Она забирала меня и уходила туда с самого утра, в дом мы возвращались лишь для трапезы и сна... - герцог прервал свой рассказ. - Налейте вина, Рик. В горле пересохло.
Я наполнил кубок и протянул ему. Эта старая история заинтересовала меня, как и все, что касалось Вериллия. Теперь я припомнил его фразу о единственной женщине в его жизни, которую он якобы любил. Верховный сказал тогда, что его возлюбленная умерла. Может быть, речь шла о сестре герцога? Лорд Глейнор осушил бокал и продолжил:
- Это было прекрасное лето, Рик. Волшебное. Погода стояла на удивление теплая и ласковая, наш старый садик пестрел цветами, я до сих пор помню их аромат, нежное касание ветерка, качели, на которых стоим мы с сестрой. Помню свой детский восторг, когда мы взлетали на них высоко, мне казалось, к самым небесам... Постепенно прислуга и охрана привыкла к тому, что все свое время мы проводим в саду. Они ослабили внимание. И тогда появился Вериллий. Он уже в то время был сильным магом. Не знаю, какие чары он применил для того, чтобы проникнуть в наш двор - возможно, это было волшебство звонких монет, прельстившее привратника. Но когда он пробрался в садик в первый раз, сестра очень испугалась и побледнела. Я помню выражение ее глаз, когда она смотрела на Вериллия - в них была такая смесь ужаса, надежды, любви, что даже я, ребенок, понял, как велико ее чувство к этому человеку. В первое время маг просто молча сидел рядом с Изабеллой, тайком прикасаясь к ее руке. Он появлялся в садике всегда неожиданно, в разное время, оставался на несколько минут и уходил. Сестра жила от встречи к встрече, я это видел. Но я видел и глаза Вериллия. Он любил ее, Рик, и никто не сможет доказать мне обратное.
- Как я понял, ваши родители были против их встреч?
- Да, разумеется, - горько рассмеялся герцог. - Как же можно допустить: дочь самой богатой и знатной имперской семьи, и безродный маг! Но главной причиной было его сожительство с эльфийкой. Согласитесь, Рик, в глазах моего отца это было веским аргументом против Вериллия.
- Да уж... - я опять вспомнил рассказ Ома.
- Надо сказать, он был не трус, этот Вериллий Фламиер. Он пришел к отцу и просил руки Изабеллы. Обещал расстаться с первозданной, клялся, что сделает все, чтобы обеспечить будущее сестры. Отец его прогнал, конечно. С тех пор он и запретил Изабелле выезжать на балы, и вообще покидать дом без охраны. Раньше сестра, как и все знатные девушки, могла выходить в сопровождении гувернантки, или слуги. Потом родители вознамерились самостоятельно решить судьбу Изабеллы, и в один далеко не прекрасный день объявили, что подыскали для нее подходящего жениха. Им стал, разумеется, дворянин, и конечно, богатый. Больше никакими достоинствами он не блистал. Среднего возраста, среднего ума, среднего характера... Сестра пребывала в унынии.
- А отказаться нельзя было? - поинтересовался я.
- Нас не так воспитали, Рик. Отец был властным, суровым человеком, и непослушания не потерпел бы. Вскоре состоялось обручение. Свадьбу назначили через год. Изабелла очень страдала. Она плакала так, что у меня разрывалось сердце. Сестра похудела, сделалась бледной, и родители всерьез опасались за ее здоровье.
- И что, все равно продолжали настаивать на свадьбе? - удивился я.
- Отец дал слово дворянина, - пожал плечами герцог, словно речь шла о чем-то, само собой разумеющемся, чего не понимал только я.
- А дальше что было?
Лорд Глейнор налил в кубки вина, глотнул.
- Дальше Вериллий стал уговаривать Изабеллу сбежать с ним. Сестра, выросшая в послушании и уважении к родителям, долго отказывалась. Потом она стала исчезать.
- Как это? - не понял я.
- Выходила со мной в сад, затем появлялся Вериллий, и спустя несколько минут они исчезали из виду. Я никак не мог уловить этот момент.
- И вы не рассказали родителям?
- Изабелла была для меня гораздо более близким человеком, нежели мать, или отец. Я понимал, что, если они узнают, сестра будет наказана. Нет, я ничего не рассказывал родителям. Напротив, покрывал Изабеллу, - герцог замолчал, и мне показалось, что в его синих глазах блеснули слезы. Впрочем, может быть, это было всего лишь действием вина.
