Михаил Лезинский
Мы с тобой Макаренки
МЫ С ТОБОЙ МАКАРЕНКИ
Глава первая «КОНСТИТУЦИЮ НАРУШАЕТЕ, ТОВАРИЩ НАЧАЛЬНИК?»
Оборудование для строительства воздушной силовой линии привезли ночью. Машину с прицепом нужно было разгрузить немедленно. До утра она должна успеть сделать еще одну ходку в Евпаторию и обратно.
– Позже приехать не мог? – спросил шофера техник строительства Игорь Мартьянов.
Шофер Геннадий Сафонов смущенно тряхнул кудлатой головой и развел руками.
– Пока этот подписал, пока тот… Пока то
получил, пока сё…
– Ладно оправдываться ,- буркнул Игорь и,
натянув спортивный костюм, выскочил из палатки «поплескаться водичкой».
Назад он возвратился бодрый и подтянутый. Спортивный костюм ладно сидел на его стройной фигуре, и сам Игорь сейчас скорее по¬ходил на гимнаста-разрядника, чем на начальника монтажной группы. Люди такого типа осо¬бенно нравятся девушкам.
– Что ж ты стоишь? – упрекнул он Сафонова, который в нерешительности топтался посреди палатки. – Поднимай ребят!
Монтажники спросонья чертыхались, бешено встряхивали головами, и казалось, никакими силами их сейчас не поднимешь с кровати.
Мартьянов ходил от одного к другому и шептал в самое ухо:
– Понимаешь, надо. Всего одна машина.
Понимаешь, раз-два и все. Одна. Всего одна
машина. Раз и…
Подошел к Снегиреву.
– Понимаешь, Коля…
– И-н-н бы жи-нды, – бурчит Коля и переворачивается на другой бок.
Игорь умело расшифровывает фразу. Она может означать только одно: «И надо же обязательно ночью».
– Ты понимаешь… – старается вразумить Снегирева Мартьянов. – Да проснись же ты наконец!
Недовольный Снегирев шепчет про себя какие-то «марсианские» слова и, не открывая глаз, ищет штаны.
Вид у Снегирева смешной. Непокорные вихры, как усики радиолокационных антенн, направлены в разные стороны. Он старается прибить их ладонью, но тщетно: с его жесткими волосами даже парикмахер не в состоянии справиться.
Вот Снегирев нащупал свои брюки, и Игорь, удостоверившись, что Николай не только встал, но и проснулся, подходит к другой кровати.
– Олег! Олег! Синельников!
– Чего? – недовольно спрашивает Олег, слегка приоткрывая один глаз. – Ну, чего?
– Вставать надо. Машина пришла.
– Да, да, – говорит Олег и натягивает на голову одеяло.
– Эх ты, – взрывается Игорь, – а еще комсорг.
– Комсорг. ну и что ж , что комсорг? – пересиливая сон, спрашивает Синельников. – По-вашему, если комсорг, то и спать не должен?
– Вы бы Митрича подняли в первую очередь, – советует Мартьянову Сафонов. – Митрич вам создаст обстановочку.
«Действительно, как я раньше об этом не подумал», – мысленно упрекнул себя Игорь.
Григорий Волков, или, как его называли в бригаде, Митрич , обладал громовым басом. Бригадные остряки на полном серьезе утверждали, что «на охоте Митрич обходится без ружья. Увидит он, к примеру, зайца да как крикнет: «Стой! Стрелять буду!» – косой сразу падает как подкошенный – разрыв сердца. Да что там заяц – мелочь. Вот однажды Митричу повстречался медведь…»
Вот такие разговоры ведутся о Митриче. Кроме «шаляпинского» баса, Григорий Волков обладал еще и многими другими достоинствами, более существенными, с ними мы познакомимся в свое время.
Проснувшись и узнав, в чем дело, Волков вскочил, набрал в легкие побольше воздуха и крикнул:
– Хлопцы! Подъем!
Хлопцы повскакивали с кроватей, захлопали глазами, ругнулись и стали одеваться.
Машина простаивает? Простаивает. Значит, надо сгружать. Монтажники хоть и со сна, на поняли это сразу. Через минуту до Игоря донеслось:
– Какого черта… – и еще что-то в том же роде.
Разгрузка началась.
– Ну, а ты? Особого приглашения ждешь? – Мартьянов подошел к кровати Жоржа Лукьяненко.
Лукьянеико не спал. Он с ухмылкой взглянул прямо в лицо Мартьянову и произнес, старательно отделяя слово от слова:
– Конституцию нашу изволите нарушать, товарищ начальник?
– Какую конституцию? – не понял Игорь.
– Обыкновенную. Советскую. Кровью добытую в боях революционным пролетариатом. Забыли, что сказано там о труде?
– Помню.
– И об отдыхе?
– Гм… ты это к чему?
– А к тому, извините-подвиньтесь, товарищ
начальник, что свои семь часов я еще днем отработал, а сейчас имею все права на честный
отдых. Вот в таком разрезе, товарищ начальник.
Понятно? – и Жора спокойно повернулся на другой бок.
Мартьянов даже задохнулся от негодования. Никогда он не думал, что можно так открыто и нагло отказаться от помощи своим же товарищам. Да еще при этом разводить демагогию про советские законы.
В палатку заскочил Олег Синельников.
– Игорь Николаевич, где вы потерялись? Мы вас ждем! Куда материалы складывать?
– Иду, – ответил Игорь, – только вот этого… – он не нашел подходящего слова, – помоги поднять.
Синельников подошел к кровати Лукьяненко.
– Жорка?
– Он самый.
– Вставай , корешочек , – пощекотал Олег Жорины пятки.
Ноги быстро исчезли, и раздался храп.
– Не видите, что сплю? – донеслось
из-под одеяла.
– А ты попробуй уговори себя встать, – посоветовал Синельников.
– Не получается ,- пробурчал Лукьяненко.
Если у Лукьяненко и Синельникова было
игривое настроение, то Мартьянов вовсе не был расположен к шуткам. По его выражению, они
