Надо обязательно поговорить с Ромарой, решил он, и как-то уладить их нелепые отношения. Может быть, если предложить ей достаточную сумму, она согласится жить отдельно? Но едва ли это будет лучшим решением проблемы, такой вариант не устроит ни его, ни Ромару. Когда-нибудь настанет время, когда ему действительно нужна будет жена. Кроме того, и в столице и в провинции есть ряд должностей, которые буквально созданы дня него, и когда он остепенится, ему непременно предложат одну из них.
Практически в первый раз в своей жизни лорд Равенскар не чувствован себя хозяином своей судьбы. Он всегда точно знал, чего хочет, и никогда не сомневался, что получит желаемое. Аталия оказалась его первой серьезной неудачей. Даже воспоминание об этой женщине пробуждало в нем гнев.
Друзья рассказали ему, что она просто онемела, прочитав в «Газетт» объявление о его свадьбе. Понятно, что такого поворота дел она нисколько не ожидала, говорили они. Конечно, она поспешила объявить о своей помолвке. Но это не помогло избежать различных толков и пересудов, и теперь их общие знакомые ломали голову, что же произошло на самом деле.
Лорда Равенскара наперебой расспрашивали о его жене (разумеется, только те, у кого хватало на это смелости), а он объяснял ее отсутствие в обществе глубоким трауром, в котором она находилась в связи со смертью любимого отца.
— Знаешь, Трент, мне пришла в голову вот какая мысль, — однажды вечером за ужином заявил виконт. — Генерал был бы очень рад видеть тебя своим зятем.
— Об Уичболде он наверняка был бы совершенно иного мнения, — сухо отозвался лорд Равенскар.
— Да, это верно. По ты-то всегда был его любимцем, — задумчиво произнес виконт.
— Только он никогда этого не показывал, — заметил лорд Равенскар. — Отлично помню, какие головомойки он мне устраивал по разным поводам! До сих пор в дрожь бросает!
— Да, генерал был сторонник строжайшей дисциплины, — засмеялся виконт, — но все солдаты были готовы умереть за него. Да и мы, пожалуй, тоже.
Уже поздно вечером, укладываясь спать, лорд Равенскар поймал себя на новой мысли: «Все-таки она дочь генерала. Может, напрасно я так беспокоюсь о том, что делать дальше?»
Больше всего он боялся двух вещей: что Ромара окажется уродливой и неприятной особой, какой он увидел ее в день свадьбы, и что она станет вести себя так же бестактно, как принцесса Каролина.
Надо сказать, что лорд Равенскар был чрезвычайно впечатлительным и чувствительным человеком, хотя он не признавался в этом даже самому себе. Он был единственным ребенком в семье, и потому мир собственных фантазий был ему гораздо ближе, чем шумные игры с другими детьми. Он получил блестящее образование, много читал, отличался незаурядным умом и был богато одарен от природы.
Все это, вместе взятое, привело к тому, что некоторые свои мысли и чувства лорд Равенскар запрятывал в глубину своего сознания, чтобы самому невозможно было дотянуться до них.
Он ехал в свое поместье, погруженный в размышления. Чтобы не связывать себя ничем и не чувствовать себя обязанным выехать из Лондона в строго назначенное время, он намеренно не сообщил своему управляющему, когда намерен прибыть.
До последней минуты он надеялся, что перед отъездом сможет повидаться с Чарльзом Грэем, старым своим другом, который в апреле стал виконтом Ховиком и тогда же был назначен первым лордом адмиралтейства. Но Чарльз прислал записку, что будет занят все утро на заседании кабинета министров. Поэтому лорд Равенскар отправился в Равен-Хаус гораздо раньше, чем планировал.
На прошлой неделе он купил отличную пару лошадей. Они были черные как смоль, с белыми звездочками на лбу, сильные, стройные, резвые. Все мужчины на улицах оборачивались и провожали взглядами эту необычную и приметную упряжку. А женщины не отрывали взглядов от красивого молодого человека, который мастерски правил ею.
Лорд Равенскар не замечал устремленных на него завистливых или восхищенных взглядов и погонял быстрее, чем обычно, словно торопился как можно скорее добраться до цели.
В самом деле, ему хотелось безотлагательно разобраться со всеми проблемами. Он слишком долго откладывал их решение на потом, но дальше так продолжаться не могло!
