и лес, разбавленный полянами. Однообразие дороги настраивало на меланхоличный лад, даже Маша с Дари умолкли. Почти перед самыми Бродами по кошачьи зоркая Лари разглядела двух верховых, на опушке леса, в нескольких сотнях метров от нас. Я притормозил, навел на них бинокль, но они повернули коней и исчезли в лесу, затерявшись в осиннике. Могут и «Ласки» быть, очень даже запросто. Егерям их так просто ни за что не поймать, какими бы они специалистами по лесной войне не были. Слишком велики леса и слишком мало здесь людей.
А вот то, что рано или поздно банду поймают или перебьют – никто не сомневался. Они всегда попадаются. Все. Или кто-то сболтнет лишнего, или какой-нибудь хуторянин из числа тех, что предоставляет бандитам убежище, соблазнившись немалой наградой, наведет на них егерей или жандармов, или сами бандиты расслабятся, затосковав от бивачной жизни, припрутся в какой-нибудь городок, где их и опознают. Если перебьют – это нормальный исход. Если поймают и отвезут в Тверь – хуже, но еще не самое страшное. А вот если обнаружится, что банда еще и в розыске где-то в Вираце, или в Марианском баронстве – тогда их могут туда передать, чтобы судьба их вызывала ужас у всех, кто хотел бы встать на такую же скользкую дорожку. В Вираце их оскопят (если это мужчины), а затем сварят в кипящем масле. В Мариане же всех посадят на кол, и будут они призывать на колу смерть не один день – еще и магией силы поддержат. Последнюю изловленную живьем банду в Марианском герцогстве так изобретательно казнили, что даже ко всему привычная толпа местных зевак, посетивших экзекуцию, не выдержала и затребовала быстрой смерти, а вся ратушная площадь была заблевана.
А что вы хотите? Это мы двести лет назад из старого мира сюда провалились, а тут Средневековье глухое в самом разгаре. Вот и получился такой загадочный гибрид дикости с технологиями, зовущийся Великоречьем. Могу поспорить, что за Граничными хребтами, за Дурными болотами, люди так и продолжают жить, как жили двести, триста, пятьсот и тысячу лет назад. К тому же, как заметили ученые из пришлых, общества, владеющие магией, не так остро нуждаются в техническом прогрессе. Если бы не возникли Новые Государства здесь, то, скорее всего, никакого прогресса ни в чем, кроме самой магии, мы бы и не наблюдали.
Появление же «пришлых» ударило именно по магии и лицам, оной владеющим, сиречь – колдунам и магам. Если в прошлом хорошо обученная герцогская дружина, подкрепленная парой-тройкой таких магов, была уязвима лишь для такой же дружины, то с тех пор, как это мир узнал, что такое артиллерийский и минометный огонь с закрытых позиций, ценность боевой магии резко снизилась. Да и хороший стрелок из винтовки мог уже конкурировать с магом с расстояния эдак метров в пятьсот, что выходило за предел воздействия атакующего боевого волшебства. Поэтому, в последние века, боевая магия свелась к обороне и использовалась как средство обнаружения противника. А также как средство борьбы с аналогичной активностью неприятеля. Не больше и не меньше. Отсюда и снижение «удельного веса» магов и волшебников при дворах местных правителей. Если раньше они чуть ли не правили, прикрываясь местными феодалами, то после прихода нас в этот мир ситуация изменилась. Сеньоры и суверены пожелали править своими землями самостоятельно, без капризных персонажей в мантиях за спиной. Более того, даже возникли несколько групп наемников, в основном смешанного «пришло-аборигенского» состава, которые «принимали заказы» на особо мешающих «повелителей Силы». И успешно, вследствие чего оставшиеся в живых глубоко задумались, стоит ли настолько вступать в конфликт с владыками земными? Может быть лучше мирно сосуществовать, чуть поступившись собственными амбициями?
Некоторые волшебники и маги из аборигенов предпочли объединиться с новой силой, достаточно вспомнить учителя Маши – Валера. И не прогадали, если по большому счету. Некоторые перебрались на жительство в Новые государства не только потому, что те были сильнее, но и потому, что нравы в них были в чем-то проще, терпимей, а в чем-то и условия проживания лучше. В той же гигиене и санитарии, например. Ватерклозет для тутошнего населения, например, был величайшим из откровений. И тот же душ. В результате мы получили в качестве резидента города Великореченска молодую колдунью-аристократку Велиссу вер-Бран, вполне освоившуюся среди «пришлых» эмансипе из местной аристократии.
