Джек вздрогнул от неожиданности: вцепившись когтями в спину, хищник с нежностью лизал ему затылок.
Джек сделал резкий поворот, чтобы сбросить животное, однако кот вцепился намертво. Тогда Джек напрягся и изо всех сил потянул его. Кот испустил истошный вопль.
Джек изнемогал от боли. Его спина была испещрена когтями животного. Из последних сил ему удалось закинуть кота подальше.
Кот приземлился на капот автомобиля, затем сполз на тротуар, оглушенный, почти бездыханный.
Опершись на стену, Джек перевел дыхание. В этот момент из дверей ресторана вышел китаец; на нем был белый поварской халат, в руке он держал длинный острый нож.
Он склонился над животным и почти нежным жестом вонзил лезвие в его горло. Хлынула кровь и голова отделилась от туловища.
Это было для Джека уже чересчур. Его вырвало. Над ним склонился улыбающийся китаец и сказал по- английски:
- Этот кот бешеный. Хорошо, что я увидел, как он напал на вас. Он мог выцарапать вам глаза. Зайдите, выпейте рюмку, чтобы прийти в себя.
Джек поблагодарил, стараясь не смотреть на лужу крови на тротуаре, вошел в ресторан. Ему подали рюмку 'Гон-Це', [Напоминает по вкусу херес] он выпил залпом, и по телу стало разливаться тепло. Выпив вторую рюмку, он окончательно пришел в себя.
Не желая того признавать, он очень испугался. В необъяснимом нападении кота было что-то сатанинское. Спина Джека продолжала гореть от когтей животного.
Он поднялся, оставив на столе два доллара. Ему хотелось теперь как можно быстрее вернуться к себе и принять ванну.
На тротуаре он увидел темную лужу; кота не было. Несчастное животное станет лакомством бедняков.
Удобно устроившись на сиденье своего автомобиля, Джек чувствовал, как к нему возвращаются силы. Он вновь испытывал симпатию к неоновым огням Грант-стрит. Но ему следовало бы остаться в Сам-Во и поужинать. Глупо возвращаться голодному в холостяцкую квартиру и есть консервы.
Джек дважды свернул направо, чтобы выехать на Калифорния-стрит, проехал мимо ярко освещенного отеля 'Фермон', затем взял направление параллельно русским горам, которые тянулись до бульвара Парк Президио.
Было около десяти часов, и движение спадало. Джек встретился в Парке с полицейской машиной, высматривающей слишком разнузданных влюбленных. Джек ехал медленно, с наслаждением вдыхая вечерний воздух, пахнущий деревьями.
Внезапно по телу прошла дрожь. Он опустил стекло дверцы. Несколько секунд спустя новая волна сотрясла его с головы до ног. С большим трудом ему удалось удержать руки на руле. Это походило на приступ малярии, который не возвращался к нему более десяти лет. В то же время его охватило ощущение неприятного холода. Он включил отопление, но холод, идущий от ног, не покидал его. Стоял май, и на удивление не было тумана.
Новая волна дрожи прошла по всему телу, когда он поравнялся с разветвлением Дойл Драйв. Машину немного занесло, и Джек растерялся. Он посмотрел в зеркало и за метил с облегчением и некоторой нервозностью полицейскую машину, следовавшую за ним. Он обратил внимание на то, что красная вертящаяся фара автомобиля не была зажжена.
Джек подъезжал к светофорам Золотых ворот. С большим трудом вынул из кармана двадцатипятицентовую монету. Холод пронизывал его, руки и ноги коченели.
Негр в окошечке взял монету и равнодушно сказал:
- Спасибо.
Джек тронулся. Новый приступ дрожи лишил последних сил его закоченевшее тело. Он многое бы отдал, чтобы, оказаться у себя в тепле. Он нажал на акселератор, чтобы быстрее переехать огромный мост.
Слева виднелись огни Сан-Франциско. Джек прижимался к тротуару, чтобы не потерять их из вида.
