Сэмсон, резать не надо. Барнс вам поможет, ну вот так, спасибо... А теперь, Барнс, стакан пива, пожалуйста.
В то время как наш седовласый кавалер, радуясь, что мисс Мэннеринг так весела и внимательна, без умолку болтал, развлекая ее и себя, полковник начал терять терпение. Он вышел из-за стола, сославшись на то, что никогда не ужинает, и быстрыми шагами стал ходить взад и вперед по столовой; он то открывал окно, чтобы взглянуть на погруженную во тьму лужайку, то как будто прислушивался, не едет ли кто вдалеке. Наконец он больше не мог себя сдержать, вышел из комнаты, накинул плащ, надел шляпу и пошел по дороге, как будто это могло ускорить приезд людей, которых он ждал.
- И зачем это полковник в такую темь на дорогу выходит? - сказала мисс Бертрам. - Вы, наверное, слыхали, мистер Плейдел, какое у нас тут ужасное происшествие было недавно.
- Ах, с контрабандистами! - ответил адвокат. - Это мои старые приятели; еще много лет тому назад, когда я здесь шерифом был, я кое-кого из них под суд отдал.
- А какая тут потом стряслась беда, - добавила мисс Бертрам, - когда один из этих негодяев решил отомстить.
- Когда ранили молодого Хейзлвуда? Да, я и об этом слыхал.
- Можете себе представить, милый мистер Плейдел, - продолжала Люси, - в каком мы с мисс Мэннеринг были ужасе, когда на нас кинулся этот негодяй, человек неимоверной силы, с таким страшным лицом!
- Надо вам сказать, мистер Плейдел, - заметила Джулия, которая не могла подавить негодования, слыша, как незаслуженно чернят ее поклонника, - что молодой Хейзлвуд у наших девушек слывет таким красавцем, что рядом с ним кто угодно им чудовищем покажется.
'Однако, - подумал Плейдел, у которого была профессиональная привычка внимательно подмечать выражение лица и, интонации голоса, - тут, кажется, в молодых леди согласия нет'.
- Знаете, мисс Мэннеринг, когда я видел молодого Хейзлвуда, он был еще мальчиком; может быть, все наши соседки и правы, но уверяю вас, чтобы увидеть настоящих красавцев, вам надо поехать в Голландию; самый красивый юноша, которого я когда-либо видел, был именно голландец, хотя у него и было какое-то варварское имя, не то Ванбост, не то Ванбустер, неважно. Теперь он, верно, уж потерял всю прежнюю красоту.
При случайном упоминании этого имени Джулия, в свою очередь, слегка смутилась, но тут как раз вошел полковник.
- Все еще ничего не слыхать, - сказал он, - по расходиться мы все-таки подождем. А где Домини Сэмсон?
- Я здесь, господин полковник.
- Что это за книга у вас в руках?
- Это труды известного ученого де Лиры [c237], и я бы очень просил мистера Плейдела, чтобы он соизволил взглянуть на одно непонятное место.
- Сейчас мне не очень-то хочется этим заниматься, мистер Сэмсон, - ответил адвокат, - есть кое-что поинтереснее: я не теряю надежды уговорить молодых леди спеть нам какую-нибудь народную песню или плясовую, я готов даже исполнить басовую партию сам. Черт с ним, с де Лирой, подождет до другого раза.
Разочарованный Домини захлопнул тяжелый фолиант, в душе поражаясь тому, как такой ученый человек, как Плейдел, может увлекаться подобными пустяками. Но адвоката нисколько не обеспокоило, что он роняет свой авторитет ученого; он налил себе полный бокал бургундского и, попробовав сначала свой голос, который, кстати сказать, не отличался звучностью, храбро предложил молодым девушкам спеть с ним 'Как трое бедных моряков' и с блеском исполнил свою партию.
- Смотрите, не увяли бы розы на ваших щеках от ночных бдений, - пошутил полковник.
- Не беспокойтесь, папенька, - ответила Джулия, - ваш друг, мистер Плейдел, пригрозил, что завтра станет учеником мистера Самсона; поэтому сегодня мы должны воспользоваться нашей победой сполна.
После первой песни они спели вторую, а затем стали весело болтать. Наконец, когда давно уже пробило час и ночная тишина вот-вот должна была огласиться двумя ударами, Мэннеринг, нетерпение которого сменилось безнадежностью отчаяния, взглянул на свои часы и сказал:
'Теперь уже ждать больше нечего', - в то же мгновение... Но о том, что тогда произошло, мы расскажем уже в следующей главе.
Глава 50
Судья:
Ведь верно, подтвердились ныне все
Слова цыганки!..
Не сирота ты больше и на свете
Не одинок. Я твой отец, вот мать
Твоя, вот дядя, брат - все это
Здесь близкие твои!
Едва только Мэннеринг успел положить часы в карман, как послышался какой-то отдаленный глухой шум.
- Должно быть, это карета; впрочем, нет, это ветер воет среди голых деревьев. Идемте к окну, мистер Плейдел.
Адвокат, который в это время рассказывал Джулии что-то, по его мнению, интересное, повиновался, предварительно повязав шею платком, чтобы не простудиться. Стук колес был уже ясно слышен, и Плейдел, который, казалось, удерживал свое любопытство до этой последней минуты, бросился в переднюю. Полковник позвонил и приказал Барнсу проводить приехавших в отдельную комнату, так как не знал, кто будут его гости. Но не успел он всего толком объяснить ему, как карета остановилась у двери. Через минуту Плейдел крикнул:
- Да это наш лидсдейлский приятель, и с ним еще один молодец вроде него.
Услышав знакомый голос, Динмонт остановился, одновременно и пораженный и обрадованный.
- Ах, вот оно что! Ну раз ваша милость здесь, значит и нам тут хорошо будет, что соломе в сарае!
Но в то время как фермер остановился, чтобы отвесить поклон, недоумевающий Бертрам, которого после езды в темноте яркий свет совершенно ослепил, вошел в гостиную и столкнулся с полковником, поднявшимся ему навстречу. Комната была настолько хорошо освещена, что у полковника уже не могло быть сомнений в том, кто стоит перед ним, а сам Бертрам был столь же смущен своим негаданным приездом в этот дом, как и обитатели Вудберна, перед которыми он появился. Надо помнить о том, что у каждого из них были свои причины взирать на него с ужасом, будто это было привидение. Мэннеринг видел перед собой человека, убитого им в Индии; Джулия - своего возлюбленного в самом странном и опасном положении, а Люси Бертрам сразу же узнала в нем злодея, который стрелял в молодого Хейзлвуда. Видя изумление полковника, Бертрам решил, что тот недоволен его непрошеным вторжением в дом, и поспешил сказать, что он прибыл сюда помимо своей воли и что он даже и не подозревал, куда его везут.
- Мистер Браун, если не ошибаюсь! - сказал Мэннеринг.
- Да, - ответил молодой человек тихим, но твердым голосом, - тот самый, которого вы знали в Индии. Надеюсь, что наши прежние отношения не смогут помешать вам удовлетворить мою просьбу и засвидетельствовать, что я действительно офицер и джентльмен.
- Мистер Браун... Я не помню, когда я... Да нет, никогда меня ничто так не могло удивить... Конечно, что бы между нами не произошло тогда, вы имеете право на мое свидетельство в вашу пользу.
