предлагаемую сумму. Общеизвестно, что после определенной цифры у женщин исчезает ощущение, что они продаются. Вместо этого появляется убежденность, что сумма служит выражением признания их красоты. Фанни согласилась одарить его своими милостями. Она разделась, легла в постель и стала ждать.
Англичанин, оставаясь одетым, неожиданно резким движением отдернул покрывало, вставил в глаз монокль и долго всматривался в изысканную наготу балерины.
Затем он снова прикрыл ее, вынул из глаза монокль и сказал:
- Благодарю! Теперь я увьидель могила герцог Рейхштадский!..
После чего покинул Фанни, не забыв оставить на камине туго набитый бумажник...
МАРИЯ- ЛУИЗА ВЕДЕТ В ПАРМЕ БЕСПУТНУЮ ЖИЗНЬ
Ее жизнь вынуждает биографа погружаться в подробности хроники, где скандалы доходили до крайней непристойности...
'Бумажник' (Дипломатическое обозрение, 1848)
Однажды вечером 1821 года в посольстве Англии произошла забавная сцена. На пороге появился некий прелат в сопровождении двух молодых офицеров. К ним вышел секретарь:
- Как мне о вас доложить, монсеньер?
Ответ прозвучал четко:
- Епископ Амьенский и его сыновья.
Заметив, что лакеи, стоящие в ряд в вестибюле, таращат в беспокойстве глаза, а секретарь стал пунцовым' прелат с испугом подумал, не окажется ли он объектом какого-нибудь скандала. Улыбнувшись, он повторил еще раз:
- Доложите, что пришел епископ Амьенский и племянники его брата.
Что и было сделано к общему удовлетворению трех бесхитростных душ.
Этот полный рвения епископ, надо признать, не был церковником обычного типа. В свое время ему приходилось быть командиром мушкетеров во время Семилетней войны, капитаном гусар, послом Франции в Венеции и духовником герцогини Беррийской. Но самым необычным и славным должен был для него однажды стать титул 'свекра экс-императрицы Марии-Луизы'...
Каким образом это случилось?
Именно это мы и посмотрим.
***
Монсеньер де Бомбель, епископ Амьенский, принял постриг лишь в возрасте шестидесяти пяти лет, после кончины своей жены, Анжелики де Мако. У него было три сына. Первый стал австрийским министром в Тоскане, второй гувернером императора Франца-Иосифа, а третий - подполковником австрийской армии.
Этот последний, по имени Шарль, впоследствии тайно женился на экс-императрице Франции.
Мария-Луиза была вдовой с 1829 года. Ее муж, генерал Непперг, не мог, по словам людей злоязычных, вынести скуки, которую испытывал при любом разговоре с герцогиней Пармской. Другие уверяли, что бедный генерал умер от потери сил, пытаясь удовлетворить никогда не утихавшие желания своей буйной супруги.
Сведения, которые нам удалось добыть из хроник и мемуаров современников, наводили на мысль, что именно второе объяснение является верным. В описываемое время Марию-Луизу томила любовная лихорадка, толкавшая ее раз по десять-пятнадцать в день и в местах, самых не приспособленных для этого, на поиски ни с чем не сравнимого наслаждения, которое доставляют пылкие атаки любовника на самую большую драгоценность дамы.
Во время прогулок, которые она совершала в деревню, Марии-Луизе случалось внезапно ощутить 'укол любви'. Тогда она покидала свое окружение и отправлялась на поиск сельского приключения.
Автор 'Скандальной хроники времен Реставрации' рассказывает по этому поводу забавную историю: однажды немногочисленный пармский двор углубился в небольшой лесок, и герцогиня, чьи ноздри уже начали трепетать от нетерпения, приказала остановить карету и сказала:
- Поезжайте дальше, а я пройдусь немного. Мы встретимся на повороте.
Она пошла пешком по тропинке и вышла на поляну, где молодой дровосек рубил дрова.
