Славик. Он приехал домой пьяный и злой. Перед этим он был у своих родителей. Что там произошло, я не знаю. Он почти с порога начал кричать на меня, что я должна сделать аборт. В общем, когда всё выяснилось, он начал меня бить. Бил ногами. Руки такие, потому, что я пыталась живот прикрыть. Потом он вытолкал меня из квартиры. Я еле вышла из подъезда. Тут остановилась какая-то машина, и водитель подвез меня. Отец, когда узнал, что это ребенок Олега, начал кричать, что я шлюха. А сегодня вы говорите, что они все пришли и переживали… – Саша снова заплакала. – Да не переживали они, а радовались! Ну, почему всё так?
– Саша, ты теперь ничего не вернешь назад, – Ламинский погладил её по голове. – Если ты будешь всё время плакать, то тебе будет ещё хуже.
– Что мне теперь делать?
– Теперь уже ничего не поделаешь, – качнула головой Оксана. – Вернешься к своему Славику…
– Я его ненавижу! Не буду я с ним жить!
– Значит, к родителям. Ты ещё молодая. Жизнь потихоньку вернется в старое русло и, со временем, ты многое забудешь.
– Забыть? А вы бы забыли? – в голосе Саши мелькнули гневные нотки. – Как это можно забыть? Я осталась сначала без человека, которого, кажется, одного на всем свете, любила! Да ещё и я виновата в его смерти… Теперь мой ребенок умер… Даже не умер – его это выродок убил! Как это забыть?!
– Тогда, Игорь, дай девочке выплакаться, – Оксана поднялась со своего места. – Спокойной ночи, пойду я к себе.
Через полчаса к ней в палату пришел Ламинский. Оксана стояла у окна, смотрела на фонари, расплывающиеся желтыми пятнами за редкими морозными узорами на стеклах, и вытирала глаза.
– Ещё ты реветь начни, – проворчал Игорь, подходя к ней.
– Ты хочешь сказать, что эта девочка не в своем уме или врет? – Оксана тяжело вздохнула.
– Теперь не хочу.
– Папа там, видно, большая сволочь – меня попросил не беспокоить, ей сказал, что Олег умер. Господи! Ну что за привычка у моего братишки была прятаться от всех?! Да может быть, всё тогда ещё и обошлось бы!
– Нонна тоже штучка! – покачал головой Игорь.
– Ничего, я этой дряни всё ещё припомню! – Оксана решительно вытерла слезы.
– Слушай, а почему ты не сказала, что ты сестра Олега и он жив?
– Как ты думаешь, что с ней случиться, если она всё это узнает?
– Да… не знаю… Олегу скажешь?
– Вернется – скажу. Думаю, что он тоже просто так это всё не оставит. А вообще, он в последнее время так изменился… Мне даже порой становится страшно. Жестче он стал что ли? Теперь стоит разговоры на такие темы завести, как начинаются либо шутки от которых дурно делается, либо старательно уходит в сторону.
– А, если она вернется к своему сожителю?
– Не вернется она к нему. Игорь, позаботься о ней, пока она здесь.
– Обязательно. И племяшку нужно сказать, чтобы детки беситься прекратили, и проведать её пришли…
ОЛЕГ РАЗДАНОВ.
Глава 41
Оксана уложила спящего малыша в кроватку и повернулась. Внимательно наблюдавший за ней Олег быстро отвел взгляд. Он очень не хотел, чтобы кто-либо, даже сестра, заметила тоску в его глазах. Как бы он ни старался, Оксана это замечала. Скорее, даже не замечала, а чувствовала. Эти попытки отвести взгляд, её в последнее время начали беспокоить. Олег не хотел никого подпускать к себе.
– Ну, что, идем в другую комнату? – спросил Олег. – А то вдруг серьезного человека разбудим.
– Да, идем, – кивнула Оксана. – Ты никуда не спешишь?
– Никуда, – Олег улыбнулся. – Я ещё отдыхаю. А что?
– Мне нужно серьезно поговорить с тобой.
– Что, так серьезно? – Олег вскинул брови.
– Да, так серьезно, – Оксана даже не пыталась улыбнуться. – Я сварю кофе, посиди и подожди.
– Как прикажете, командир! – Олег сел в кресло и с удовольствием вытянул длинные ноги.
– Тебе со сливками? – спросила Оксана на ходу.
– Как себе, так и мне. Только не очень сладкий делай.
Оксана вернулась спустя несколько минут с двумя крошечными чашечками густого ароматного кофе, в котором плавали беленькие шапочки взбитых сливок.
– Коньячка хочешь? – поинтересовалась она.
– Не откажусь. И закурить можно?
– Можно. Только форточку открой.
– А что это ты такая сегодня добрая? – поинтересовался Олег, слегка сощурившись и доставая сигарету. – Или ты за мной так соскучилась?
– Олежка, я за тобой, сам знаешь, больше чем очень соскучилась, но сейчас я тебя очень прошу, оставить своё игривое настроение и побыть серьезным хоть несколько минут.
– Оксаночка, солнышко, а не хочется! – он сладко потянулся. – Знаешь, как в Египте хорошо? Солнце, жара, песок, Нил, пирамиды… Небо такое синее днем. А ночью – сплошной бархат. Даже звезды не так по глазам режут. Здесь такого не бывает. А какие женщины! Но я был патриотом и премило развлекался с соотечественницей. Если бы не дела, так остался бы там, принял мусульманство и обзавелся бы гаремом.
– Ну, и что бы было дальше?
– А дальше… – Олег закурил. – Дальше каждую ночь парочку любимых жен и оттягиваться до утра. Как ты находишь, интересно?
– Не интересно. Тебе бы быстро надоело.
– Угу, – кивнул Олег. – Тебя и Макса рядом бы не было. Ничего, я бы и вас туда перетащил. Но вся беда в том, что дела.
– Никуда нас не нужно перетаскивать. Олег, я прошу тебя, хватит дурачиться. У меня к тебе очень серьезное дело, – Оксана нахмурилась.
– Ладно, валяй, – кивнул Олег. – Я уже серьезен, как никогда. Что у нас стряслось?
– Это не совсем у нас. Это у тебя.
– Даже так? – по лицу Олега мелькнула тень удивления.
– Даже так. Олежка, ты хорошо помнишь Сашу Шарф-Эгердт?
– Да уж куда лучше! – на губах Олега появилась холодная улыбка. – Ты забыла, где у меня её автографы?
– Олег, перестань! Давай серьезно.
– А я серьезно! Хотел бы я её забыть, да вот только никак не выходит! Стоит чуть-чуть рукав на рубашке отвернуть, и все проблемы с памятью исчезают.
– Тебе никогда в голову не приходило, что странно как-то всё получилось.
– Что странно? То, что со мной девочка играла в игрушки, а, наигравшись, обошлась, как с ненужной вещью? – Олег нахмурился. – У неё, видишь ли, как и у папы, принцип – поспеши кидануть ближнего своего. Вот она на мне и тренировалась.
– Это не у неё принцип, а у папы.
– Да? Странно! Это папа мне в лесу мозги пудрил, а, когда вернулся в город, рванул сначала с женихом отдохнуть, а потом вышел замуж?
– Олег, ты ничего не знаешь.
– Да ну?! Я не думаю, что ты и Макс меня обманули.
