– Да. И если честно, – Сашка почувствовал, что его начинает нести, – не стал бы, даже если бы мог.
– Почему? – Ольбард внимательно посмотрел на него.
– Это оружие слишком сильно для вашего мира. Если оно попадет в плохие руки, погибнет много невинных. Это смерть. Меч тоже убивает, но он не способен в один миг забрать тысячи жизней. Против таких вещей у вас нет защиты, и, взяв их в руки, вы уничтожите сами себя.
– Ты мудр. – Савинов удивленно взглянул на князя. Тот говорил, казалось бы, обращаясь к утреннему небу. – Это хорошо, что твое сердце воина не жаждет крови и войны. Если бы ты сказал, что сможешь сделать такое оружие, – мне бы пришлось убить тебя.
Сашкину спину продрал озноб. «Вот те на! Оказывается, я совсем ничего не понял в этих людях». Конечно, было ясно, что, окажись на месте Ольбарда другой вождь, он, наоборот, мог бы попытаться силой заставить Савинова сделать могучее оружие. На будущее надо поменьше об этом болтать.
Словно прочтя его мысли, князь сказал:
– Никому не рассказывай о своем мире. Да смотри не раскайся в своем решении, когда враги будут поджигать твой дом.
Пока Савинов размышлял над его словами, Ольбард поднялся:
– Пойду. Тебя сменит Эйрик. Выспись хорошо – Храбр хочет сегодня поучить тебя мечу и щиту. – Князь шагнул было прочь, но в последний момент обернулся: – А рубился ты и впрямь неплохо. Своего второго сразил, пробежав по стене. Это ирландский прием.
«Ушел… Ну и сюрпризы! Охренеть можно! Правильный он, оказывается, мужик, этот Ольбард. Похоже, мне повезло… Но впредь болтать надо поменьше. Был ведь такой плакатик с суровой бабищей в платке ударницы и с пальцем у губ. Тсс! – мол, и надпись соответствующая. Н-да… Ирландский прием, значит. Может, мы с Диармайдом тоже мыслями обменялись?»
Много правды поведали филиды [55] о деяниях Диармайда О Дуйвне, много лжи они рассказали о его любви к Грайне, жене короля ирландских фениев[56] Финна. Не было во всей Ирландии девушки краше Грайне, дочери короля Кормака Мак Арта, внучки непобедимого Конна Ста Битв. Славили мужи всех ирландских пятин мужество, силу и воинскую доблесть Диармайда О Дуйвне, славили девушки Ирландии его несравненную красоту и ум. Полюбили они друг друга, но король Финн первым посватался к Грайне. Не хотел отказать ему Кормак, но воспротивилась девушка немилому браку. И надо сказать, что Финн был старше ее в три раза. И узнал он, что сердце его избранницы уже отдано лучшему из его собственных воинов. И взыграла в нем лютая злоба и ревность. И приказал он своим фениям убить Диармайда, а Грайне привести к нему. Но было у могучего Диармайда много друзей среди них, и предупредили они его. Тогда решили влюбленные бежать вместе.
Неправду рассказывают филиды, что наложила дочь Кормака на Диармайда любовные узы, коих не мог разорвать он. Не было здесь колдовства. Ревность старого Финна всему виной. Нанял он множество убийц, дабы нашли они славного воина и принесли королю его черноволосую голову. Но были у Диармайда друзья – Ойсин, сын Финна, Осгар, сын Ойсина, Конан, сын Лиатлуахра, и Ангус из Бруга на Бойне, мудрый друид и воспитатель Диармайда О Дуйвне. Помогали они ему, предупреждая об опасности, и нашли свою смерть все посланные Финном убийцы. Непобедим в бою был герой Диармайд, и пали они от его руки.
Но Финн, сын Кумала, продолжал преследовать влюбленных. Он насылал на них чары, стараясь затуманить мысли, и продолжал нанимать убийц. Нашелся один воин из Норвегии, носивший Кабаний Шлем, который мог потягаться с Диармайдом во владении оружием. Сошлись они, и убил его Диармайд. Однако и сам был тяжело ранен. С тем воином был юноша по имени Хаген, который помог раненому герою и привел его друзей. И Диармайд, в благодарность за это, стал его воспитателем.