Мария-Луиза подошла к нему и с прелестной непосредственностью, свойственной знатным людям, попросила его пойти с нею в кусты.
Молодой человек, которому и в голову не могло прийти, что такая красивая дама может заговорить с ним, совершенно онемел, стоя рядом с кучей нарубленных дров, не понимая, чего хочет от него герцогиня.
- Ну давай, пошли, - сказала ему Мария-Луиза.
И, взяв дровосека за руку, она подвела его к постели из мха, улеглась и резко задрала свои юбки, обнажив то самое место, которое так любил Его Величество император.
Это неожиданно открывшееся зрелище потрясло дровосека. Он стал креститься и бормотать молитвы, полагая, что оказался жертвой происков нечистой силы.
Расстроенная Мария-Луиза потянула его за ногу так, что он упал рядом с нею.
- Ну, иди же, дурачок!
На этот раз парень уже не сомневался, что имеет дело с одной из тех зловредных и похотливых фей, которые, по народному поверью, время от времени появляются в лесах, чтобы попробовать совокупиться с людьми.
Высвободив резким движением свою ногу, он, как безумный, прибежал домой и, дрожа от страха, рассказал об опасности, от которой едва спасся.
Его отец и пятеро других дровосеков были заняты тем, что старались срубить огромный дуб. Все разом остановились, удивленно покачали головами, отложили топоры и, выяснив место появления феи, быстро направились туда.
По дороге они встретили Марию-Луизу, которая с блуждающим взором искала какого-нибудь другого дровосека. Увидев шестерых приближающихся мужчин с волосатыми руками, она издала возглас восторга и упала на траву.
Тогда дровосеки, давно уже не верившие ни в каких похотливых фей, выстроились в очередь, подобно простолюдинам, ждущим в голодный год своей очереди в булочную, и один за другим отдали экс- императрице все лучшее, что у них было.
***
А тем временем молодой человек, напуганный опасностью, которой подвергается его отец, с громкими криками побежал на поворот, где свита поджидала Марию-Луизу.
Г-н де Маршаль, имперский комиссар, присланный Веной после пармского восстания 1831 года, вышел из своей кареты и подозвал юношу.
- Что происходит?
- Там злая фея хотела втянуть меня в грех. А сейчас я боюсь, что она сделает что-нибудь плохое с моим отцом и его товарищами, которые не испугались и пошли прогнать ее из леса.
'Теперь настала очередь г-на де Маршаля покачать головой, - пишет автор 'Хроники'. - Он спросил, во что одета 'фея', и, получив ответ, попросил молодого человека вернуться домой'.
Члены двора, хорошо знавшие свою монархиню, ждали, ухмыляясь, конца приключения.
- Оставайтесь здесь, - строго сказал им г-н де Маршаль. - Я пойду взглянуть, насколько верны все эти россказни, а главное - не подвергается ли опасности жизнь Ее Высочества м-м герцогини.
Вскоре он появился на поляне, где в тот момент Марию-Луизу обслуживал последний дровосек.
Остальные в блаженном состоянии сидели на бревнах и ждали, когда их товарищ завершит работу.
Заметив появление г-на де Маршаля, они испугались и сбежали, оставив шестого 'продолжать начатое дело, не подозревая, что у него появился свидетель'. Этот последний, окончив работу, заметил наконец имперского комиссара и, 'кое-как застегнув одежду, припустился к своему дому'.
Тут Мария-Луиза открыла глаза и увидела г-на де Маршаля.
- Как? Вы тоже здесь? - сказала она с любезной улыбкой. - Я от вас этого никак не ожидала.
Имперский комиссар, притворившись, что ничего не видел и ничего не понял, спокойно ответил:
- Надеюсь, Ваше Высочество, вы не простудились, позволив себе такую неосторожность, как краткий отдых на траве.
Ничего не ответив, Мария-Луиза поднялась и направилась к своей карете.
Прошло несколько дней, и г-н де Маршаль, положение которого при герцогском дворе стало нестерпимым, попросил отозвать его в Вену.
