«Да».
У тебя был читательский билет. У тебя была карточка проката видеофильмов. Карточка социального страхования. Четырнадцать долларов наличными. Я хотел взять автобусный пропуск, но механик сказал забирать только водительские права. Просроченный студенческий билет общественного колледжа.
Ты что-то изучал.
Ты уже порядочно разрыдался к этому моменту, поэтому я слегка ткнул пистолетом в твою скулу, и ты начал пятиться, пока я не сказал, — «Не двигаться, или умрешь прямо сейчас. Так вот, что ты изучал?».
— Где?
«В колледже», — сказал я, — «У тебя есть студенческий билет».
О, ты не знаешь, — хлюпнув, сглотнув, шмыгнув, — всякое, биологию.
«Теперь слушай, Рэй-монд К. К. К. Хэссел, сегодня ночью ты умрешь. Ты можешь умереть через секунду или же через час, — решать тебе. Так что ври мне. Ответь мне первое, что придет в голову. Придумай что- нибудь. Я не хреновы шутки говорю. У меня пистолет».
Наконец-то ты слушал и выбрался из маленькой трагедии в своей голове.
Заполним анкету. Кем хочет стать Рэймонд Хэссел, когда вырастет?
Домой, сказал ты, ты хочешь только пойти домой, пожалуйста.
«Ясная хрень», — сказал я, — «Но потом, как ты хочешь провести свою жизнь? Если бы ты мог делать вообще что угодно?» Придумай что-нибудь.
Ты не знал.
«Тогда ты труп», — сказал я. Я сказал, — «Поверни голову».
Смерть состоится через десять, девять, восемь…
Вет, сказал ты. Ты хотел стать вет, ветеринаром.
Значит, животные. Для этого надо хорошо учиться.
Это не так просто, сказал ты.
Ты будешь ходить в школу и вкалывать по самые, Рэймонд Хэссел, или ты умрешь. Выбирай сам. Я запихал бумажник обратно в задний карман твоих джинсов. Так значит, ты на самом деле хочешь быть звериным доктором. Я отнял мокрое соленое рыло пушки от одной щеки и ткнул им в другую. Ты всегда мечтал быть этим самым, доктор Рэймонд К. К. К. К. Хэссел, ветеринаром?
«Да».
«Без дерьмовых врак?»
«Нет». Нет, то есть ты имел в виду, да, без дерьмовых врак. Да.
«Ладно», — сказал я и ткнул мокрым пятачком пистолетного рыла в кончик твоего подбородка, потом в кончик твоего носа, и куда бы я ни тыкал им, везде оставалось блестящее мокрое колечко из твоих слез.
Я коснулся влажным концом пистолета каждой из щек, потом твоего подбородка, потом твоего лба, и оставил рыло пушки приставленным к нему. «Ты мог бы умереть прямо сейчас», — сказал я.
У меня есть твои водительские права.
Я знаю, кто ты. Я знаю, где ты живешь. Я оставляю себе твои права, и я буду проверять тебя, мистер Рэймонд К. Хэссел. Через три месяца, потом через полгода, потом через год, и если ты не вернешься в школу на свой путь ветеринара, — ты умрешь.
Ты не ответил ничего.
Убирайся отсюда, и продолжай свою мелкую жизнь, но помни — я слежу за тобой, Рэймонд Хэссел, и я скорее убью тебя, чем буду смотреть, как ты работаешь на дерьмовой работенке за деньги, достаточные для того, чтобы купить сыра и посмотреть телевизор.
Сейчас я уйду, поэтому не оглядывайся.
Все это просил меня сделать Тайлер.
Слова Тайлера вылетают из моего рта.
Я — голос Тайлера.
Я — руки Тайлера.
Все в Проекте Разгром — часть Тайлера Дердена, и наоборот.
Рэймонд К. К. Хэссел, твой завтрак покажется тебе вкуснее любых деликатесов, и завтрашний день будет лучшим днем в твоей жизни.
В баре меня хватают под руки и хотят угостить меня пивом. Будто я знаю сразу, — в каких барах собирается бойцовской клуб. Первое правило — не упоминать о бойцовском клубе. Но, может, они все-таки видели Тайлера Дердена? Отвечают — ничего о нем не слышали, сэр. Но может вам удастся разыскать его в Чикаго, сэр. Наверное, из-за дыры в моей щеке все зовут меня «сэр». И подмигивают. Ты просыпаешься в аэропорту О'Хейр и садишься на рейс до Чикаго. Переводишь стрелки на час вперед.
Глава 21.
Ты просыпаешься в Скай Харбор Интернэшнл.
Переводишь стрелки на два часа назад.
Рейс привел меня в центральную часть Феникса, и в каждом баре, куда бы я ни пришел, есть ребята со швами по краям глазниц, где хороший удар припечатал мясо на лице по этому краю. Есть ребята со свернутыми носами, — и все эти ребята видят меня с дырой, пробитой в щеке, — и мы неразлучная семья.
Тайлер ни разу не появился дома. Я делаю свою работенку. Летаю из аэропорта в аэропорт на осмотры машин, в которых погибли люди. Сказка путешествия. Миниатюризованный быт. Крошечные бруски мыла. Крошечные сиденья авиалиний.
Куда бы я ни путешествовал — везде я спрашиваю о Тайлере.
На случай, если я найду его — двенадцать водительских прав моих человеческих жертв у меня в кармане.
В каждом баре, куда бы я ни зашел, в каждом долбаном баре, — я вижу побитых парней. Повсюду.
Если можно проснуться в другом месте. Если можно проснуться в другом часовом поясе. Почему нельзя проснуться другим человеком? В какой бар не пойди — везде отбитые ребята хотят угостить тебя пивом. И, нет, сэр, они никогда не встречали этого Тайлера Дердена. И хлопают глазами. Они никогда не слышали этого имени. Я спрашиваю про бойцовский клуб. «Сегодня ночью здесь будет бойцовский клуб?». «Нет, сэр». Второе правило бойцовского клуба — нигде не упоминать о бойцовском клубе. Отбитые ребята из бара мотают головами. Не слышали о таком. Сэр. Но вы можете поискать этот ваш «бойцовский клуб» в Сиэтле, сэр. Ты просыпаешься в Мегс Филд и звонишь Марле, чтобы узнать, что происходит на Пэйпер-Стрит. Марла говорит, что теперь обезьяны-космонавты бреют головы. Электробритва разогревается, и по всему дому стоит запах паленых волос. Обезъяны-космонавты выжигают себе отпечатки пальцев при помощи щелока.
Ты просыпаешься в Ситеке.
Переводишь стрелки на два часа назад.
Рейс приводит тебя в центральную часть Сиэтла, и в первом же баре, куда ты попадаешь, на шее бармена красуется гипсовый воротник, который отклоняет его голову назад настолько, что ему приходится смотреть на тебя с ухмылкой вдоль фиолетового разбитого баклажана собственного носа.
В баре никого, и бармен говорит:
— Добро пожаловать снова, сэр.
Я никогда, никогда в жизни не бывал в этом баре.
Я спрашиваю — знакомо ли ему имя Тайлера Дердена.
Бармен ухмыляется, его подбородок торчит над краем шейной повязки, и он спрашивает:
— Это что — тест?
«Да», — говорю, — «Тест». Встречал ли он Тайлера когда-нибудь?
— Вы останавливались тут на прошлой неделе, мистер Дерден, — отвечает он. — Разве не помните?
Тайлер был здесь.
