что потеряла половину своих удовольствий, рыдая, написала ему прелестное письмо.
'Бесполезно говорить вам о моих чувствах и моей нежности, вы их знаете. Но вы не знаете моих страданий. Вы даже не дали себе труда успокоить мое бедное сердце, которое я сумею усмирить, несмотря ни на что... прощайте и знайте, что вы один в моем сердце, только вы. Написано в среду, после полуночи.'
После этого госпожа дю Барри отбыла с герцогом Де Бриссаком в небольшое путешествие по Нормандии. Он был совершенно счастлив тем, что мог продемонстрировать своим друзьям, что 'ступает по тропинке любви, проторенной королем Франции'.
В 1789 году госпожа дю Барри, пользовавшая долгих девять лет всеми благами монархии, с чисто женской логикой увлеклась новыми идеями.
Она стала сторонницей Неккера, защищала философов, экономистов, мечтала об идеальной демократии, читая Руссо, почитателем которого был герцог де Бриссак.
Увы! На своем пути к счастью народ избрал методы, которые вряд ли мог предвидеть кроткий автор 'Социального договора'. Люди так легко перерезали друг другу глотки во имя справедливости и свободы, что графиня заключила, что философская система несовершенна. Впрочем, одно событие окончательно отвратило госпожу дю Барри от революционеров. После взятия Бастилии Бриссака арестовали в Дюртале, недалеко Флеши, и 'патриоты' решали, не отрубить ли ему голову.
- В чем вы меня обвиняете, - спросил герцог - в чем я виноват?
- Аристократ всегда в чем-нибудь виноват, - ответил ему пьяный 'патриот'.
К счастью, кому-то из бандитов пришла в голову мысль послать в столицу курьера, чтобы посоветоваться с властями, как именно казнить господина де Бриссака. На следующее утро в Дюрталь пришла срочная депеша, в которой приказывалось немедленно освободить губернатора Парижа...
Это происшествие совершенно потрясло графиню, которая стала ярой антиреволюционеркой.
Дрожа от страха за своего любовника, она требовала, чтобы он каждый день навещал ее или писал письма. Бриссак в этот момент жил в Тюильри, но все-таки подчинялся этой нежной тирании и каждый день приезжал из Парижа в Лувесьенн.
***
В 1790 году госпожа дю Барри, переписывавшаяся со всеми своими друзьями-эмигрантами, предоставила свое состояние, дом и три парижские квартиры в распоряжение заговорщиков-роялистов.
Ее отношение приятно удивило двор и графа д'Артуа. Господин д'Эспиншаль, находившийся подле принца в Венеции, записал однажды в своем дневнике:
' Я не могу не упомянуть о том, что рассказал нам господин Приуро о графине дю Барри. Эта дама, живущая в Лувесьенне с тех пор, как началась революция, проявляет самые высокие чувства к монархии. Мы знаем, что она продала несколько ценных предметов, выручила за них 50 000 ливров и передала их на нужды короля и королевы, а они могут им скоро понадобиться. Этот поступок позволил нам лучше узнать эту женщину и судить ее не так строго, отметая клевету'.
Скоро госпожа дю Барри захотела еще активнее помогать монархии, которая дала ей все в жизни. Эмигрировать не имело смысла; чтобы быть полезной делу короля, нужно было иметь возможность не только свободно покидать Францию, но и возвращаться, не вызывая подозрений революционеров. Но что придумать, чтобы иметь возможность свободно передвигаться? Она безуспешно ломала голову, пока однажды английский агент Паркер Фос не пришел ей на помощь, придумав 'кражу' драгоценностей, которую с таким жаром обсуждали парижане 11 января 1791 года...
Ограбленная госпожа дю Барри становилась жертвой, и правосудие обязано было помогать ей. Кроме того, она сможет теперь поехать туда, где будут задержаны похитители...
По просьбе графини ювелир Руен объявил о крупном вознаграждении тому, кто что-нибудь сообщит или поможет найти украденные драгоценности, список которых прилагался... Листовки с таким текстом повсюду распространялись бесплатно, и в один прекрасный день, месяц спустя, то есть 15 февраля, госпоже дю Барри сообщили, что воры арестованы... в Лондоне!