- Что же произошло потом?
- Изабелла призналась родителям, что ждет ребенка от Вериллия. До сих пор не понимаю, как она не побоялась отцовского гнева, моя нежная, хрупкая сестра. Наверное, жизнь без любимого была для нее настолько бессмысленной, что она совершила жест отчаяния. Изабелла не хотела убегать из дома, она мечтала об отцовском благословении. Бедная, наивная девочка. Видимо, она думала, что родители от безвыходности положения согласятся на ее брак с Вериллием. Она недооценила отца... - лорд Глейнор подкрепился глотком вина. Его лицо превратилось в белую маску, глаза потеряли всякое выражение. Это единственное, в чем выражалось его опьянение. - Я помню тот день, - наконец заговорил он. - Сестра пришла в мою комнату, чтобы попрощаться. Бледная, подурневшая, печальная. Родители отправляли ее в Лендсон, в один из храмов Ат-таны. Не знаю, сколько они пожертвовали жрицам, но Изабелла должна была жить в храме до родов. Потом бастарда собирались оставить при храме, а сестру привезти в Виндор и выдать замуж. Должен сказать, подобные вещи часто практикуются среди знати.
- За кого? - опешил я.
- Я же говорил: за лорда... как бишь его? Не помню... - протянул герцог. Такой... бородка... ноги тонкие... серые волосы... нет, не помню. Я был мал.
- Но как же?...
- Дворянское слово! - лорд Глейнор выразительно поднял палец. - О-о, вы не знаете, Рик, что это такое! Порой ради верности слову дворяне совершают невероятные глупости, и даже подлости. Например, обрекают родную дочь на несчастную жизнь.
- Но она в конце концов сбежала? - спросил я. Мне стало жалко эту самую Изабеллу, которая была виновата лишь в том, что влюбилась не в самого подходящего человека. Ну, и еще зря она, конечно, родилась в семье Марслейн.
Герцог задумался, мелкими глотками отпивая вино.
- Так она сбежала? - снова повторил я, страстно желая услышать подтверждение.
Лорд Глейнор поднял на меня пустые и ставшие какими-то плоскими, как две синие пуговицы, глаза.
- Сбежала? - тихо переспросил он. - Да... пожалуй, и так можно сказать... Изабелла нашла способ избежать ненавистного ей брака и не заставлять отца нарушать данное слово. Она умерла в родах.
Я не знал, что сказать. Но герцог, похоже, в утешении не нуждался, поскольку был безнадежно пьян.
- Теперь у меня нет никого. Отец умер десять лет назад, мать недолго пережила его. А Изабелла... мертва вот уже двадцать пять лет. Ее гибель так ранила мне душу, что я до сих пор не женат. Во мне укрепилась прочная ненависть к бракам без любви. А полюбить я никого не смог.
- Ну... все еще впереди, - преувеличенно бодро произнес я.
- Так что я совершенно одинок.
Спрашивать было неудобно, но я не мог сдержать интереса:
- А ребенок? Он тоже умер? Впрочем, извините, герцог. Понимаю, конечно, бастард...
- Не нужно извиняться. Неужели вы думаете, что для меня было бы важно, законнорожденный этот ребенок, или нет? Достаточно того, что это сын или дочь моей драгоценной Изабеллы! Но я был слишком мал, когда все это произошло. Строго говоря, я ничего не знал об этой истории с беременностью. Мне сказали, что сестра уехала погостить к тетушке, там заболела и умерла. Правду я узнал только после смерти родителей, из старых писем, которые им писала из Лендсона несчастная Изабелла. Матушка всегда была педантична, она сохранила всю переписку. Я искал этого ребенка. Впрочем, уже не ребенка, подростка. Но храм в Лендсоне сгорел, вместе с ним сгорели и все записи о послушницах. Я пробовал отыскать жриц, служивших в то время при храме, но прошло слишком много времени. Одни умерли, след других потерялся, третьи ничего не помнили о моей несчастной сестре и ее ребенке. Мне оставалось лишь предположить, что дитя погибло вместе со своей матерью. Честно говоря, это было бы лучше для него, чем воспитательный дом... - лорд Глейнор внезапно уставился на меня. - Простите, Рик. Я не подумал...
