танковых сил Армана. Увиденное его не радовало. Его 20-я кавалерийская дивизия с двумя ослабленными полками пересекла дорогу Ржев-Сычевка, захватила Белохвостово к западу от дороги и двинулась к Доронино. Один полк 3-й гвардейской кавалерийской дивизии последовал за 20-й дивизией через шоссе и приближался к Филиппо-во. Другие подразделения, в том числе большая часть 4-й гвардейской кавалерийской дивизии, оставались к востоку от дороги под личным командованием Крюкова, но вперемешку с советской пехотой и среди целой паутины немецких опорных пунктов. Более того, Крюков почти не имел связи с кавалерией к западу от дороги или с танковым корпусом Армана, если тот еще вообще существовал (45).
6-й танковый корпус Армана существовал, но был рассеян и ослабел, подобно кавалерийскому корпусу Крюкова. К середине дня две танковые бригады, сумевшие пересечь дорогу Ржев-Сычевка, удерживали оборону деревень Азарово и Со-устево, а также южный берег реки Осуга к западу от Ложки с жалкими сорока танками. 6-й мотострелковой бригаде пришлось покинуть Ложки, и, в буквальном смысле слова лишившись танков, вместе с остатками 1-й самокатно-мотоциклет-ной бригады отбиваться от подоспевшей немецкой пехоты, угрожающей атаковать к югу от Ложков, вдоль дороги Ржев-Сычевка, и выйти русским в тыл. Поскольку 100-я танковая бригада по-прежнему находилась к востоку от дороги, защищать тылы было некому. Более того, связь со штабами армии и фронта была в лучшем случае эпизодической, местонахождение кавалерии Крюкова – неизвестным, и даже если бы связь удалось наладить, обеспечить поддержку артиллерии было невозможно. Топливо и боеприпасы иссякали, неизвестно было даже, удастся ли отступить, не говоря уже об атаке. В этот момент случилось самое худшее: немцы предприняли местные контратаки с севера и с юга вдоль шоссе Ржев-Сычевка (46).
Командующий 39-м танковым корпусом генерал фон Ар-ним гордился тем, как его войска выдержали предсказанный натиск русских 28 ноября. К концу дня мучительные часы боевых действий даже стали приносить определенно положительные результаты. Русская бронетехника и кавалерия по-прежнему находились западнее дороги Ржев-Сычевка, но немецкие опорные пункты на флангах предмостного плацдарма еще держались, и продвигающиеся русские части подвергались яростным ударам.
Действия этого дня начались рано, в 4:00, когда боевая группа фон Боденхаузена в Никоново сообщила о решительной атаке противника. Вскоре после этого боевая группа Кетто в Малом Кропотово доложила, что мощные колонны русской бро-нетехники и пехоты движутся между Малым Кропотово и Подосиновкой и что сильный снегопад препятствует применению противотанкового оружия. Поначалу в штабе корпуса сочли этот рапорт преувеличением. Но к 5:50 новые отчеты о возобновившихся атаках русских на опорные пункты были подкреплены сведениями от частей прикрытия 102-й пехотной дивизии, ведущей наблюдение вдоль дороги Ржев-Сычевка: сообщалось, что русские танки пересекли дорогу и атакуют Ложки с юга. Незадолго до этого 1-й батальон 430-го немецкого гренадерского полка пересек то же коварное шоссе и благополучно вышел к Подосиновке. И сразу же генерал фон Арним приказал этому батальону атаковать в северном направлении на рассвете, совместно с танками 9-й танковой дивизии, тесня южный фланг наступающих русских. Но прежде, чем этот приказ удалось выполнить, русские штурмовали Подосиновку силами пехоты, танков и кавалерии, вынудив немцев перейти в оборону (47).
К 8:00 боевая группа Кетто в Малом Кропотово сообщила по рации, что, по меньшей мере, шесть кавалерийских эскадронов прорвали немецкую оборону и движутся к дороге Ржев- Сычевка. На рассвете в штабе 5-й танковой дивизии в Большом Кропотово также заметили 'крупные скопления всадников, штурмовых орудий и транспорта, движущиеся на запад в трех километрах к югу'. Силы 5-й танковой дивизии и ее соседи в Малом Кропотово бросили в бой с наступающими русскими все имеющееся оружие, в том числе 'разительный огонь' артиллерии, зениток, реактивных минометов – под личным надзором командира дивизии генерала Метца, который сам выверял прицелы и подбадривал своих солдат. Сосредоточенным огнем русским колоннам был нанесен значительный урон, и, по словам очевидцев, 'поле боя покрылось мертвыми и ранеными – зрелище, которого не забыть даже старейшему ветерану' (48).