Нет, надо все же научиться удерживаться в рамках повествования. К чему это я? К тому, что увидел подозрительных верховых, быстро растворившихся в лесу, когда я навел на них бинокль. Подозрительно? Очень.
До Бродов оставалось около двадцати километров, и я решил проскочить их в темпе. В конце концов, машина быстрей лошади, а еще с нами есть колдунья. Которую я и спросил:
– Людей засекать умеешь?
– Умею, но не с ходу. Для этого специально колдовать надо. Засаду не обнаружу. – обломала она мою надежду.
– А что можешь полезного сделать? – спросила уже Лари.
– Могу щит выставить. Ненадолго, секунд на десять, но очень крепкий, ничего сквозь него не проскочит. – гордо ответила Маша. – Разве что из пушки пальнут.
– Хм… здорово. – кивнул я.
И как я раньше спросить не догадался? Привык никогда на магию не рассчитывать, поскольку работал один, а сам к ней не способен, хотя тот же Пантелей у меня на глазах отличный щит ставил, пули в потолок летели. Можно было и запомнить.
– А как быстро выставишь? – решил я углубиться в детали.
– За секунду. Но щит двусторонний, мы через него тоже стрелять не сможем.
– Хоть такой. – вздохнул я.
Тоже неплохо. Если нас сразу не расстреляют, без предупреждения, то щит даст нам преимущество. А если в кого сразу и выстрелят, так это в меня, потому что мужик и за рулем. А молодых красивых женщин попытаются захватить. Их можно продать дорого, они вдвоем могут стоить дороже моего грузовика. На них же не написано, что они колдунья с демонессой. Вру, на демонессе написано. Правда, но для этого с нее надо тюрбан снять, чтобы разглядеть «вторичные расовые признаки».
– Дамы, в общем – держитесь крепче. Ускоримся. Не нравятся мне эти наблюдатели.
– А если они бревно поперек дороги уложили? – спросила Маша.
– Не думаю. Егеря катаются в разные стороны, найдут бревно – сразу тревогу поднимут, искать начнут. Скорее всего, попытаются водителя снять из винтовки, у них, по слухам, хорошие стрелки есть.
– Тебя, в смысле? – уточнила Маша.
– Меня, меня, но ты не беспокойся, у меня есть средство. А ты после выстрела сразу щит выставляй. Стрелять будут где-то на поляне, если будут. В самом лесу дистанция боя короткая, можно даже не успеть прицелиться по движущейся машине.
Дальше дамы возражать не стали, лишь крепче вцепились в стальные ручки, приваренные в нескольких местах в салоне грузовичка. А я прижал педаль газа, и мотор зарычал бодрее, не быстро, но неотвратимо разгоняя увесистую машину. Тряска сначала усилилась, но затем, когда мы совсем разлетелись, даже ослабла. Я же вцепился в руль, стараясь не «потерять» машину на кочке или в повороте, потому как лесная грунтовка для автогонок приспособлена была плохо. Настоящих дорог в этом мире пока не появилось, да и не ожидалось их появления. Были только грунтовки, отличающиеся степенью накатанности, ну и в городах имелось какое никакое покрытие. Не во всех, разумеется. В ином аборигенском городе можно было осенью посреди улицы в луже утонуть.
Тяжелые зубастые покрышки гулко стучали по кочкам, грохотал задний борт кузова, глухо постукивали друг о друга и плескались бочки с соляркой за спиной. Я сжал зубы, чтобы случайно не откусить себе язык на какой-нибудь особенно большой колдобине, каких тут хватало, сильнее вцепился руками в большое колесо руля, старясь предугадать тот момент, когда его рванет у меня из рук. Хорошо, что рессоры новые, и спереди, и сзади, глотают неровности без пробоя подвески. Но все равно надо будет в Бродах залезть под машину, проверить подвеску. И шприцевать ее пора, смазка, небось, уже вся вышла. А в Бродах, кстати, есть неплохие слесаря, там два брата мастерскую держат. Лучше них и не знаю никого – мастера.
Взгляд я почувствовал. Хорошо, что кто-то распалил себя до ненависти, перед тем как выстрелить. Или не до ненависти, а до большого азарта, что одно и то же, считай. Крикнул: «Атас!», а сам пригнулся к самому рулю. И вовремя. Прямо за спиной раздался удар в доски, прикрывающие бочки с соляркой, донесся звук выстрела спереди-слева. И в ту же секунду Маша что-то выкрикнула, вокруг машины кольцом взметнулась пыль, воздух прострелило электрическими искрами. И следующие три пули визгливыми рикошетами ушли в стороны, отразившись от накрывшего нас купола как от стены.
