— Вот какое дело-то. Нельзя ждать. Нужно побыстрее на Глухую ламбину идти. Сами понимаете, новые сети, мало ли что… А у нас поплавки видны с берега. А ну, как нагрянут браконьеры из поселка? Озеро-то глухое, рыбное. И главное, никто не помешает браконьерничать. Заодно и сети проверите.
— Как же мы без мотора-то? — спросил Ваня. — На веслах не догрести.
— Мотор я вам дам. Новенький «Салют».
— И мы на себе его потащим? — удивился Андрей.
— Он и весит-то всего двенадцать килограммов. Пушинка! Лодка в камышах, а канистра с бензином рядом в кустах спрятана.
Ваня взглянул на приятеля, улыбнулся.
— Сейчас надо идти?
— Вот спасибо, ребята! — обрадовался Виктор Викторович. — Гора с плеч… Отвезу продукты — и сразу к вам!
Виктор Викторович проводил их до повертки. Маленький белоголовый мотор он нес под мышкой. Передав мотор Ване, припустил в лагерь, где его ждала моторка с продуктами и каким-то оборудованием. Чтобы свернуть на лесную дорогу, нужно было пройти по большаку с полкилометра. Навстречу им попался порожний грохочущий лесовоз. Неожиданно он резко затормозил — и из кабины на обочину резко выскочил (кто бы мог подумать!) Санька из города Умбы. Улыбаясь, он пошел навстречу приятелям.
Мотор тащили на себе по очереди. А тащить его нужно было ни мало ни много — три километра с гаком.
Заросшая травой и низенькими елками дорога петляла в негустом смешанном лесу. До чего же красив был этот северный лес! Листья на березах ярко-зеленые, а на осинах — матовые, с белой изнанкой. Высоко над головой заливаются птицы, но сколько ни задирай голову — ни одной не увидишь. Птицы-невидимки. Завернет откуда-нибудь из-за облаков ветер в лес — и залопочут, зашуршат листья, защелкает тонкая кора на березовых стволах, а с сосен и елей с нежным шумом посыплются вниз сухие желтые иголки. Но ветер долго не задерживается в лесу: нырнет в просеку и убегает по замшелым черным пням, низко пригибая зеленые метелки высокой травы.
Саня и Андрей идут и любуются природой, а Ване не до этого. Обливаясь потом, он тащит на плече мотор. Судя по всему, он уже прошел свой километр, но Ваня не останавливается. Лучше лишку пронести, чем потом выслушивать упреки друзей.
Наконец всем ясно, что Ваня давно перевалил за километр, и Андрей говорит:
— Остановись, славный богатырь Микула Селянинович, пришла очередь героя Добрыни Никитича…
— Я, конечно, млад Алеша Попович, — говорит широкоплечий Санька.
— Если хочешь, будь Соловьем-разбойником, — смеется Андрей.
Саня загорел: скулы коричневые, а шея красная. Белые волосы спускаются на воротник брезентовой куртки. Редкие ресницы смешно топорщатся в разные стороны.
Андрей долго и обстоятельно прилаживает на плечо завернутый в мешковину мотор, носком резинового сапога чертит на дороге черту.
— На обратном пути проверим, кто больше всех пронес, — поясняет он.
Метров через двести останавливается и начинает перекладывать мотор на другое плечо.
— Тащим такую тяжесть, а он возьмет и не заведется, — говорит он.
— Как это не заведется? — хорохорится Ваня. — А мы что — не специалисты?
— Если не заведется, я утоплю мотор в озере, — говорит Андрей.
— Одна тысяча триста один… — спотыкаясь, считал шаги вспотевший Андрей. — Все! — с облегчением произнес он. — Ровно километр. Можете рулеткой проверять. Ладно, так и быть, еще сто шагов пронесу, чтобы был километр с этим… гаком.
