Возвращение Матарезе

– Это была его жена. Куда она направилась дальше?

– Села в джип, да, без номеров. Думаю, она поехала на Мыс.

– На какой мыс?

– Названий у него много, но дорога туда только одна. Я поеду за ней на своем мопеде. Мне надо поторопиться, да.

– Черт побери, держи со мной связь!

– А вы свяжитесь с катером. Скажите, чтобы они плыли на восток к Большой скале, они поймут.

Переключив канал, Камерон Прайс вызвал капитана катера береговой охраны.

– Причальте к берегу, я поднимусь на борт. Вам известно одно место, какой-то мыс, который называется Большая скала?

– А также Высокая скала, Большой камень и Черный ангел?.. Разумеется, известно. А название зависит от того, в какой именно части Тортолы вы живете. По ночам это излюбленное место стоянок контрабандистов. Старики из местных утверждают, что там обитает «обейа», что-то вроде злого духа.

– Вот туда мы и направимся.

Когда катер медленно, лениво завернул за выступающую оконечность острова, на воды Карибского моря уже легли длинные тени, отброшенные уходящим за горизонт оранжевым солнцем.

– Вот он, сэр, – сказал офицер-моряк, младший лейтенант, возрастом еще моложе командира пограничной заставы на Сент-Томасе. – Это и есть Большая каменная мать, – добавил он, указывая на огромную отвесную скалу, которая словно поднялась со дна моря.

– Еще одно название, лейтенант? «Большая каменная мать»?

– Так прозвали этот мыс мы. Не нравится нам ходить в этих водах, тут слишком много отмелей.

– В таком случае, держитесь подальше от берега. Если появится лодка, мы ее обязательно заметим.

– Справа по борту курс норд-норд-вест «сигарета»! – вдруг донесся из переговорного устройства возбужденный голос.

– Проклятие! – выругался молодой капитан.

– Это еще что за чертовщина? – спросил Прайс. – Какая еще «сигарета»?

– На нашем жаргоне – гоночный скутер, сэр. Наш катер ходит быстро, но с таким нам тягаться бесполезно.

– Пожалуйста, лейтенант, выжмите максимальную скорость.

– Об этом и речь. Скорость. «Сигареты» – излюбленное средство передвижения по воде наркоторговцев. Они способны уйти от любого судна. Вот почему мы, заметив такую, вызываем помощь с воздуха. Однако с наступлением темноты от всей нашей техники становится толку мало. «Сигареты» слишком маленькие и слишком проворные.

– А я думал, все так же просто, как наши легкие.

– Вот глупый… прошу прощения, сэр. Если ваша цель даст полный газ, мы ее потеряем. Ни перехватить ее, ни подняться на борт мы не сможем.

– Лейтенант, я не собираюсь никого перехватывать и тем более подниматься на борт.

– В таком случае, сэр, позвольте поинтересоваться, какого черта мы тут торчим?

– Я хочу узнать, куда именно направляется цель. Это-то вы хоть сможете определить?

– Скорее всего. По крайней мере, довести ее до суши, до одного из островов. Но их здесь тьма, и если он подойдет к одному из них, мы возьмем пеленг радара, а он уйдет к другому, мы в пролете!

– Она, лейтенант, она.

– Вот как? Ого, а я и не догадывался.

– Ладно, берите пеленг, а дальше я положусь на везение.

Островок, о котором шла речь, на картах был обозначен просто номером 26 во Внешней гряде. Необитаемый; точное состояние растительного покрова неизвестно; предположительно, долговременные поселения отсутствуют. Островок представлял потухший вулкан площадью четыре квадратные мили, поднявшийся из океанских глубин. Его вершина защитила растительность от щедрого тропического солнца, притягивая дождевые тучи, которые по вечерам проливались непродолжительными, но обильными ливнями, и пышная зелень сползла по склонам до самой воды. Хотя когда-то островок считался частью Карибской цепи, принадлежавшей Испании, в новейшей истории никто не предъявлял на него свои права. Он был сиротой в море незаконнорожденных детей, и никому до него не было дела.

