– А этот, как его?.. Кабанов-Санглиер? Он что?
– Дело в том, что у меня в настоящее время с ним установились неплохие отношения. Пусть другом Англии он не является, но он уже не является и ее врагом.
В кабинете воцарилось молчание. Первый лорд напряженно размышлял. Потом отставил недопитый бокал в сторону и скупо улыбнулся:
– Хорошо. Считайте, что ваши рекомендации приняты. Будем ждать. Вам же надлежит как можно скорее отправиться опять ко двору царя Петра. Инструкции получите завтра утром.
Войска растянулись сверх всякой меры. Прибалтика традиционно не изобиловала количеством дорог. Как и их качеством. Римские легионы в свое время сюда не совались, а местные жители, будь то дикие ливы, тевтонские рыцари или нынешние культурные шведы, прокладкой сухопутных путей себя не утруждали. Есть кое-какие протоптанные дороги, и ладно.
Теперь об этом приходилось сожалеть. Для ускорения марша обоз с собой был взят минимальный. Все продукты конфисковывались у местных крестьян. По летнему времени запасов у последних почти не сохранилось. Ну, так это их проблемы. Не заботиться же о пропитании каких-то рабов!
Артиллерия была только полевая. Всю тяжелую везли корабли. Скорость – самое важное качество армии.
Солдаты все были бывалыми, привычными к долгим переходам, и все равно армия растянулась на километры. Ничего поделать с этим было нельзя.
Карл мог находиться в любом месте. Он то и дело мчался вдоль колонн, подбадривал, подгонял, обещал скорую победу, а с нею вместе – богатую добычу, славу и долгожданный отдых. Но чаще всего король находился впереди. Он в полном смысле вел войска. Как и положено полководцу, без сомнений и колебаний.
Если не считать пролетавшего изредка дирижабля, поход проходил довольно гладко. Плохо, что московитам известно направление движения и расстояние. Но что с того? В борьбе против европейских армий Карл сделал бы ставку на внезапность и маневр. Против московитов достаточно будет грубой силы.
Тот, кто привык действовать исключительно коварством, в открытом бою стойким быть не может.
Втайне Карл опасался, что московиты давно сбежали из Риги. Убедились, что их налеты на корабли не смогли остановить доблестных шведов, да и торопливо скрылись среди необъятных азиатских просторов. Ежедневное же появление дирижабля – не более чем очередная хитрость, дабы король не пустился в погоню раньше времени и продолжал движение к покинутому городу.
Это было бы обидно. Невелика честь разбить дикие орды. Зато очень хочется поквитаться с московитами за все. За отказ целовать крест и клясться в вечном мире, за подлый захват Риги, за гнусное нападение на шведский флот. Да так поквитаться, чтобы у их правнуков при одном упоминании шведского имени поджилки тряслись.
Выстрелы, раздавшиеся где-то спереди, там, где находился головной дозор, заставили всех вздрогнуть. Не от страха. Просто на смену ожиданиям наступила пора действий. Король хотел немедленно поскакать туда, узнать, в чем дело, однако был немедленно задержан сопровождавшими его генералами и офицерами.
– Подождите, Ваше Величество, – решительно встал на его пути полковник Шлиппенбах. – Не дело главнокомандующего мчаться на каждый выстрел. Вдруг там засада? Зачем же доставлять противнику радость?
В словах полковника был определенный резон. О коварстве московитов говорили в войске все. И предположение о засаде выглядело вполне возможным. Как, впрочем, и об обычной стычке встретившихся разъездов.
Шлиппенбах не учел одного – король не боялся опасностей. Напротив, мысль, что впереди дерутся, только подстегнула его желание немедленно оказаться там, принять участие, показать всем свою удаль и воинское умение. Но на пути короля стеной встала свита, и лесная дорога не позволяла объехать ее.
Впереди в ожидании застыли головные эскадроны драгун. Прошло несколько томительных минут, и вдоль их края к королю галопом промчались двое всадников – из головного дозора в два десятка человек.