На следующий день, получив паспорт, она уехала в Кале, где встретилась с Фосом, и они вместе отправились в Булонь...
Революционеры попались на удочку...
В Лондоне госпожа дю Барри поселилась в гостинице на Джермин-стрит, недалеко от Пикадилли. Содержал ее Гренье, бывший повар герцога Орлеанского.
Зная, что за ней следят и английская полиция и Французские агенты, графиня занималась вначале только своими 'ворами'. Она отправилась к лорд-мэру, чтобы подтвердить под присягой, что найденные бриллианты действительно принадлежат ей, и встретилась с членами суда, готовившими процесс.
Она была принята в высшем лондонском свете, совершенно взволнованном весьма странной историей.
Мы постараемся пересказать ее, опираясь на воспоминания неизвестного автора, опубликованные в 'Лондонских сералях'.
***
В йоркшире существовал в то время замок, принадлежавший лорду Вильяму Г...ру. Замок этот, построенный в XII веке, был особенно привлекателен для дам: в нем жило привидение. Каждую ночь призрак бродил по коридорам, издавая жуткие стоны, потом направлялся к покоям леди Г...р и исчезал в толще стены. Говорили, что это призрак рыцаря, жившего в XVI веке, который был как будто влюблен в одну из прапрабабушек лорда Г...ра. Однажды ночью он проник в замок, желая обесчестить девушку, и был убит стражником в том самом коридоре. Проклятый небом, он обречен возвращаться в жилище, которое хотел запачкать. Так вот, с XVI века привидение прогуливается по коридору, время от времени скрываясь в стеке. Очевидно, дух несчастного рыцаря невероятно страдает, потому что много раз его преследователи слышали, как он стонет, задыхается и жалуется на свое проклятье.
Каждый раз, когда кто-нибудь из Г...ров женился, он обязательно предупреждал свою невесту об этом привидении и о том, что она будет очень удивлена, услышав возле своей спальни чьи-то крики. Обычно молодая женщина вначале дрожала от страха, но довольно быстро, как свидетельствуют семейные хроники, привыкала и переставала обращать внимание на странные звуки.
Но в январе 1791 года случилось происшествие, открывшее достопочтенному лорду Вильяму немало любопытного.
Однажды вечером он дольше обычного засиделся в своем кабинете, составляя историю рода Г...ров, и услышал, как призрак со стенаниями прошел по коридору.
Испуганный барон на мгновение застыл в кресле, но, устыдившись слабости, все-таки открыл дверь. Призрак, как бы стелившийся над плитами пола, находился уже под сводами второй галереи. Лорд Г...р неслышными шагами последовал за ним. На повороте коридора белесая форма прислонилась к стене, и стоны замерли.
Стуча от страха зубами, барон заставил себя подойти к тому месту, где исчез призрак, и прислушался, надеясь услышать жалобы и вздохи, описанные в книгах.
Однако услышал он нечто невероятное.
- Драгоценная любовь моя, - говорил мужской голос, - я люблю тебя! О, какое наслаждение ласкать твое тело...
А женский голос отвечал:
- Я тоже люблю тебя!
Узнав голос своей жены, лорд Г...р заподозрил неладное.
Он открыл дверь, и зрелище, открывшееся его взору, убедило его в собственном несчастье.
Его жена лежала голая на кровати, обнимая садовника замка, скинувшего саван и оставшегося в чем мать родила.
Разъяренный лорд Г...р схватил подсвечник и собирался убить преступных любовников, но жена кинулась к его ногам.
- Пощадите! - кричала несчастная.
Барон отпихнул ее ногой.
- Нет! - воскликнул он. - Вы не только запятнали мою честь, вы еще и совершили ужасное святотатство. Вы не постыдились использовать облик несчастного призрака, который вот уже скоро два столетия посещает наш замок, чтобы предаться гнусному разврату! Этот грех заслуживает смерти!
Молодая женщина умоляюще протянула к нему руки.