Камерон Прайс стоял на полубаке в «мокром» гидрокостюме, которым его снабдила береговая охрана. Перед ним начинался трап, спускавшийся к надувной резиновой лодке с крошечным подвесным мотором мощностью всего три лошадиные силы, которой предстояло доставить его до берега. В левой руке Прайс держал водонепроницаемую сумку с необходимым снаряжением.

– Сэр, мне чертовски неудобно просто так оставлять вас здесь, – сказал молодой капитан пограничного катера.

– Не переживайте, лейтенант, именно ради этого я сюда и прибыл. К тому же я ведь смогу в любой момент с вами связаться, так?

– Разумеется. Как вы и распорядились, мы будем оставаться здесь, на удалении пяти миль от берега, вне зоны прямой видимости.

– Когда рассветет, держитесь со стороны солнца. Старые кино про индейцев и ковбоев на этот счет не обманывают.

– Так точно, сэр, то же самое говорится в нашем боевом уставе. Удачи вам, мистер Прайс. Желаю хорошо поохотиться на ту дичь, которая вам нужна.

– Да уж, удача мне не помешает. – Агент ЦРУ спустился по трапу в качающуюся на волнах лодку.

Тихонько заворчал мотор, и надувная лодка устремилась к берегу, нельзя сказать, чтобы слишком быстро. Прайс направил ее туда, где в свете луны виднелось что-то, похожее на маленькую бухточку. Берега были покрыты густыми зарослями, пальмы склоняли к воде свои длинные листья. Спрыгнув на берег, Прайс протащил лодку между камней на песок и привязал ее к стволу пальмы. Достав свою водонепроницаемую сумку, он забросил ее на правое плечо; настало время охотиться, и Прайс надеялся, что ему будет сопутствовать удача.

Он знал, что ему нужно искать в первую очередь: свет. Костер или электрическое освещение от аккумуляторов, но что-то должно было быть обязательно. Ибо без этого двум людям, живущим на необитаемом острове, будет не только неудобно, но и опасно. Прайс повернул направо, осторожно продвигаясь по каменистому берегу, постоянно всматриваясь в плотную листву слева от себя. Но не было никаких признаков ни света, ни вообще жизни. Прайс шел больше двадцати минут, встречая на своем пути только безжизненную темноту, пока наконец не увидел то, что искал. Но это оказался не свет и не жизнь, а лишь слабый металлический отблеск лунного сияния. Из земли торчало несколько коротких шестов с зеркалами сверху, обращенными к небу. Приблизившись, Прайс достал из сумки фонарик и увидел провода, уходящие влево и вправо, которыми были соединены шесты. Их было много, несколько десятков, выстроившихся полукругом на усыпанном камнями песчаном берегу. Фотоэлектрические элементы! Которые ловили солнечные лучи с восхода до полудня и дальше до самого заката. Пошарив лучом фонарика в темноте, Прайс отыскал толстый главный кабель, уходящий в тропические заросли. Он собирался уже направиться вдоль него, но тут у него за спиной прозвучал голос, суровый, отчетливый, говоривший по-английски без акцента.

– Вы кого-то здесь ищите? Если да, то ведете вы себя как дилетант.

– Полагаю, вы мистер Скофилд.

– Поскольку мы не в Африке и вы не Генри Стэнли, ваше предположение, возможно, верно[18]. Держите руки над головой и идите прямо. Следуйте за кабелем и светите под ноги фонариком, потому что, если вы оборвете кабель, я размозжу вам голову. Проложить его стоило мне огромных трудов.

– Я пришел с миром, мистер Скофилд, и я не собираюсь открывать кому бы то ни было ваше местонахождение, – начал Прайс, осторожно продвигаясь вперед. – Нам понадобилась кое-какая информация, предоставить которую, полагаем, можете только вы.

– Давайте подождем с этим до тех пор, пока не дойдем до дома, мистер Камерон Прайс.