транслируемый из космоса и увеличенный в тысячи раз, дополнял картинкой правильность решений сформировавшихся в сознании россиян.
Доски, зажатые в тисках, со свистом расшивались на рейки под несколькими дисками циркулярки.
ООН расформировали, центром мира теперь являлась Москва. И никто не мог возразить президенту, указать России, что она, мол, занимает не свое место в мировом сообществе. А все потому, что Паша обладал технологией уникального оружия, любезно предоставленного Дьяволом, как самому справедливому существу на третьей планете от Солнца.
И это оружие перевернуло все миропостроение. Россия стала главенствовать, а США деградировали от врожденной трусости до положения страны третьего мира.
Стамеска ловко выбирала пазы в торцах брусов.
Сбывалась давняя мечта цивилизации, затоптанная торгашами, загнанная в недоступные болота, таившаяся в головах людей и выстраданная чудовищными лишениями. Еще с легендарных времен падения Римской империи она, обезглавленная и обугленная, из пепла и праха пробивалась ростками надежды и справедливости. А теперь мечта зашумела бескрайними садами. Избранники поменялись местами с изгоями, и гнилое хитромудрое нутро торгашей обнажилось, трусливо попискивая и зализывая раны. Как же так, мол, мыслители и предсказатели, а проморгали собственную погибель. И как дальше жить с мыслью о безвозвратной потере божества и исключительности нации. Нового Христа им уже не создать. Сколотить бригаду писателей по подобию той, что уединенно работала на Византийской чужбине уже не суждено.
Дрель вонзалась в перекрестье двух брусов, высверливая отверстия под шипы.
Да и где они, великие писатели, способные в наше время магистралей и информатики подтолкнуть народы к неподчинению ими же избранной власти, покорно преклонять колени перед выдуманным богом- человеком и нести тела и подношения? Писатель ныне - тот же торгаш. А от торгашей по-настоящему сплотившей и ведущей идеи не получишь. Прогресс управляет человеком, а не какая-то божья сила. Разные роботы, микропроцессоры, но не небеса. Выдумали: 'да поможет вам Бог!' Ерунда все это, тома макулатуры и рифмоплетства. Как может помочь тот, которого придумали, которого нет и быть не может.
Гремели прямоугольные из оцинкованного железа трубы вытяжки, всасывая стружку со станин деревообрабатывающих станков.
Уж Дьявол врать не будет. Всемирный разум?.. Да. Но и они его не видели. Только прогресс и язычество, язычество и прогресс существуют во Вселенной. Прогресс - в умах, язычество - в душах. Тяга к знанию и поклонение первозданности - вот настоящая гармония, пришедшая из Космоса. А когда перекосы, нагромождения друг на друга, тогда и происходят революции и катаклизмы. Прогресс движет, а язычество сохраняет корни. Подобно Земле, открывающей благодатную почву солнечным лучам, человечество немыслимо без несущего жизнь семени, без заложенного в нем огня прародителей.
Мы, как мошки липнущие на фонарь, принимали свет за Солнце. Выключи его и задавит нас страх и холод. Найдутся лжепророки, зычным голосом поведут дальше в темноту и невежество отыскивать новый источник света и будут навязывать свою правду. Нет, пора было с этим покончить раз и навсегда.
Паша не останавливался. Переполняемые чувства превосходства, извергавшиеся на первых порах необузданной энергией, поглощали в нем жалость и сострадание. Погибшие невинные люди, заживо погребенные под развалинами, получали свое. Нечего было диктовать, лезть в чужой монастырь и окутывать весь мир паутиной зависимости и двойных стандартов.
Но со временем его пыл чуть поубавился. Он почувствовал нечто иное, неведомое, задевавшее его сердце чем-то острым и горячим. Победителю, как говорят, присуще великодушие. Но это было другое. Паше жалко было терять материал, с которым работал каждую ночь. Людские ресурсы противника должны быть больше, чем технические, иначе кого тогда порабощать и с кем заключать мир.
У Паши голова кругом шла. Ранним утром он бежал на завод, махал молотком, пилил доски и брусы. Затем заходил в заводскую библиотеку, забирал приготовленные для него топографические карты и справочники. На лестнице обязательно кого-нибудь встречал, с серьезным видом заговаривал о производственных делах, текущих вопросах и бежал домой. У постели раскладывал карты, сверялся с блокнотом, накрывался одеялом и принимался за дело.
В эту ночь он особенно долго не мог заснуть, неистово ворочался, выживая жену на кухню, вероятно, мстил за вылитый вчера на его голову чайник воды из-под крана. Перевернул взмокшую подушку и уткнулся носом в стену, сопя и хрюкая.
