несколько мгновений не отрываясь смотрел на монгрела, а затем поднялся из кресла на ноги и поднял за собой с колен Катце, придержав на некоторое время за плечи, прекрасно понимая что ноги того могут и подвести если и не из-за сильных впечатлений, то просто из-за долгой и неудобной позы.
Убедившись, что тот устоит на ногах самостоятельно, Эм отошёл к столу, налил в бокал вина и вернулся к Катце:
– Пей, это поможет прийти в себя. – Увидев на лице монгрела явное сомнение, он, усмехнувшись, сам сделал глоток. – Это моё вино и там ничего нет, – и протянул обратно.
Катце осторожно принял бокал из рук Второго Консула, отметив про себя, что сейчас тот был в перчатках – удобных, тонких хлопковых, и очень дорогих.
Опустошив бокал почти залпом, Катце на миг зажмурился. Приятное тепло стало распространяться по телу.
– Хорошее вино, – сказал монгрел скорее потому, что надо было что-то сказать, не выказав своего страха, волнения или слабости. Но вкус вина не заглушил вкуса поцелуя и, к сожалению, изменить ничего не мог.
Наблюдая за более нервным, чем до поцелуя, Катце, Рауль просто улыбался краешком губ. 'И снова трусит…жаль' – Да, неплохое, – просто согласился блонди, будто поддерживая светскую беседу. – Это импорт, естественно.
– Боже, что я делаю? – монгрел задался этим вопросом, неожиданно осознав: как глупо он выглядит со стороны.
Блонди слегка удивлённо посмотрел на Катце:
– Ты меня иногда просто разочаровываешь… – Эм вздохнул.- Ты стоишь у меня в кабинете, пьёшь, – Советник взглядом указал на бокал. – Точнее уже выпил вино.
Разговариваешь со мной и просто не особо сопротивляешься своим истинным желаниям, – уголок губ резко пополз вниз. – Будешь спорить? – чуть вопросительно приподнял бровь, Консул шагнул к монгрелу, забирая из его рук пустой бокал. – Можешь, конечно, попробовать… но я не советую, – лёгкое касание губ своими. Блонди отстранился, чуть иронично глядя на Катце.
– Спорить, – эхом повторил монгрел. – Нет, не буду даже пытаться.
Катце невольно взглянул на губы блонди. Рауль оказался прав, монгрел действительно желал его – не секса, но чего-то близкого. Завтра они оба посмеются над этим: Катце – над своей дуростью и неосторожностью, Рауль – над глупым монгрелом. И все же сейчас хотелось снова прикоснуться к этим губам, поверить хотя бы в то, что Рауль – если и не любит, то, по крайней мере, способен на нежность.
– И правильно сделаешь, – пожал плечами Рауль, даже не думая отстраняться.- Есть вещи, с которыми нужно просто согласиться и принять как данность…
Поймав странный, почти голодный взгляд Катце, блонди несколько секунд просто не отрываясь, смотрел ему в глаза, а затем погладил кончиками пальцев щёку со шрамом, чуть зарываясь в волосы.
– Уже поздно, тебе пора – завтра рано утром тебя ждёт Ясон, не забыл?
От слов Рауля у монгрела словно камень с души свалился и Катце против воли испытал чувство благодарности – он и надеяться не смел на то, что уйдет относительно целым из кабинета Второго Консула.
Дилер едва не потерся щекой о ладонь блонди, но сдержался. Он внутренне усмехнулся тому факту, что постепенно становился похож на ручного зверька.
Грустно…
– Я помню, – почти шепотом.
Катце в последний раз взглянул в глаза Раулю, развернулся, пересек комнату, как-то суетливо сгреб с подоконника свои вещи и ни слова больше не говоря, вышел за дверь.
Теплый сентябрьский вечер наводил тоску. Две зеленые луны плыли в лиловом небе над Эос, и Катце то и дело поглядывал на них с каким-то странным чувством – словно ему не хватало чего-то очень нужного, какой-то частицы его самого.
