что в нем пробуждается симпатия к похожему на скелет фокуснику. Невзирая на кажущуюся хрупкость, Мольнех был самым лучшим и храбрым из магов. Руиз недоумевал, как трусливый Кроэль мог так убедительно сыграть мощь бога рабства.
Тянулись часы. Двигатели ревели. Катер летел над багряными джунглями. Руиз задремал, голова его склонилась на грудь. Почувствовав удар от приземления, он мгновенно проснулся и настороженно огляделся.
— Быстро просыпаешься, — заметил Дольмаэро. Низа смотрела на Руиза огромными глазами, наркотический дурман уже почти развеялся.
— Ты тоже пленник, — прошептала она.
Руиз улыбнулся и пожал плечами, но она не улыбнулась в ответ, а потом и вовсе отвернулась. В трюм спустилась Банесса, за ней шел Айям.
— Обед, — объявила великанша.
Андрогин развязал их, постаравшись побольнее ущипнуть Руиза, когда снимал ремни. Банесса бесстрастно наблюдала, когтистые пальцы нависли над пультом управления ошейниками.
Фломеля оставили спать на носилках, а остальные спустились по трапу на покрытую травой полянку. Солнце Суука светило ярко, и джунгли отбрасывали голубоватые тени на розовые метелки перистой муравы. За изогнутыми силуэтами деревьев притаилась шепчущая темнота. Чужие запахи щекотали ноздри.
Подавленные непривычностью ландшафта, фараонцы сбились в кучку у грузового трапа. Банесса показала на пульт:
— Помните урок. И не забудьте про взрыватель на борту — он убьет любого, кто перейдет условную черту. Да и бежать тут некуда. — Она оглянулась на джунгли, и даже на ее огромной морде отразился страх.
Айям распределил между ними саморазогревающиеся пакеты корабельного рациона. Руиз показал фараонцам, как надо дернуть за полоску активатора, и они подивились этому чуду.
Руиз слопал свою порцию без остатка, хотя рацион представлял собой безвкусную аморфную массу, и посоветовал остальным сделать то же самое.
— Ешьте, пока дают, и спите, пока можете, — сказал он с улыбкой. — В этом залог успешного путешествия.
Только Кроэль отказался от своей порции, и Руиз разделил ее с Мольнехом. Костлявый фокусник, вопреки худобе, жевал с отменным аппетитом.
— И похуже едали, — заметил он, облизывая широкие губы и выскребая из пакета последние крошки.
Руиз коснулся плеча Низы.
— Тебе надо размяться, — сказал он. — Другой случай может представиться нескоро.
— Да, — откликнулась она, и они пошли рядом в тени катера, не касаясь друг друга.
— Скажи мне, — выговорила она наконец, — скажи мне, почему? Это из-за тех металлических шершней? Банесса послала их, чтобы они привели меня обратно?
— Одного из них. Другой предназначался мне. Укол был страшен — не дай тебе бог испытать такое. — Он обнял ее одной рукой за талию. — Тебе не оставили шансов, девочка. Хотя попытка был неплоха.
Она отстранилась.
Андрогин заметил их и нахмурился. Потом заговорил с великаншей.
— Пора грузиться, — скомандовала Банесса. Прежде чем их снова привязали, она позволила им по очереди воспользоваться химическим туалетом на борту.
Они летели дальше. Руиз время от времени задремывал. Остальные потихоньку расслаблялись и тоже засыпали, кроме Кроэля, который сидел, скорчившись от страха и вращая выпученными глазами.
В следующий раз катер приземлился в холмах, и пленники, спотыкаясь, высыпали из трюма. Воздух здесь был прохладнее, легкий ветерок перебирал траву. Далеко за степями, за цепью острых горных пиков торопливо садилось солнце. До горизонта не было видно ничего живого, кроме кучки каких-то пасущихся животных, неразличимых на таком расстоянии.
Банесса привалилась огромной тушей к трапу и наблюдала за андрогином, который выполнял ее распоряжения. Мармо обозревал окрестности с верхней части трапа, пристроив на протезе шиповое ружье. Айям вытащил из корабля груду сенсорных буйков и принялся расставлять их через равные промежутки в радиусе ста метров от катера. Андрогин явно нервничал, по лицу его катился пот. Руиз понял, что дильвермунец отчаянно трусит. Видимо, в высокой траве водились хищники, хотя трудно представить себе зверя, способного избежать прицельного выстрела с корабля. Адская машинка была настроена так, что пристрелила бы любое живое существо, рискнувшее пересечь условную линию в любом направлении. Возможно, Мармо просто перестраховывался.
Корпус катера испускал яркий свет. На границе освещенного пространства Айям воткнул в землю несколько самозакапывающихся проводов. Они шумно завозились в траве, а потом, как огромные черви, дружно зарылись в землю.
Андрогин поодиночке прикрепил ошейники к идущим от периметра поводкам. Руиз удостоился этой чести последним. Прикрепляя провод к его ошейнику, Айям прошептал:
— Сегодня ночью — моя вахта. Я навещу тебя, жди. Или, может, сначала проведаю женщину. Я, так и быть, поселю ее в соседнюю палатку. Можешь лежать, слушать и предвкушать. — Андрогин ухмыльнулся и больно ущипнул Руиза за щеку.
У мужчины пальцы болели — так ему не терпелось сомкнуть их вокруг глотки мучителя. Великанша молча наблюдала, руки ее зависли над контрольным пультом. Вряд ли она сразу активирует взрывчатку, если он начнет душить андрогина, но успокоительное ему вкатят, как пить дать. Тем самым будут потеряны все шансы, а они еще могут представиться.
Айям раздал ужин, ничем не отличавшийся от обеда. Пока пленники ели, он достал из трюма надувные палатки и расставил по одной возле каждого кабеля. Они раздулись, словно огромные белые колбасы. Затем и Банесса, и Айям ушли внутрь. Мармо остался разглядывать покрытые травой степные пространства, его металлическое лицо медленно поворачивалось.
Погруженная в невеселые раздумья, Низа безучастно ковыряла еду. Коротко улыбнувшись Руизу, она молча ушла в свою палатку.
Дольмаэро сидел на корточках и доедал свою порцию, брезгливо морщась с каждым куском.
— В том, что эта штука съедобна, я полагаюсь только на твои слова, друг Ав. А не то решил бы, что меня хотят отравить.
— Я ничего не гарантирую. Старшина рассмеялся:
— Ты осторожный человек. Скажи, почему мы остановились? Разве летающее яйцо питается солнечным светом? Или ночью в небе охотятся страшные звери?
— Это из-за шардов, — ответил Руиз. — Они запрещают любое надземное движение ночью. Никаких полетов после заката.
— Шарды? А это кто такие?
Руиз спохватился, что позабыл об осторожности. Но… Дольмаэро будет полезно и даже небезынтересно услышать описание Суука. Вдруг пригодится, если им удастся удрать от Кореаны до того, как их обработают генши.
— Дольмаэро, ты слыхал про Акасту в городе Царя Царей?
Старшина дожевал последний кусок:
— А то! Это квартал, где любой найдет все, чего душа пожелает, — были б деньги.
— Правильно. Так вот эта планета, которая называется Суук, — Акаста внешних миров.
— Суук… уж больно противно звучит.
Руиз оглянулся. Никто не обращал на них внимания.
— Суук — планета рабов и работорговцев. Мир, где бандиты рождаются и куда они сползаются умирать.
— Вот как? Значит, госпожа Кореана — преступница? Работорговля запрещена во внешних мирах?
