сказал Рафаэль своей молодой жене.
Но Виктория вовсе не была в этом уверена. Она хорошо знала, что Рафаэль мог быть чрезвычайно обходительным и приятным, если хотел. Она терялась в догадках, что же именно произошло в библиотеке, но боялась спросить. Да, впрочем, у нее и не было такой возможности, пока все собравшиеся не выпили за их здоровье самого лучшего шампанского из подвалов леди Люсии и наконец не оставили их одних.
- Рафаэль, зачем здесь был Дамьен? - без всяких предисловий поинтересовалась Виктория. - Он, очевидно, хотел помешать нашей свадьбе?
Рафаэль почему-то надеялся, что она ни о чем не спросит. Глупая надежда.
- Просто ему захотелось излить на меня еще немного досады и гнева, - с деланным безразличием произнес Рафаэль, - и ничего больше. В общем, ничего существенного, забудем об этом. А теперь, моя дорогая жена, думаю, настало время сменить свадебное платье на дорожное.
Только тогда Виктория осознала, что ей предстоит свадебное путешествие.
- Боже правый! Куда ты меня везешь?
- Маркиз любезно предоставил в наше распоряжение одно из своих поместий в Дорсете. Оно называется Медовый дом и расположено где-то неподалеку от городка Милтон Аббас. Тебе нравится эта идея?
- Конечно! Это просто замечательно... Но Рафаэль, а как же мистер Вестовер? Разве мы не должны увидеться с ним и официально оформить передачу тебе половину моего наследства?
- Дорогая, я уже был у него вчера вечером. И обо всем позаботился. Бумаги подписаны, и все дела улажены. Тебе не о чем беспокоиться. - Он не стал ей рассказывать, как неприятно был поражен честный поверенный, осознав, что Рафаэль - близнец Дамьена. А когда он понял, что к тому же Рафаэль выдавал себя за барона Драго, его плотно сжатые губы превратились в вообще едва заметную линию.
- Я все-таки не понимаю. Это же мое наследство. Неужели я не должна подписать ни одной бумаги?
'Так, - подумал Рафаэль, - а она не глупа. Но как ей объяснить, что все ее пятьдесят тысяч фунтов теперь находятся в моих руках?' По его просьбе был составлен документ, определяющий Виктории щедрое содержание, которое будет выплачиваться ежеквартально.
- Нет, бумаги должен подписывать только я, как твой муж, - лаконично ответил он.
- Но...
Он легонько прикрыл пальцем ее уже почти открывшиеся в протестующем возгласе губы и скомандовал:
- Отправляйтесь наверх, мадам, и переодевайтесь. Помните, что до вашего прихода я буду беспрерывно пить шампанское.
- Тогда я потороплюсь. Не хочу, чтобы мой муж в первую брачную ночь шатался и пел непристойные песни.
Со странным чувством наблюдал Рафаэль, как она легкими шажками бежит к лестнице. Вот она остановилась и что-то сказала Фрэнсис, с напряженным вниманием выслушала ответ, тряхнула головой, застенчиво улыбнулась и взлетела вверх по ступенькам.
Она очаровательна. Она его жена. Он решил, что половину ее денег нужно будет оформить с качестве наследства их будущих детей. Это решение должно ей понравиться. Больше всего на свете ему не хотелось, чтобы она подумала, что он женился на ней ради денег. Последние пять лет удача ему не изменяла, и он составил себе вполне приличный капитал.
От мыслей его отвлекла взволнованная леди Люсия.
- Что произошло, мадам? Я в чем-то провинился?
- Нет, мой мальчик.., просто мне только что пришло в голову... Вы поймите меня правильно, я беспокойная старая женщина, я много повидала на своем веку. Может, мне следует заменить Виктории мать... Ну я имею в виду, что Виктория - очаровательная, невинная девочка, может быть, с ней надо поговорить об интимных сторонах супружества, объяснить ей кое-что.