Стена бесшумно упала, и Паша увидел кабинет президента. Часы на Спасской башне пробили два часа дня. Паша с дымящейся в руке трубкой прохаживался вдоль массивного, обтянутого зеленым сукном стола. Сапоги нежно поскрипывали, довольно вздрагивали аккуратно подстриженные усы. Края топографической карты с разноцветными стрелами и пятнами свешивались к стульям. Он присел на один из них, обдал дымом распластанный земной шар и накрыл ладонью ближайший к нему материк. Затем ударил несколько раз по столу молотком, стамеской подолбил красное дерево. Достал из-за уха карандаш, разметил столешницу.
Вдруг над рабочим столом, где во всю стену растянулся флаг СССР (Столярно-плотничьего Содружества Самоудовлетворения России) и где улыбался седовласый Путин на портрете в золотом обрамлении, появился экран. Паша надел наушники и услышал знакомый голос Дьявола.
- Паша, с мыса Огненная земля запущена крылатая ракета, - спокойно сказал он. - Последний бастион Женских Штатов, наконец, обнаружил себя. Когда применить систему 'бумеранг'?
- Куда направлена ракета? - так же спокойно спросил Паша.
- По траектории пока не ясно. По всей вероятности, на нашу Барбароссу.
- Барбароссу? Это чтоб поссорить нас с братьями? Ну, янки! Ну, женщины! Продолжают политику своих мужчин. Еще не одумались? Нет, чтоб прямо в лоб, в чистом поле, щит на щит, глаза в глаза... Эйзенхауэр - вот человек был! Вы - враги! И точка. Четко, ясно, без всяких хитросплетений и стравливания. А эти? С мешками денег и чужими руками... Ну, денег уже поубавилось, но гнилые замашки остались. Они думают, что можно все купить. Для них вылавливают в сельве Амазонки карликов, хоть каких-то самцов, чтоб окончательно не вымерла нация. Унцию за мужчину дают. Мужчина - унция, унция - мужчина!
- Минута полета, господин президент, - не меняя интонацию, перебил Дьявол.
Паша молчал. Не любил он мастера, и молотком махал под его взглядом неохотно, как из-под палки. Паша обдумывал последствия атаки. Допустить или не допустить янки в Европу?.. Он хорошо помнил то время, когда они хозяйничали в ней, навязывали свой взгляд на вещи, регулировали финансовые потоки, покупали голоса. Россию, да и весь славянский мир, хотели поставить на колени, указывали, как жить, жилы рвали молодым развивающимся государствам. Не давали выбора и продыху.
Здесь бы в самый раз топором поработать. Топор - универсальный русский инструмент. Им Паша и побриться может, и избу поставить, и башку отшибить басурманину какому-нибудь.
Но после применения Россией системы 'бумеранг', после частичного исчезновения в Европе мужского населения и с перспективой его не появления в ближайшие двадцать лет, Америка, не задумываясь, открестилась от союзников и, затаив обиду, наращивала мощь для главного сражения. А мы ударили и по Америке, не ударили, а её же средствами её и оскопили.
- Две минуты полета, господин президент.
Все на поклон приходили. Все. Но как же неожиданно поступила Германия. Оказывается, они тоже славяне, корнями из дунайских лесов. Они, как и мы, подверглись нашествию и внедрению во все слои населения торгашеского племени, у которого и родины-то своей не было. И свои были проповедники, внушавшие главенство небожителя и величие малолетней проститутки. Свои были и лжемученики. Они наши по духу и крови. Даже страну переименовали в честь великого князя Барбаросса, сражавшегося бок о бок с нами на Куликовском поле, которого сгноила потом иорданская толпа мошенников и лизоблюдов.
- Три минуты полета, господин президент.
А президент продолжал размышлять. В начале противостояния воротилы бизнеса то ли разгадали замысел, то ли просто из-за шкурных интересов перевели свои состояния в Приватбанк, приписали к фамилиям окончание 'ко' и греются теперь на солнышке в Крыму. Выбрали-таки точку земли, где новейшее оружие не будет применено никогда. Новоиспеченные Смитко, Форденко, Бзжезинко, Бушко, Рейганко усиленно учат украинский язык, находят родственников, подкупают попов, чтобы те переписывали церковные книги. Мало им обрушенной гривны, проникновения тридцати серебреников, дешевой рабочей силы, так ещё скупили все побережье, установили таблички 'частная собственность' и никого к морю не
