отличается от них.
Концепция Упанишадских риши очень глубокая. Эта концепция чистоты очень тонкая. Они говорят о том, что ум нечист до тех пор, пока в нем остается хотя бы одна волна мысли. Когда в уме нет волн, и он стал совершенно пустым, в зеркале не остается никакого отражения. Когда желание делать добро или зло исчезает, желаний не остается. Когда зло или добро не наполняют ум, когда эгоизм или альтруизм не наполняют ум, когда ничто не занимает его, он становится безграничным, не ограниченным ничем. Тогда его сила в этой чистоте. Не остается больше ничего, над чем следовало бы ломать голову. И тогда ум — это просто чистое зеркало.
Упанишады говорят, что когда ум становится просто зеркалом, когда в нем нет ни отражений, ни образов, ни картин, ни теней, тогда с таким умом вы можете постигнуть высшую реальность.
В этом отличие между религией и моралью. Согласно морали хороший ум чист, а согласно религии пустой ум чист. Для того чтобы быть моральным, не нужно быть религиозным. Даже атеист может быть моральным, более моральным, чем теист.
В сравнении с Индией Советская Россия намного более моральная, а Советская Россия была атеистической страной. Там нет так много воровства и коррупции, нет стольких измен. Атеист может быть моральным. Факт в том, что для атеиста не остается никакой другой возможности, как быть таким моральным, потому что он не может быть религиозным. Для атеиста высшее состояние — означает отречение от зла, он должен придерживаться добродетели.
Но для теиста этого не достаточно. Его путешествие очень длинное. Он говорит: «Я оставил зло, и теперь я привязан к добродетели, но моя привязанность сохраняется. До вчерашнего дня я цеплялся к злу. А теперь я цепляюсь за добро. До сих пор цепи были сделаны из железа, а теперь они сделаны из золота. Но цепи все еще остались». Он стремится к тому, чтобы его ничто не связывало, он не хочет ни к чему цепляться. Привязанности не должно быть, ум должен полностью освободиться от привязанности, и быть совершенно пустым.
Конечно, религия находится за пределами аморальности, но она также выходит и за пределы морали. На самом деле, религиозный человек и не моральный и не аморальный. Именно поэтому трудно понять поведение религиозного человека. Мы можем понять поведение религиозного человека. Мы знаем поведение моралиста. Мы знаем о том, что такое хорошо и что такое плохо. Мы понимаем человека, который делает что-то хорошее, и также понимаем человека, который делает чтото плохое.
Но мудрец возвышается и над хорошим и над плохим. Его поведение становится спонтанным. Он делает все, что ему кажется естественным, и его не заботит хорошо это или плохо. Часто святой может делать чтото, что не кажется другим хорошим. Иногда святой может сделать то, что обществу кажется плохим. Такие люди как Иисус, Кабир, Будда, Махавира выше концепций общества. Махавира жил обнаженным. Но согласно концепциям общества это аморально, это не хорошо жить голым. Общество не может выдержать голых людей.
И есть причина для этого. Общество не только надело тело в одежду, но вместе с этим также скрыло секс. Все так боятся секса, что стремятся скрывать его. Гениталии обнаженного человека осуждаются. Именно поэтому обществу не нравятся обнаженные люди, оно считает их аморальными.
Махавира ходил голым, против этого все возражали! Его не один раз били камнями и выгоняли из деревень и городов. В него запускали камнями, и повсюду осуждали. Но он молчал, он был голым и молчаливым. Он не разговаривал. Он не объяснял, почему ходил обнаженным, в чем была цель того, что он ходит обнаженным. Он был загадочным, людям было трудно понять его. Но нагота Махавиры не была аморальной, но в то же время трудно сказать, что его нагота была моральной. Его нагота была спонтанной, невинной наготой ребенка. Она не была ни моральной, ни аморальной. Махавира стал таким невинным и простым, что ему было нечего прятать. Если кому-то есть что прятать или скрывать, такого человека можно считать сложным. Но любой человек, которому есть что прятать, сложный. Махавира стал невинным, и его невинность зашла настолько далеко, что он даже отказался от одежды. Но обычное общество думало, что его нагота аморальна. И очень трудно понять то, что Махавира святой.