Но пришли друзья Диармайда и увидели его тяжелую рану. И сказал тогда Конан, сын Лиатлуахра:
– Не можешь ты вечно скрываться в лесах, о Диармайд, друг мой. Могуществен Финн, и найдет он способ, как убить тебя. Нужно тебе на время покинуть Ирландию, а мы сделаем так, чтобы все решили, что ты погиб. Грайне же спрячем мы в Бруге на Бойне у Ангуса. Непраздна она и ждет от тебя сына. Будем охранять их, и никто не узнает, где они.
И потекли тогда слезы из глаз прекрасной Грайне. Оплакивала она разлуку с любимым. Излечил мудрый Ангус раны Диармайда, и отправились они с юным Хагеном в Шотландию. Друзья же его наложили чары на труп убийцы, чтобы выглядел он как Диармайд, и отвезли тело Финну. Бросили к его ногам, проливая горькие слезы, и сказали ему: «Добился ты своего, о Финн! Погубила твоя зависть и ревность лучшего из ирландских мужей. Не хотим мы больше служить тебе!» И удалились они в Бруг на Бойне и стали ждать там возвращения Диармайда. Обещал он Грайне, что вернется через три года, совершив множество подвигов в ее честь.
И прошло с тех пор почти три года. Не вернулся еще Диармайд. Известно лишь, что совершили они с юным Хагеном в Стране Скоттов много славных дел и отправились дальше на восток, в страну, что на языке норвежцев зовется Гарды, или Гардарика [57]. Ждет любимого Грайне у Ангуса, что из Бруга на Бойне. Растет их сын, и станет он великим воином. Недалек тот день, когда возьмет он в руки отцовское копье Га-Дарг и отомстит старому Финну за несчастья, которые он причинил его родителям.
Глава 3
И враг станет другом…
Есть немало вещей, которые не приличествуют настоящему Воину, и одна из них – насилие над женщиной.
Кодекс чести воина…Грохотал гром. Молнии сверкали над самой головой. Из тьмы, вместе с пенными валами моря, наступали, множась в числе, ряды вражеского хирда. Тускло блестела сталь. Капли дождя, словно стрелы, гремели о шлем… Или стрелы, как капли? Вздымались секиры. Щит тяжелел под ударами копий. Ноги скользили в мокрой траве. Сырой воздух с хрипом вырывался из горла. Силы, силы убывают! Казалось – ничто не может остановить врагов. Их строй все приближался. Мрачные тени теснились под личинами шлемов. Рты свирепо оскалены. По бритым щекам русов стекали капли. Тщетно пытаться разглядеть их лица. Глаза во тьме. Тьма подступает все ближе… Меч оттягивает руку, стремится вывернуться из сведенных судорогой пальцев. И нет надежды… Кругом вода, а в глотке пересохло. Почему так кружится голова? Где побратимы? Он один против всего этого войска с черными тенями вместо глаз. Вот личина одного из вражеских шлемов надвигается вплотную, заняв весь окоем… Кто… Кто!.. Ты?.. Ты, Диармайд, тоже хочешь убить меня? Но за что? Разве это я замыслил недоброе? Отвечай! Отвечай, Диармайд!!! Неотразимый меч возносится над головой…
Хаген открыл глаза. Серые бревенчатые стены окружали его. Через приоткрытую дверь снаружи слышался шорох дождевых капель. Громыхнуло. Пахло прибитой к земле дождем пылью и лежалой соломой. И вправду гроза… Рядом кто-то застонал. Хаген хотел повернуть голову, чтобы взглянуть – кто там, но накатила тошнота. Он замер, борясь с ней, и только теперь заметил смутную тень рядом с собой.
– Кто… – собственный голос показался ему тихим шепотом. Он сделал усилие, чтобы спросить громче, но тяжелая ладонь легла на его предплечье.
– Молчи, – прозвучал из темноты голос Диармайда, – тебе нельзя говорить.
– Зачем… – у Хагена даже не было сил нахмуриться. – Зачем ты здесь?..
Из темноты долетел смешок.
– Слишком многие хотят твоей смерти, Хаген. Ты убил немало воинов… Я бы не хотел, чтобы твои кровники попытались отомстить сейчас, когда ты не в силах защитить себя.
– Им скоро не о чем будет беспокоиться, Синеус хорошо постарался…
– Твоя жизнь вне опасности. Хороший доспех… Тебя крепко ошеломили [58] – это да. Сломана ключица, но больше ничего серьезного.
Хаген моргнул. Глаза слезились – тело переполняла отвратительная слабость.
– Почему он не добил меня?..
– Девушка… Это она закрыла тебя собой. Опередила… Князь не воюет с женами.