Сегодня дилер пораньше закончил работу, как обычно отправился в ресторан Звездная Гавань, где по привычке отметил свой день рождения бокалом дорогого вина и гордым одиночеством. Время близилось к полуночи, коммуникатор в кармане уже час, как не трезвонил, что само по себе было странно и непривычно. Тишина – долгожданная тишина не принесла покоя, наоборот – еще больше растревожила.
Монгрел задумавшись, брел – куда глаза глядят. Ноги принесли его к Эос.
– Вот спрашивается: оно мне надо сегодня? – дилер странно усмехнулся, но незримо перед глазами стояло лицо Второго Консула – насмешливая гримаса и выразительная грусть в глазах. Катце не видел его несколько недель. Работа.
Монгрел вошел внутрь, поднялся на лифте на предпоследний этаж, выкурил две сигареты – пока топтался у дверей личных апартаментов Рауля – и наконец, отважился войти.
– Скажи господину Эму, что я пришел, – проговорил Катце встретившему его на пороге фурнитуру. – Сможет ли он принять меня?
На сцене медленно и достаточно чувственно раздевались два пэта. Они кружили вокруг друг друга в одном – лишь им понятном танце, томно глядя в глаза своему партнёру. Сидящий в кресле перед подиумом блонди, с бокалом вина в руке, явно скучал: указательный палец левой руки упирался в висок, пальцы второй неслышно постукивали по бокалу.
Рауль Эм снова и снова вспоминал горящие то ненавистью, то жаждой, то мнимой покорностью глаза и рыжую чёлку. Они, в отличие от экземпляров на сцене были живыми, но не просто организмами, исполняющими свои жизненные функции, а живыми в полном смысле этого слова – чувствующими. К уху блонди беззвучно склонился фурнитур, после первой же фразы из Второго Консула моментально выскользнула вся скука – правда, вряд ли это было понятно ещё кому-то кроме самого Эма. Он едва заметно кивнул фурнитуру, а затем, подумав не больше секунды, попросил заменить пэтов на сцене. 'Вот и повод…' По приказу Советника в комнату ввели стройного рыжеволосого пэта лет четырнадцати и сексадроида с волосами цвета бледного золота.
Блонди довольно усмехнулся. 'Дилеру будет на что посмотреть'.
– Начинайте, – кивнул он застывшим фигурам на сцене.
Тем временем фурнитур вошёл в комнату, где ждал Катце:
– Господин Эм ждёт вас, прошу за мной.
Монгрел был не удивлен тем, что слуга вел его в комнату для приват-показов.
Честно говоря, идя к Раулю, дилер был готов ко всему. Зачем он туда шел? Ответ на этот вопрос скорее находился в сердце, чем в разуме – Катце тосковал по этим зеленым глазам, пусть иногда и чрезмерно холодным. И все же тепло, что проскальзывало в них изредка, напрочь лишила его покоя. 'Что ты сделал со мной, Рауль? – подумывал спросить у блонди монгрел, когда они встретятся, и злился на себя за свою слабость. – Просто увидеть, больше ничего…' Едва монгрел переступил порог, то первым делом обратил внимание на Второго Консула – тот сидел в кресле и смотрел куда-то на сцену.
– Простите, если помешал, господин Эм, я… – монгрел интуитивно посмотрел на сцену и потерял дар речи.
Там, на помосте, стояли двое: рыжеволосый юноша и сексодроид – блонди. Катце показалось, что он заглянул в прошлое и увидел себя и Рауля. Пэты уже перешли к прелюдии, и теперь юноша страстно снимал с дроида верхний сьют.
Дилер побледнел, в горле пересохло, и шок медленно, но верно заполнял его.
Блонди необъяснимым образом почувствовал присутствие Катце ещё до того как он заговорил. Пользуясь тем, что его лицо в полумраке комнаты плохо видно, Рауль улыбнулся:
– Вы не помешали, Катце. Прошу вас, присоединяйтесь.
Тут же фурнитур провёл дилера к креслу, рядом с тем, в котором сидел блонди, и налил вина.