– Засада, Ваше Величество! – рявкнул один.
Второй лишь морщился да зажимал рукой окровавленный бок.
– Подробнее, – потребовал Шлиппенбах, нимало не смущенный присутствием короля.
– На нас напали. Какие-то дикари. Кого застрелили, кого изрубили. Вот только нам удалось вырваться, – в несколько приемов выдохнул драгун.
– Много их было?
– Не меньше полусотни.
Карл окинул взглядом свиту и резко выкрикнул одному из адъютантов:
– Пауль! Бери три эскадрона и уничтожь эту шваль! Нет! Погоди! Возьми в плен хотя бы пару человек.
– Слушаюсь! – Адъютант дал коню шпоры и помчался вдоль передней колонны.
В ней немедленно возникло движение. Три головных эскадрона согласно приказу короля дружно помчались по дороге, на ходу выхватывая из ножен тяжелые шпаги.
Остальные двинулись следом. Узкая дорога не позволяла развернуться в боевой порядок, но солдаты теперь зорко смотрели по сторонам: не притаился ли кто за кустами или деревьями?
Снова ударили выстрелы. Но значительно дальше, чем в первый раз. И звучали они дольше. Будто стреляло не полсотни человек, а минимум раз в пять больше.
Король вновь попытался рвануться навстречу схватке и вновь был удержан готовой к этому свитой.
Зато теперь оба головных полка без всякой команды помчались вперед, и, огибая генералов, застывших у самой кромки дороги, туда же едва ли не бегом направилась шедшая чуть позади свиты пехота.
Король наконец-то смог принять участие в общем движении. Через некоторое время открылось место схватки. Вдоль дороги и в близлежащих кустах валялись трупы. Как тут же отметили генералы, почти все – шведские. Попалась среди них пара людей, одетых даже не в форму, а в некое подобие простонародного костюма, и это соотношение павших подействовало на всех далеко не лучшим образом.
– Мы уложили их гораздо больше! – возбужденно пытался доказать драгунский офицер в распоротом мундире. – Но они, похоже, забирают своих. Московиты вообще ведут себя нечестно. Нападают из-за кустов. Чуть что – удирают, а когда погоня углубится в лес, нападают на нее еще раз с самой неожиданной стороны. Так же нельзя!
И какой-то сержант поддержал его матерной тирадой, в которой приличными словами было: «Когда же кончится этот… лес!»
– Уже скоро, – отозвался кто-то из свиты, очевидно бывавший в этих местах.
И тут рвануло сзади. Раз, другой, третий… После взрывов некоторое время говорили ружья, и вдруг повисла тишина. Или это только показалось после грохота? Едва пропал звон в ушах, как стало ясно, что ничего еще не закончилось. В чаще то тут, то там стреляли. Слышались крики. Не обязательно боли и ярости. Прочесывающие лес драгуны перекрикивались между собой, то обнаруживая следы нападавших, то, напротив, не находя ничего подозрительного.
Не обошлось без ошибок. Несколько раз стреляли в своих. Хорошо хоть, обычно запоздало узнавали форму. Но были и жертвы.
Прочесывание леса не дало никаких результатов. Налетчики словно растворились среди деревьев. Выбравшись на свободное от них место и подсчитав потери, Карл невольно выругался.
Убитых, раненых и пропавших без вести оказалось больше полутора сотен. Плюс шесть взорванных больших фур с порохом. На поиски злоумышленников пришлось выслать половину всей кавалерии, но результатов это не дало.
Местные крестьяне рассказали о каких-то чужих отрядах, рыскавших по окрестностям. Забитым, лишенным всяких прав ливам было глубоко наплевать, кто именно правит здешними землями. Лишь бы не грабили, ограничиваясь и без того неподъемными поборами, да не трогали просто так.
Драгуны и не трогали. Если же забирали кое-что из еды, то надо же солдатам чем-то питаться в походе! Да если позволяет время, то почему бы не порезвиться с женщинами? Мужья и отцы все равно возражать