Когда Иисус проходил по деревне, одна проститутка бросилась к его ногам. Из ее глаз текли слезы, поэтому она омыла его стопы своими слезами. Моралисты из деревни сказали, что она не должна была омывать его стопы своими слезами. Иисус сказал: «Никто еще раньше не прикасался к моим стопам с таким почтением, как эта женщина. Люди омывали мои стопы водой, но эта женщина омыла их слезами». Таково было одно из множества обвинений, которые выдвинули против Иисуса, по причине которых его в последствии распяли. Потому что это шло в разрез с общепринятыми концепциями морали того общества.
Одна женщина была приведена к Иисусу из-за того, что прелюбодействовала. Согласно иудейскому закону женщина, которая совершает прелюбодеяние, должна быть забита камнями до смерти. Иисус был в то время за пределами деревни, поэтому к нему пришли люди и сказали ему: «Доказано без малейшего сомнения то, что эта женщина прелюбодействовала, и она также признала это. Старые писания говорят, что ее следует забить за это камнями до смерти. Что ты скажешь?»
Иисус ответил: «Писания правы. Но лишь те люди имеют право это сделать, кто сам без греха, или кто никогда даже не подумывал об этом. Теперь те, кто считают себя такими, могут поднять камни!» Но не нашлось ни одного человека, который бы не прелюбодействовал, или даже не подумывал об этом. Все руководители, ученые и старейшины общества, которые собрались там спокойно стояли перед толпой. Те люди, которые несли с собой камни, просто выбросили их и вернулись в деревню. Но это также стало одним из обвинений, которые выдвинули Иисусу, что он спасает тех, кто прелюбодействует.
Поведение Иисуса было спонтанным. Его нельзя сократить до обычной концепции морали. Он делал все, что спонтанно возникало в его сознании. И его совершенно не волновало, согласуется ли то, что он делал с общепринятыми правилами морали. Только моралисты думали так.
Религиозный, духовный человек — это уникальное явление. Это не означает, что религиозный человек неизбежно станет аморальным. Его поведение свободно и от морали и от аморальности. Иногда оно согласуется с моралью, но его это не заботит. До тех пор, пока вы думаете, что ваше поведение должно согласовываться с определенной концепцией, оно будет лживым и лицемерным. Оно не исходит из вашей глубины. Это не выражение вашего внутреннего сознания. Оно определяется внешними критериями и служит обществу.
Моралист следует обществу. Именно поэтому те люди, которых вы обычно называете святыми, обычно бывают моралистами. Но они не религиозны. Когда человек становится религиозным, вы сталкиваетесь с трудностями из-за того, что вы просто не можете понять его поведение, не можете вместить его ни в какие рамки. Он намного больше ваших норм и рамок, и ваши представления просто не годятся для него.
Упанишады называют ум чистым тогда, когда в нем нет волн морали или аморальности, когда в нем нет чуждых элементов, когда он стал полностью пустым. А мысли — это чуждые элементы.
Когда кто-то перемешивает молоко с водой, мы говорим, что молоко не чистое. Но как в случае, когда мы перемешиваем чистую воду с молоком? Будет ли тогда молоко чистым или нет? Нет, оно не будет чистым. Даже в том случае, когда мы перемешиваем чистое молоко с чистой водой, оно не чистое. Нечистота не связана с чистотой или не чистотой смешиваемых элементов, но связана с появлением посторонних элементов. Когда вода перемешивается с молоком, вода может быть чистой, но она чужда молоку, и появление этого постороннего элемента делает молоко не чистым.
Что бы ни попало в ум извне, это вызывает нечистоту. И не важно, чистые ли мысли, или не чистые, все, что приходит в ум извне, вызывает не чистоту. Когда извне ничто не попадает в ум и ум одинок, сам по себе, лишь тогда он чист. Это состояние чистоты нужно ясно понять.
Именно поэтому Упанишады впервые были переведены на Западе и на них были написаны комментарии, западные мыслители сказали, что им Упанишады кажутся аморальными. В своем знаменитом переводе Девсон выразил свои сомнения о моральности учения Упанишад. В отличие от Библии в них нет четких инструкций, о том, что нельзя красть, нельзя обманывать, нельзя прелюбодействовать. И сомнения Девсона правильны, но понимание совершенно неправильно в том смысле, что в Упанишадах нет ничего такого, как десять заповедей, которые есть в Библии, в которых говорится, делай то, и не делай того.
На самом деле, Упанишады ничего не говорят о том, чтобы делать что-то. Они говорят о том, что делание вторично, а первично бытие. Они не говорят: «Делай добро и не делай зло». Они говорят: «Растворись в божественном. И тогда через тебя будет происходить добро, но пусть тебя это не заботит.
