычным движением протирать тряпкой поднос – это помогало ему размышлять. А размышлять было о чем.
Местное ворье считало, что Щегол является в город из леса. Но Аруз сомневался, что это разбойники присылают шустрого паренька сбывать награбленное. Не потому сомневался, что парнишка не походил на лесного бродягу (спутник его, Кудлатый, как раз подходил, и даже очень). Дело было в вещах, которые продавал юнец. (Трактирщик готов спорить на годовую выручку, что Щегол носил товар только ему. Будь иначе, Аруз об этом знал бы.) Небольшие, изящные, ценные вещицы. Паренек приносил их по одной… ох, не похоже на разбойничью добычу! Особенно запомнилась Арузу сережка-колокольчик. Уж лесная братия, встретив на дороге богатую путницу, выдрала бы из ушек обе серьги!
Все это походило именно на добычу вора. Причем вора удачливого, умного и отнюдь не жадного. Добудет дорогую вещь, толкнет скупщику – и живет себе спокойно, пока деньги не кончатся. Каменных палат так не наживешь, зато отодвигается встреча с удавкой палача.
А вот Жабье Рыло, как шепнули Арузу, усомнился в том, что Щегол вообще ворует. Мол, потянуло юнца из богатой семьи на приключения. Берет тайком от отца семейные побрякушки и сбывает под видом краденого. А раз так, то надо разобраться с пареньком без костоломства. Родители, надо думать, денег не пожалеют, лишь бы в городе не стало известно о развлечениях сыночка, о дружбе его с городским ворьем…
Толковая мысль. Аруз и сам в это поверил. Но, как выяснилось, зря.
Дотошный «ночной хозяин» велел своим людям покрутиться возле домов, где проживают знатные и просто богатые семьи, в которых имеются юноши лет девятнадцати. И взглянуть на этих отпрысков.
В своей округе любой нищий про каждый дом расскажет: кто там живет, да сколько слуг держит, да гуляет ли хозяйка от хозяина… Всех юнцов-белоручек в городе проверили. Ухитрились даже навестить беднягу, который с девяти лет лежит в параличе. Служанка сказала: у молодого господина глаза синие… Но оказалось – не тот!
Даже в домах зажиточных ремесленников глядели! А среди бедноты искать смысла не было. Аруз видел руки Щегла. И готов поклясться своим будущим погребальным костром, что руки эти не знали труда. Руки богача или вора…
Пробовал кое-кто из нищей братии таскаться хвостом за таинственным юношей, но окаянный мальчишка задницей чует слежку, а его неразлучный дружок Кудлатый может кулаком гвозди забивать. С этой парочкой связаться – себя не жалеть…
