— Но как получилось, что они передумали?
— Сам не пойму. Может, на них подействовало, что я ни за что в тюрьме побывал. И они меня пожалели.
— Коли не секрет, сколько ты заплатил адвокату Русотто? Что правда то правда, он свое дело знает.
— Русотто? Ты не поверишь, но он с меня ничего не взял. Ни гроша. Когда я спросил: «Господин адвокат, сколько я вам должен?» — знаешь, что он ответил? «Я за справедливость. Поэтому невиновных бесплатно защищаю».
— Святой человек. Теперь нам подумать надо, как у папы денег на телефон попросить.
— А мы и без них обойдемся. Утром на склад представитель «Фондьярия Ассикурацьони» приходил. Он говорит, что страховку за экипаж я самое позднее через месяц получу.
— Господь услышал мои молитвы.
— Танинэ, я хотел тебе сказать, что послезавтра еду в Фелу. Самое время торговлю расширять. Опять же нынче утром телеграмму из компании Спарапьяно принесли. Хорошие новости: я лес заказывал, так он уже в пути. Ветер в другую сторону подул, Танинэ. Только подставляй паруса!
— Питаю, можно, я папу сегодня на ужин к нам позову? Он один сейчас, Лиллина утром в Фелу уехала.
— Глупый вопрос, Танинэ! Я только рад буду. Конечно, зови. Только…
— Что только?
— Не говори отцу, что я в Фелу еду. А то он мне поручение придумает, ты ведь его знаешь, стоит ему услышать, что кто-то куда-то едет, он сразу с просьбой: будь так добр, привези мне это, сделай для меня то. А мне некогда по его поручениям бегать.
— Ты прав. Скажи, Пиппо, ты сразу на склад уходишь?
— Нет, часика два отдохнуть могу.
— Тогда я посуду помою и приду.
— Давай наоборот сделаем: сперва ты идешь со мной в спальню, а потом моешь посуду.
— Ой мамочки ой Пресвятая Дева вот так вот так вот так ой хорошо ой не могу ой умираю…
— Теперь верхом, Танинэ!
— Ой мамочки вот так вот так вот так ой Пресвятая Дева ой умираю…
— Теперь по-сарацински, Танинэ!
— Ой умираю ой мамочки вот так вот так вот так…
— Теперь по-социалистически, Танинэ!
— Подожди, я перевернусь. Вот так. Ой, больно! Ой, мамочки, больно! Ой, Пресвятая Дева! Вот так! Вот так! Вот так! Воттаквоттаквоттаквоттаквоттак! Умираю…
Пишут и говорят
Рассмотрев прошение г-на Филиппо Дженуарди о предоставлении ему телефонной линии для личного пользования и удостоверившись в том, что в 892 года июня 20 дня им внесен залог в размере 20 (двадцати) лир в Залогово-Кредитную Кассу № 98 Монтелузского Казначейства, на основании Закона № 184 от 1 апреля 1891 г. и Правил применения последнего, утвержденных Королевским Указом от 25 апреля того же года за № 288,
Постановляет
§ 1. Разрешить предоставить г-ну Филиппо Дженуарди для личного пользования телефонную линию длиной не более 3 (трех) км., соединяющую ею склад в Вигате, провинция Монтелуза, с домом г. Эмануэле Скилиро.
§ 2. Разрешение действительно в течение 5 (пяти) лет со дня подписания настоящего Постановления, при обязательстве полностью соблюдать положения Закона и вышеупомянутых Правил.
§ 3. На основании статьи 37 Бюджета на текущий год, ежегодная плата за пользование телефоном устанавливается в размере 20 (двадцати) лир и может подлежать пересмотру.
§ 4. Правительство не несет ответственности за проводку и содержание линии, a также за ее работу: соответствующие расходы всецело принимает на себя лицо, получившее данное разрешение.
Настоящий Указ подлежит регистрации в Счетной Палате.
Рим, 30 июня 1892 г.
Мессина, 18 июля 1892 г.
Господин Скилиро!
Надеюсь, это письмо дойдет до Вас, хотя я не помню Вашего точного адреса. Письмо, которое Вы сейчас начинаете читать, я отправил из Мессины, в чем Вы можете удостовериться по почтовому штемпелю на конверте, за несколько минут до отплытия на материк, где я нашел работу в одном городе (не называю его, потому что, какой это город, не должна знать ни одна живая душа, включая моего родного брата). В Сицилию я больше никогда не вернусь, даже в гробу. Я мог бы прислать анонимное письмо, но в последний момент решил подписаться: так Вы скорее поверите, что я говорю правду.
Не стану от Вас скрывать, что хочу отомстить Вашему зятю Пиппо Дженуарди, злодею, который стрелял в меня и из-за которого я остался хромым на всю жизнь.
Филиппо Дженуарди предатель. Он наплевал на дружбу и из низких побуждений продался командору Калоджеро Лонгитано, дону Лолло, главарю мафиозной шайки «Братская рука». У меня вышло недоразумение с братом дона Лолло, и дон Лолло умыслил меня проучить. Оставалось одно: убежать из Вигаты в Палермо, что я и сделал, но Ваш зятек всякий раз, как я менял квартиру, спешил сообщить командору мой новый адрес, и я все время чувствовал себя зайцем, за которым гонится собака. Людям дона Лолло не удалось меня поймать, и тогда заняться мной поручили Вашему зятю. И он до меня добрался.
Так что, повторяю, этим письмом я мщу ему.
Как видите, меня нельзя заподозрить в неискренности.
Вы знаете, мы с Пиппо были друзьями, у нас друг от друга не было секретов.
И однажды, года два назад, взяв с меня клятву, что это останется между нами, Пиппо сказал мне, что переспал с Вашей супругой синьорой Лиллиной.
Они были одни на Вашей вилле под Вигатой, прислугу синьора Лиллина перед этим отпустила, и они,
