- Папа! - в ужасе закричала Елена и кинулась к двери. - Они убили папу!
- Назад!
Майк схватил девушку за руку, рванул на себя.
- Оставь ее!
Женя, нагнув голову, бросился на Майка. Тот, словно в тренировочном зале, сделал корпусом полуоборот - и Евгений оказался отброшенным в угол ударом в челюсть.
- Идиоты! - заорал Майк. - Вас же всех перебьют!
Он взял с дивана автомат и, не глядя на Женю, пытавшегося подняться, цепляясь за стену, пошел к двери. Он даже спиной чувствовал, с какой ненавистью смотрит ему вслед Елена. Ну и пусть, думал он. Пусть она возится с этим... проповедником. Она еще вспомнит о нем, когда поймет, что настоящие мужчины не болтают, а действуют, рискуя жизнью во имя...
Он не додумал, 'во имя' чего, да и так ли это было важно сейчас, когда начиналось дело - настоящее, хоть и кровавое.
Майк вбежал в холл в тот самый момент, когда перед Хором вытянулись Аде и Симон. Гвено без сознания лежал в кресле, передвинутом к столу. Рядом с ним стояли Корнев и Мангакис.
Аде с неприязнью косился на бывшего полицейского - коротконогого и длиннорукого, с выдвинутой вперед челюстью. Симон поблескивал маленькими глазками, глубоко запавшими под придавленным, скошенным назад лбом.
- Кто стрелял?
В голосе Хора была холодная ярость. Аде молча кивнул на Симона, тот переступил с ноги на ногу, его тяжелые руки непроизвольно колыхнулись.
- Этот недопеченный ублюдок - радист хотел бежать, - голос. Симона был тускл. - Он крался к забору со своим ящиком.
Майк сразу же понял, о ком идет речь. 'Недопеченным' в лагере называли радиста-альбиноса. Симон вместе со своим дружком грозили пристрелить радиста еще в лагере - ведь альбиносы, по поверью, приносят несчастье. Кейта Диеш сам докладывал об этом Майку.
'Бедный Кейта, - подумал Майк. - Они все-таки расправились с ним. И вовсе не потому, что он хотел бежать...'
Гром прокатился уже гораздо ближе, чем раньше.
- Они убили рядового Диеша, потому что идет гроза. 'Мамми Уота', дух воды, гневается, - сказал Майк с порога, с отвращением глядя на тупое лицо Симона.
- А при чем тут Диеш? - круто обернулся к нему Хор.
- Он был альбиносом...
Это сказал уже Корнев. Хор скривился:
- Дикари! И вы хотите, чтобы они... как это по-вашему... строили 'новую жизнь'?
- Такие, как он, не хотят!
На этот раз уже Корнев кивнул на тупо уставившегося перед собою Симона.
- Таких устраивает то, к чему зовете их вы!
Хор досадливо отмахнулся.
- Вы мне надоели, господин журналист! Он подошел вплотную к Симону.
- Это правда? Насчет грозы... и прочей чепухи?
- Да, сэр! - неожиданно отчеканил Симон. - Диеш мог вызвать духов.
- Идиот! - взорвался Хор и сразу же успокоился. Он потрепал Симона по плечу: - Ладно, иди. Да не вздумай ухлопать еще кого-нибудь. Грозу уже не остановишь, а солдат у меня не так много. И ты... - Майор обернулся к Аде. - И ты, сержант, смотри, чтобы больше такого не было. Бери людей и отзови с берега группу 'Эй'. Мы выступаем.
- Слушаюсь, сэр!
- А вы, капитан Браун, возьмите все машины, которые найдете на вилле. Кстати, и 'Волгу' мистера Корнева. Разместите по машинам солдат - и назад. И напомните им, что нам будут помогать люди с зелеными повязками. Это 'пятая колонна', по ним не стрелять.
- Слушаю, сэр!
Майк вышел, вслед за ним вышли, печатая шаг, Симон и Аде.
- Моя школа, - довольно улыбнулся Хор и подошел к столу, за которым сидели Корнев и Мангакис, взялся за спинку свободного стула.
- Итак, господа, я рад, что вы меня не обманули. Если мне пришлось несколько потеребить ваши нервы, то... не взыщите. На войне как на воине.
Он налил себе виски и заговорщически подмигнул Корневу.
- В России мы перед атакой всегда пили водку. Куда надежней этой дряни. Ваше здоровье, господа!
Не дожидаясь ответа, он выпил.
И сейчас же с веранды вбежал Аде.
- Господин майор! - выкрикнул он взволнованным голосом. - Лодки!
- Что 'лодки'? - Хор резко обернулся к сержанту. - Ну? Говори!
- Лодки! - Аде перевел дыхание. - Унесло лодки. Сейчас прилив - их унесло!
- А часовой? Где был часовой? Расстрелять мерзавца!
Хор словно взбесился. На губах у него выступила пена. Стиснув кулаки, он подскочил к Аде.
- Кто охранял лодки?
Аде испуганно отшатнулся.
- Ни... никто, господин майор. У нас было так мало людей, едва хватило на посты со стороны города... Я... я... сам проверял... все время, сэр...
- Ну! - угрожающе выдохнул майор. - Твое счастье, что, кроме тебя, мне некого оставить с капитаном Брауном. А то бы на одного осла на земле стало меньше! Ты понял меня?
- Да, сэр! - щелкнул каблуками Аде.
- То-то...
Покорность сержанта несколько смягчила Хора.
- Ты остаешься здесь и головой отвечаешь мне за каждого, кто находится на вилле. За каждого!
Последнюю фразу майор произнес подчеркнуто, по слогам.
В саду послышались топот тяжелых солдатских ботинок и громкая речь. Десантники группы 'Эй' возвращались совсем не так, как уходили прочесывать берег: теперь, когда они обеспечили высадку трех батальонов отлично вооруженных наемников, они были уверены в победе.
Хор насмешливо поднес руку к берету.
- А вы, господа, можете продолжать ужин. Впрочем, мы еще встретимся. Во всяком случае, мистера Корнева я обязательно приду проводить на аэродром. Когда его будут высылать.
Он расхохотался, довольный своим остроумием, легко перемахнул через перила веранды и скрылся в темноте.
- Вот и все, - глубоко вздохнул Мангакис и вытер взмокший лоб салфеткой.
- Я в этом далеко не уверен, - задумчиво произнес Корнев.
- Тогда...
Мангакис выпрямился, хотел что-то сказать...
Корнев молча ждал, но советник раздумал.
- Бедняга Гвено, - словно про себя произнес он. - Они его изувечили.
Мангакис склонился над Гвено, легонько похлопал его по щеке, сильно подул в ноздри. Тот застонал и открыл глаза.
- Они... ушли?
Голос Гвено был хрипл и прерывист.
- Где... Хор?
Корнев удивленно вскинул голову:
- Вы его знаете?
Гвено с трудом выпрямился в кресле и попытался улыбнуться:
- Если Хор ушел... жаль.
