Медитации на Таро. Путешествие к истокам христианского герметизма

герметизма, и что именно к исполнению трех этих обетов сводится, в сущности, обучение истинной магии. Составляет ли это непреодолимую трудность? Нет, — это «концентрация без усилия», которая рассматривалась в письме первом.

Рассмотрим теперь то место в евангельском повествовании, где говорится о том, что произошло сразу же после трех искушений. «Тогда оставляет Его диавол», гласит Евангелие от Матфея (Мф. 4:11), но Евангелие от Луки добавляет «до времени» (Лк. 4: 13). И это дополняющее уточнение дает основание полагать, что впереди ожидает еще одно испытание искушением, — четвертым, самым коварным и изощренным. Именно в этом заключается один из аспектов Седьмого Аркана, который изображает человека в короне, стоящего на триумфальной колеснице, влекомой двумя лошадьми.

«И се, Ангелы приступили [к Нему]», т. е. теперь они смогли к Нему приступить, поскольку «пространство», необходимое для их нисхождения, стало теперь свободно. Почему и каким образом?

Ангелы суть существа, которые перемещаются вертикально, — сверху вниз либо снизу вверх. «Двигаться» означает для них «изменять дыхание», а «расстояние» сводится для них к количеству — и интенсивности прилагаемых при этом усилий — изменений от вдоха к выдоху. Так, например, если мы говорим «расстояние в 300 миль», Ангел сказал бы что-нибудь вроде «три последовательных изменения нормального дыхания в сфере Ангелов». «Приступить» означает для Ангелов изменение дыхания; «невозможность приступить» означает, что «атмосфера» того плана, той среды, к которой они хотят приступить, такова, что дышать они в ней не могут, и при вхождении в эту среду могли бы «потерять сознание».

Вот почему Ангелы не могли приступить к Сыну Человеческому в течение того времени, пока сконцентрированные силы земной эволюции — силы «сына змея» — проявляли свою активность. Эти силы, так сказать, «оккупировали» пространство вокруг Сына Человеческого, так что Ангелы не могли в нем дышать и не могли войти в него, «не потеряв сознания». Но сразу же после того, как «диавол оставил Его» и сама среда изменилась, они смогли приступить к Нему, что и сделали.

В качестве уточнения можно добавить, что описанный выше «закон присутствия» дает нам веские основания признавать необходимость существования церквей, храмов и освященных или святых мест вообще. Разумеется, есть и иные основания, но довольно уже одного этого, — даже если быне было иных, — чтобы мы отстаивали и защищали все священные места. Давайте же защищать всеми нашими помыслами, словами и деяниями все церкви, каждую часовню и, наконец, каждый храм, где молятся, поклоняются, погружаются в раздумья и совершают богослужения Господу и его слугам.

«... и они служили Ему»: учитывая множественное число «они», вероятнее всего предположить, что речь здесь идет именно о трех Ангелах. Каждой победе над очередным искушением соответствовал определенный Ангел, облеченный определенной миссией награды и исполнявший определенную службу.

Какого же рода была каждая такая служба?

Христос отказался — страдая от голода — приказать камням стать хлебом, и теперь хлебом стало «слово, исходящее из уст Божиих», и этим служил Ему Ангел бедности. Христос отказался броситься вниз с крыла храма; и теперь Ангел целомудрия принес Ему дыхание с высот престола Господня. Христос отказался взять на Себя роль сверхчеловека и стать царем мира — ценой поклонения идеалу мира змея; и теперь Ангел послушания поднес Ему царский венец мира Господня.

Так же, как три волхва принесли свои дары новорожденному Младенцу» — золото, ладан и смирну, — так и каждый из трех Ангелов приносит свой дар Учителю после Его крещения в Иордане и миропомазания^{51} в пустыне: золотой венец, дыхание ладана от престола Господня и Божественное слово, ставшее пищей.

Именно это произошло сразу после трех искушений в пустыне. Таков был ответ свыше на троекратное отречение Сына Человеческого внизу. Но каково же было воздействие побежденных искушений не только на самого победителя и не только немедленное, но также и на внешний мир так называемых «четырех стихий»?