Наконец мотор взвалил на плечи Саня. Шаги он не считал, но когда, по Ваниным подсчетам, уже протопал с добрый километр, озера еще не было и видно. Андрей шагал рядом и посмеивался, а Ване стало жалко взмокшего Саньку. Но когда предложил сменить его, Саня не отдал мотор.
— Допру, — сказал он. — Я ведь здоровый.
Сосны и ели подступили к самой воде. Берега у озера пологие, заросшие осокой и камышом. Желтые кувшинки распластались в тихой неподвижной воде. На плесе играла крупная рыба. Огромные круги разбегались во все стороны. Где-то неподалеку стучал дятел. Через ровные промежутки жутковато крякало какое-то дерево. Будто кто-то делал ему больно. Над озером стояла тревожная тишина.
Сами не понимая почему, мальчишки заговорили почти шепотом.
— Пойду лодку пригоню, — поднялся Ваня с травы.
— Я с тобой, — сказал Саня.
Поколебавшись, вслед за ними пошел и Андрей.
Вот и толстая сосна с расщепленным молнией стволом. Здесь, в камышах, они спрятали лодку. Все было на месте: и сосна, и примятые камыши, а лодки не было.
Андрей и Ваня переглянулись.
— Где же лодка? — спросил Саня.
— Вот здесь стояла, — показал Ваня. — Видишь, камыш поломан?
Саня запустил пятерню в всклокоченные белые волосы.
— Неужели сперли?
Ваня бросился в кусты и достал канистру.
— Бензин на месте, — сказал он.
Мальчишки с опаской посмотрели на настороженно притихшие берега. Камыш и прибрежные кусты шевелились, негромко скрипела расщепленная сосна, бормотала в осоке птица. И снова раздался вдалеке протяжный стон. Дерево стонало, как живое.
— Кто же ее угнал? — тихо сказал Андрей. — Так хорошо спрятали. Я еще с берега посмотрел — ничего не было видно.
— Браконьеры, кто же еще? — хмуро заметил Ваня.
— Не потопили же они лодку? — сказал Саня. — Где-нибудь бросили. Надо искать.
— Сети! — вспомнил Ваня. — А вдруг они сняли сети?
— Запросто, — сказал Андрей. — Поплавки-то видны были.
Подумав, Ваня предложил такой план: Андрей и Саня спрячутся в лесу, а он пойдет на разведку. Хотя берега у самого озера и заболоченные, можно до сетей дойти по кромке леса. Там он проберется к самому берегу и посмотрит, на месте ли сети.
Андрей и Саня забраковали этот план.
— Пойдем все вместе, — твердо сказал Андрей.
— Чего это мы в лесу сидеть будем? — поддержал его и Саня.
Ваня не стал спорить. Осторожно ступая по заболоченной почве и поминутно оглядываясь, они пошли вдоль озера. Иногда берег под ногами начинал дрожать, как студень, и приходилось отступать к лесу. Между горбатыми кочками росла красноватая, проржавевшая до дыр трава, кое-где поблескивали затянутые ряской болотные окна.
Первым машину увидел Андрей. Он чуть было не закричал от радости — машина была их, экспедиционная, — но вовремя прикусил язык: Ваня делал ему отчаянные знаки, чтобы молчал. Один Саня ничего не понимал: стоял на кочке и хлопал своими белыми ресницами. Ваня — он шел впереди — подошел к ним и прошептал:
— Там люди на берегу. Трое.
— Это же наша машина, — сказал Андрей.
— Машина наша, а люди чужие. Вместе с ними Иван Николаевич.
— А Виктор Викторович сказал, что он в Вильмаламбину поехал за хлебом и почтой, — растерянно произнес Андрей.
— Сидите здесь и не шевелитесь, — приказал Ваня. — Я подползу поближе, послушаю, что они говорят.
— А вдруг увидят? — спросил Андрей.
Ваня не ответил. Пригнулся и пропал в кустах.