Тем временем в окрестностях Подосиновки бушевал яростный и беспорядочный бой. В 10:00 обеспокоенный штаб корпуса сообщил, что населенный пункт пал, но известие оказалось ложным. Деревня подверглась мощному натиску, и хотя 'частично сгорела', защитники стояли насмерть. Русские кавалеристы обогнули ее и были изрублены на куски у Лопаток, дальше к югу. В то же время 2-й батальон 430-го гренадерского полка сообщил, что Ложки пали и что он защищает стратегически важный мост через Осугу севернее Ложков. Позднее в тот же день, к облегчению фон Арнима, батальон опять отвоевал Ложки (49).
По всему периметру пылающего предмостного плацдарма русские наносили удары по немецким опорным пунктам, но безуспешно. Никоново, Большое Кропотово, Малое Кропотово, Подосиновка и множество других населенных пунктов стонали под самым мощным натиском, на который только была способна русская пехота, подержались. И самое важное, вдоль дороги Ржев-Сычевка большинство немецких форпостов тоже выдержали удары противника, особенно в Ложках, а далее к югу немецкие резервы продолжали угрожать тем русским соединениям, которые опасно продвинулись к западу от дороги.
В ту ночь офицер немецкого штаба сжато подвел итоги действий этого дня в ЖБД* 5-й танковой дивизии: 'Трудности сегодняшнего сражения кончились. Этот богатый событиями день, когда тревожные донесения начали поступать с раннего утра, увенчался решительным успехом дивизии. Небольшими силами ей удалось не только предотвратить наступление между Подосиновкой и Малым Кропотово, но и отразить все атаки противника против отдельных узлов сопротивления' (50).
Тем вечером немецкая разведка сообщила, что войска вели бои против крепких, свежих, хорошо оснащенных сил русских и побеждали. Однако успех обошелся дорого. В длинном списке погибших солдат 5 -й танковой дивизии значились начальник разведотряда дивизии и три его офицера, убитых прямым попаданием бомбы в их блиндаж. Командующий 39-м танковым корпусом генерал фон Арним также осознал, что окончательная участь его линии обороны вдоль Вазузы в большой степени зависит от упорства и выносливости немецких войск на периферии Ржевского выступа. Он знал, что бои ведутся, по меньшей мере, в трех других секторах к северу и западу. Самый мощный удар русские нанесли по городу Белый, и если бы эта атака увенчалась успехом, русские вонзили бы нож в спину фон Арнима. Он следил за обменом сообщениями между штабами 9-й армии и 41-го танкового корпуса в секторе Белого: ситуация складывалась настолько напряженно, что туда вылетел генерал Модель. Помимо полного прорыва русских в районе Вазузы, фон Арним больше всего боялся, что 9-я армия прикажет ему передать под чужое командование часть 9-й танковой дивизии, всю дивизию или другие резервы, уже введенные в его сектор. Если бы так случилось, оптимизм, в настоящее время преобладающий в его штабе и штабах подчиненных дивизий, наверняка пошел бы на убыль.
* Журнал боевых действий. (Примеч. ред.)
Отмахнувшись от пугающих мыслей, фон Арним начал анализировать ситуацию, выверять оборонительные диспозиции своего корпуса, отдавать новые приказы на завтрашний день. Первым делом он приказал 9-й танковой дивизии создать резервное подразделение 'писцов и мойщиков бутылок', выздоравливающих, тех, кто только что вернулся из отпуска и мог 30 ноября войти в резерв 5-й танковой дивизии. Затем он переподчинил 5-й танковой дивизии те подразделения 9-й танковой дивизии, которые в тот день вступили в действия в поддержку 5-й танковой дивизии (51).
Жуков, Конев и Кирюхин столкнулись с еще более серьезной дилеммой. Поздно 27 ноября Жуков улетел в штаб Калининского фронта, где, почти постоянно поддерживая связь с Коневым, продолжал обдумывать тревожную ситуацию в секторе Конева. Поскольку Сталин настаивал на ежечасных донесениях и постоянно висел у него над душой, требуя отчетов о положении на фронте, Жукову приходилось в муках выискивать обнадеживающие известия для генералиссимуса. Он знал, что на Вазузе все идет отнюдь не по плану. Но как бы плачевно ни обстояло дело, у него еще оставались некоторые возможности – однако лишь в том случае, если он не прекратит ослабевающее наступление. Тактическая оборона немцев была прорвана, но не преодолена полностью. Стрелковые дивизии авангарда и второго эшелона увязли в ожесточенной схватке за уцелевшие опорные пункты, почти окруженные немецкие позиции в Гредякино еще держались, тем самым препятствуя прямому сообщению двух крупных стрелковых подразделений. Надо найти какой-то способ преодолеть это препятствие, думал Жуков. Только после этого пехота сможет выполнить основную задачу – поддержать наступление подвижной группы. Чтобы обеспечить более мощную поддержку пехоты, Жуков заставил Конева поторопиться с переводом 354-й стрелковой дивизии с правого фланга фронта на предмостный плацдарм у Вазузы.