Результатом было обретение господства — верховной власти — над миром этих стихий, и с течением времени возымело место то, что в Евангелии от Иоанна описывается как семь изначальных чудес: претворение воды в вино на бракосочетании в Кане; исцеление сына царедворца; исцеление расслабленного у купальни Вифезды; насыщение пяти тысяч; хождение по воде; исцеление слепорожденного; воскрешение Лазаря в Вифании. В свою очередь, проявлению этих семи аспектов верховной власти, или «славы», соответствует откровение семи аспектов имени Учителя: «Я есмь истинная виноградная лоза», «Я есмь путь и истина и жизнь», «Я дверь», «Я есмь хлеб жизни», «Я есмь пастырь добрый», «Я свет миру» и «Я есмь воскрешение и жизнь». Вот семицветная радуга проявлений «славы» или верховной власти, она же — октава из семи нот откровения «имени» или миссии победителя трех искушений. И эта радуга воссияла над тем глухим и сумрачным местом в пустыне, где происходили искушения.

Семь чудес Евангелия от Иоанна в совокупности своей суть «слава»^{52} , т. е. утверждение победы трех священных обетов над тремя искушениями. В то же время это еще и великолепный пример «качественной»^{53} математики: троекратное добро, когда оно преодолевает троекратное зло, производит семикратное добро, в то время как троекратное зло, побеждающее троекратное добро, производит всего лишь троекратное зло. Ибо только добро качественно и, получая способность проявить себя, проявляет себя полностью, в своей неразделимой полноте. Вот почему число семь есть полнота или, когда она проявляет себя, — «слава», которую имеет в виду Св. Иоанн, говоря: «И мы видели славу Его... и от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать» (Ин. 1:14,16). И первое из чудес, чудо на бракосочетании в Кане, было началом проявления этой полноты или «славы».

«Так положил Иисус начало чудесам в Кане Галилейской и явил славу Свою; и уверовали в Него ученики Его» (Ин. 2: 11).

«И уверовали в Него ученики Его» означает, что они уверовали в Его «имя», или Его «миссию», которая была открыта в семи своих аспектах семью «Я есмь», — в приведенных выше изречениях из Евангелия от Иоанна.

Итак, результатом триумфа над искушением в пустыне было проявление семи аспектов верховной власти, или «славы» (семь чудес), и откровение миссии, или «имени» Учителя. И все это было нечто иное, как проявление славы Отца через Сына и откровение имени Отца через имя Сына.

Но существует также возможность иной «славы», т. е. проявления главенства во имя свое. На это четко указывают слова Христа в эпиграфе к этому письму: «Я пришел во имя Отца Моего, и не принимаете Меня, а если иной придет во имя свое, его примете» (Ин. 5: 43). Опыт в сфере оккультных, эзотерических, герметических, каббалистических, гностических и магических движений, а также движений мартинизма, теософии, антропософии; розенкрейцеров, тамплиеров, масонов, суфизма, Йоги и иных современных духовных течений дает нам достаточно доказательств тому, что эти слова Учителя ни в коей мере не утратили своей актуальности, даже в сфере науки и в движениях социального, национального и околонаучного характера. Ибо по какой иной причине теософы, к примеру, предпочитают гималайских махатм, чьи астральные тела проецируются на огромные расстояния (либо которые «обрушивают» на нас град посланий, писанных синим или красным карандашом), Учителю, Который непрестанно учит нас, вдохновляет, просветляет и исцеляет, Который всегда среди нас и рядом с нами, — во Франции, Италии, Германии, Испании, — назову здесь лишь страны, в которых имели место достоверные случаи встреч с Ним, — и Который Сам сказал: «Я с вами во все дни до скончания века» (Мф.28:20).

По какой иной причине человек ищет своего гуру среди индийских йогов или тибетских лам, не давая себе даже половины шанса отыскать наставника, просветленного духовным опытом, в наших монастырях или духовных орденах либо среди мирских братьев и сестер, которые исповедуют учение Христа и, возможно, находятся совсем рядом? И почему члены тайных обществ и орденов масонского толка считают таинство Плоти и Крови Господней недостаточным для построения нового человека, почему они стремятся к