Внезапно случилось нечто странное, как в замедленном кино. Джек увидел, что огни города меркнут, мигают и окончательно исчезают.
'Господи, - подумал он, - что происходит с Сан-Франциско?'
Он отвел глаза, чтобы проверить направление. Тысячи ламп, освещающих над ним кабель, были невидимы.
Новая волна холода накатила на Джека. На этот раз он понял, что случилось что-то с ним, а не с Сан- Франциско. Его парализованные руки лежали на руле, а холод добрался до груди. Он не чувствовал боли, но плавно опускался в пропасть. Голова его упала на грудь. Машина покатилась по парапету.
Джек уже не слышал сирены полицейской машины. Он не видел красной мигающей фары, приказывающей ему остановиться.
Патрульный 'форд' с сиреной пытался обогнать безумную машину, чертящую зигзаги на четырех дорожных полосах.
Один из полицейских связался по радио с двумя постами, расположенными на концах моста, и вызвал скорую помощь.
Машина Джека ехала по левому парапету, она подпрыгнула, пересекла шоссе, наехала на едущий впереди 'крайслер', повернула направо. Правое переднее колесо отскочило и покатилось по тротуару, машина перевернулась на крышу.
Спустя десять секунд полицейские выскакивали из машины с огнетушителями в руках. Они без труда вынули тело Джека, остававшееся на сидении, и положили его на тротуар. На нем не было ран, не считая разбитого лба, но он был мертвенно бледен.
За полицейской машиной быстро выстраивалась вереница автомобилей. Из черного 'кадиллака' вышел мужчина и подошел к полицейским.
- Я - доктор Робинсон, - заявил он, протягивая удостоверение. - Нужна ли моя помощь?
Сержант взглянул на него с благодарностью.
- Разумеется. С этим парнем что-то неладное. Я заметил его еще в парке: ехал очень медленно, и я решил, что он высматривает девиц. Затем он поехал зигзагами, и я подумал, что он пьян. Я не успел его задержать при оплате проезда, но я направил фару ему в морду... О, простите...
Склонившись над Джеком, врач внимательно обследовал его.
- У меня такое ощущение, что он даже не заметил фары, - продолжал сержант. - Он начал делать зигзаги еще больше, пока не перевернулся. Должно быть, он плохо себя почувствовал.
- Даже больше того, - спокойно сказал врач. - Он мертв. Остановка сердца или приступ, судя по описанным вами симптомам.
- Бедняга, - сказал сержант, - он даже не попрощался с женой и детьми. Не хотел бы я так умереть.
Врач ничего не ответил и застегнул сорочку на теле Джека.
В этот момент раздался звук сирены скорой помощи, за ней ехали две полицейские машины.
После короткого совещания между полицейскими, врачом и коронером, прибывшим в скорой помощи, оба врача, исходя из свидетельства сержанта и обследования тела, решили подписать разрешение на захоронение.
- Не нужно лишних бумаг, - заключил судебный эксперт. - Он от этого не воскреснет. Предупредите семью, если она у него есть. Обручального кольца на пальце нет.
Тело Джека погрузили в машину скорой помощи, капитан патрульной машины взял его документы. Подъехавший грузовик с подъемным краном взял на буксир машину Джека, а сержант отправился в Сосалито предупредить семью умершего. Когда спустя двадцать минут он возвращался той же дорогой, движение уже возобновилось на Золотых воротах, и не оставалось никакого следа от случившегося. Тело Джека было увезено в морг в Сан-Франциско в ожидании востребования родственниками или друзьями покойного.
В Сосалито сержант наткнулся на запертую дверь. Дом, в котором жил Джек, был двухэтажным. Никто не ответил на звонок полицейского, и он просунул в дверь срочный вызов в полицейский участок. Поскольку на водительских правах Джека значилось 'холост', то было мало шансов, что кто-нибудь явится в