- Ах, вот вы о чем, - протянул Рафаэль. Как-то некстати ему пришло в голову, что Люсия вряд ли может обладать обширными познаниями в этой области, так как сама она никогда не была замужем. - Вы вполне можете мне довериться. Я позабочусь о ней. Я же не грубый человек и все понимаю.
Люсия согласно кивнула:
- Думаю, вы мне не расскажете о вашей встрече с бароном за закрытой дверью библиотеки? Рафаэль мгновенно насторожился.
- Нет, мадам. Скажу только, что мой брат - человек крайне несдержанный. А такие люди ведут себя непредсказуемо, совершают необдуманные поступки и несут всяческую чушь, когда их планы оказываются расстроенными.
Обеспокоенная Люсия увидела, как капитан непроизвольно сжал кулаки. Многое она отдала бы! Даже на неделю отказалась бы от своих готических новелл, лишь бы узнать, что же все-таки там происходило.
Полчаса спустя Рафаэль уже сажал готовую к путешествию Викторию в карету. Сказав несколько слов так и не уехавшему в Корнуолл Тому Меррифилду, Рафаэль последовал за своей женой. 'Что за прелесть эта девочка', - подумала Люсия, украдкой смахивая слезу. Она надеялась, что капитан Карстерс окажется достаточно любящим и терпеливым мужем и сумеет сделать счастливой эту очаровательную провинциалочку. Громкий и требовательный голос Фрэнсис отвлек ее от сентиментальных мыслей:
- Полагаю, мы заслужили хотя бы один вальс? Где Диди?
- Я здесь, миледи.
- Очень хорошо. - Леди Люсия с вызовом взглянула на маркиза. - Ну что, старик, ты готов немного повеселиться?
- С неподражаемым Диди за фортепиано я, несомненно, буду блистать, а ты, Люсия, купаясь в лучах моей славы, запрыгаешь, как легкая газель.
- Папа, - заметил подошедший Хок, - ту энергию, которую ты тратишь на то, чтобы как-то задеть нашу хозяйку, лучше использовать в мирных целях.
- Я считаю, мой мальчик, что если выражение 'деревенский идиот' применимо к ситуации, то нет необходимости тратить время на подыскивание другого.
Я очарован обществом жулика.
Шекспир
Глава 9
Первые пятнадцать минут свадебного путешествия прошли в гробовом молчании.
- Я должен сделать признание, - неожиданно буркнул Рафаэль.
Обеспокоенная и смущенная таким странным и непривычным поведением молодого супруга, Виктория настороженно подняла голову:
- Ты о чем?
- Я ужасно укачиваюсь в закрытом экипаже. Буквально несколько минут езды - и я становлюсь больным. Знаю, что мужчина должен стыдиться подобной слабости, но ведь мы теперь муж и жена.., нитка и иголка.., и должны все друг о друге знать.
Виктория с состраданием посмотрела на сидящего рядом с ней большого и сильного мужчину. Но ему показалось, что она с трудом сдерживает смех.
- Ты действительно как-то позеленел, - призналась она.
- Прекрати! - со злостью завопил Рафаэль и изо всех сил стукнул кулаком по крыше кареты.
Том Меррифилд немедленно съехал с дороги и остановился.
- Все позже, - едва слышно прошептал Рафаэль и буквально вывалился из двери на дорогу. Потом он долго стоял, глубоко дыша, уставившись невидящим взглядом куда-то вдаль.
К глубокому разочарованию Виктории, к задку кареты был привязан только жеребец Рафаэля Гэдфли. Перспектива вновь остаться одной в экипаже ее совершенно не радовала, но иного выхода не было.
Зато теперь стало понятно, почему ее молодой муж вел себя в карете совсем не так, как по ее представлению должны вести себя влюбленные: не взял ее за руку, ни разу не обнял и не поцеловал. Интересно, как он может быть морским капитаном и в то же время укачиваться в карете?
- Это несправедливо, - пожаловалась она. - Я только что вышла замуж и тут же оказалась брошенной в одиночестве в пустой карете...
- Пусть твое одиночество скрасят приятные мысли, обо мне, разумеется.
