— О нет, конечно, нет! — поспешно ответила Клеона.
— Ну хорошо, — успокоился ее собеседник. — Но мужчинам не нравится, когда их поправляет представительница прекрасного пола. Вы должны нас понять.
— Ну разумеется, — улыбнулась Клеона. Позже она спросила герцогиню:
— Почему считается модным быть глупой?
— Потому что у большинства так называемых модных людей в голове пусто, — презрительно ответила герцогиня.
Клеона уже не раз слышала пренебрежительные высказывания герцогини по поводу современной молодежи и не стала продолжать эту тему. Только подумала, как ужаснулись бы некоторые из ее воздыхателей, если бы услышали их с отцом споры на исторические темы или о влиянии мифологии на современное христианство! Но сегодня вечером после ухода герцога мысли Клеоны были поглощены другим.
Что имел в виду герцог, когда спрашивал, может ли положиться на нее? Какова во всем этом роль графа? Чем было вызвано то странное выражение на лице француза, когда Клеона сказала несколько теплых слов о герцоге, — ревностью или чем-то еще?
— Вы очень молчаливы, — заметил Фредди Фаррингдон, когда они оставили бальный зал и направились в столовую.
— Простите, — встрепенулась девушка. — Вам стало скучно?
— Вы никогда не будете скучны, — галантно ответил Фредди, — но, кажется, ваши мысли блуждают где-то далеко. Могу я вам помочь?
— О нет, спасибо, — откликнулась Клеона. Они вышли на балкончик, обращенный в сад. — Скажите, мистер Фаррингдон, граф действительно добрый друг герцога и всех вас?
— Если вы спрашиваете меня, то, по-моему, этот малый не… — начал было Фредди Фаррингдон, но остановился, словно лошадь на полном скаку. — О, д'Эскур — довольно приличный малый для француза. Сильвестру он нравится. Жаль беднягу: потерял свои поместья и все такое. В революциях мало забавного!
— Да, конечно, — согласилась девушка. — А что вы знаете о нем? Когда граф приехал в Англию?
Ее вопросы явно вызывали неловкость у Фредди.
— Да я как-то не интересовался этим, — уклончиво ответил он. — У д'Эскура полно друзей, его везде принимают.
— Да, да, я знаю, — вздохнула Клеона, понимая, что Фредди Фаррингдон не намерен удовлетворять ее любопытство.
В душе она не сомневалась, что Фредди терпеть не может графа, как, впрочем, и герцог. Тогда почему, почему они все держатся вместе? Она собиралась спросить еще что-то, когда лакей графа Мелчестерского в напудренном парике и великолепной ливрее с золотыми галунами подошел к ним с золотым подносом. На подносе лежало письмо.
— Мисс Мандевилл? — спросил он.
— Да, я мисс Мандевилл, — ответила Клеона.
— Джентльмен оставил это для вас некоторое время назад, мисс, — объяснил лакей. — Он просил отдать его вам без задержки, но я не мог вас найти.
— Спасибо.
Клеона взяла письмо. Слуга поклонился и исчез.
— Ничего плохого? — поинтересовался Фредди Фаррингдон.
Прежде чем ответить, девушка еще раз перечитала несколько коротких строчек.
В подписи не было нужды. Это письмо вызвало у девушки еще большее недоверие к графу. Действительно ли он любит ее или зачем-то ломает комедию? Есть ли какой-то скрытый мотив в его столь страстных заверениях в любви?
Клеона убрала письмо в сумочку.
— Ничего важного, — сказала она Фредди Фаррингдону, видя любопытство в его глазах. — Вернемся в бальный зал?
— Нет, подождите. Я хочу вам кое-что сказать, мисс Клеона.
— И что же? Я вас слушаю.
— Если вы случайно попали в беду или вас что-то беспокоит, — проговорил Фредди, осторожно подбирая слова, — скажите мне или, еще лучше, Сильвестру.
— Сказать герцогу? — изумилась Клеона. Фаррингдон отвернулся от нее, глядя в сад.
— О, я знаю, с тех пор, как вы приехали, он стал немного странным, — пробормотал он, — но это скоро пройдет. Сильвестр — именно тот человек, к которому я сам предпочел бы обратиться в тяжелой ситуации.
— Возможно, вы видели его светлость при более счастливых обстоятельствах, — возразила Клеона.
— Вы имеете в виду ночь вашего прибытия? — нерешительно спросил Фредди. — Ну, мы все тогда были немного под мухой.
— Были и другие случаи, — заметила девушка.
— Я знаю, — согласился Фредди. — Но если вы забудете на минуту… ну да не важно… если вы в беде, скажите мне. Я разберусь.
Клеона улыбнулась:
— Спасибо, мистер Фаррингдон. Это очень мило с вашей стороны. Мне приятно думать, что в этом очень поверхностном мире у меня есть один друг.
— Вы можете быть уверены в этом! — воскликнул Фредди. Он протянул руку. — Так мы друзья, мисс Клеона?
— Друзья, — ответила девушка, — и спасибо вам!
— Ума не приложу, чем я заслужил вашу благодарность, — откликнулся Фредди. — И будь я проклят, я нечасто думаю о дружбе в обществе таких красавиц, как вы.
Клеона отняла у него руку и прижала ладони к лицу.
— О, мистер Фаррингдон, умоляю, не начинайте! Я выслушала столько комплиментов за эти последние несколько дней, что чувствую себя так, будто объелась пирогом с патокой. К тому же я не верю и половине того, что слышу.
— Вот что мне в вас нравится, — восхищенно изрек Фаррингдон. — У вас хорошая голова на плечах. Вы очень разумная девушка. Именно это я и сказал Сильвестру.
— И что ответил его светлость? — с любопытством спросила Клеона.
Фредди смутился.
— Не помню, — солгал он. Девушка засмеялась.
— Все в порядке, мистер Фаррингдон, я не собираюсь допытываться. У вас — свои секреты, у меня — свои. А теперь давайте вернемся к ее светлости.
Герцогиня уже порядком устала, поэтому, когда Клеона предложила поехать домой, старая леди была явно рада.
— Можете нас проводить, мистер Фаррингдон, — заявила она повелительно. — Полагаю, моего внука и след простыл?
— Боюсь, что да, мадам, — ответил Фредди. Герцогиня глубоко вздохнула.
— Снова за карточным столом. Когда же этому будет конец?
Она вдруг показалась такой старой и убитой горем, что Клеоне захотелось ее обнять. Но герцогиня выпрямилась и встала, высоко вскинув голову и воинственно выставив вперед старый, морщинистый подбородок.
— Восхитительный вечер, — сказала она. — Я не помню лучшего приема в Мелчестер-Хаус.
Они неторопливо сошли по лестнице к ожидавшей их карете. Герцогине помогли сесть. Фредди на