После жаркого и душного Лондона деревенская прохлада казалась блаженством. Надо бы почаще приезжать в родовое поместье, подумал лорд Равенскар, осенью здесь можно поохотиться с друзьями. Интересно, какова будет моя жена в роли хозяйки?
Эта мысль немного поумерила его разыгравшееся воображение, и он решил не строить никаких планов и не принимать решений, пока не увидит Ромару и не уладит с ней все вопросы.
Около полудня он добрался до Равен-Хауса. Здесь было красиво как никогда. В пышном саду бушевало разноцветье красок: нежный изумруд травы, бархатистая зелень шелестящей листвы деревьев и торжественно-сияющие заросли роз, которые так любила его матушка. Она была очень привязана к этому дому и многое делала, чтобы украсить жизнь в нем, сделать его уютным и удобным. Но пока она была жива, он этого даже не осознавал. После ее смерти Равен-Хаус опустел. Лорд Равенскар не мог жить там один, поэтому он и перебрался в лондонский дом на Керзон-стрит.
Он вошел в холл, немного волнуясь. Навстречу к нему спешил мажордом, рассыпаясь в извинениях, что не встретил хозяина у порога.
— Я приехал немного раньше, чем ожидал. Где ее светлость?
— По-моему, она в голубой гостиной, милорд. Мне сходить посмотреть?
— Нет, я сам, — резко ответил лорд Равенскар.
Он решительной поступью прошел через холл и открыл дверь в голубую гостиную. Это была любимая комната его матери, из окон ее открывайся чудесный вид на цветник.
Сначала ему показалось, что в гостиной никого нет, но потом он увидел стройную женщину в белом платье. Она стояла у окна, спиной к двери, а на руках держала ребенка. Должно быть, это Кэрил, подумал он, ведь ее теперь тоже называют «ее светлость».
Он подошел к женщине и уже открыл было рот, чтобы поприветствовать ее, когда она, услышав его шаги, обернулась.
Удивительно, но этого лица лорд Равенскар никогда раньше не видел! Он быстро обежал взглядом нежный овал, четкий подбородок, большие выразительные глаза, прямой маленький нос. Он даже удивился, кто эта прекрасная незнакомка и что она делает в его доме? Но тут в глазах ее вспыхнул огонек, на алых, красиво очерченных губках заиграла улыбка, и он понял, что перед ним стоит его жена!
— Милорд! — воскликнула Ромара. — Мы не ждали вас так рано! Мистер Эркрайт сказал, что вы будете заняты с вашими политическими друзьями.
— Никому я не понадобился, поэтому освободился рано, — автоматически проговорил лорд Равенскар, не в силах оторвать взгляд от Ромары. Конечно, золотоволосая и голубоглазая Кэрил была прехорошенькой молодой женщиной, но красота ее старшей сестры была более выразительной, необычной, какой-то неземной и производила более глубокое впечатление. Лорд Равенскар даже не смог сразу понять, что именно его так поразило во внешности этой незнакомой женщины, носящей его имя.
Под его пристальным и изучающим взглядом Ромара смутилась и опустила глаза. Она посмотрела на младенца, сладко спящего на ее руках, и сказала:
— Познакомьтесь с этим молодым человеком, милорд. Его зовут Александр, Но мы, наверное, станем называть его просто Алекс.
Лорд Равенскар заставил себя посмотреть на ребенка, которого она прижимала к груди.
— Такой маленький, — выговорил он, понимая, что от него ждут каких-нибудь слов.
— Да, он слишком торопился по явиться на этот свет, но зато теперь он быстро растет. С каждым днем он становится все больше и все сильнее! — с гордостью сказала Ромара. — Его мама души не чает в своем сыночке. И она уже совсем здорова. Л даже не ожидала, что Кэрил так быстро поправится.
— Эркрайт писал мне, — ответил лорд Равенскар. — Он так расхваливал малыша, так восхищался им! Я уж было решил, он жалеет о том, что столько лет прожил холостяком.
Ромара рассмеялась.
— Ну что ж, тогда мы подыщем ему жену.
— И не думайте об этом, а не то я на вас рассержусь, — шутливо нахмурил брови лорд Равенскар. — Эркрайт незаменимый человек. Он и доверенное лицо, и агент, и управляющий, и секретарь, и, наконец, друг.
— Вы считаете, что жена может все испортить? — спросила Ромара.
