советом ходить будут, то мне останется только надеть на голову ослиные уши и стать вегетарианцем! – возмутился старикашка. – Ты у нее-то почему сама не попросила растолковать предсказание? Или к другим толкователям не обратилась?
– Та старуха, напророчившая мне судьбу, попросту исчезла, – печально вздохнула Ингвина. – Я лишь на секунду отвернулась, а ее уже нет.
– А тебе это не приснилось, девица? – иронично поинтересовался Хрюмир и вгляделся в воительницу пристальней. – Хотя нет. Мне ведомо многое, и нет необходимости бросать руны, чтобы понять: твоя судьба тесно связана с временем Рогнарек. Хотя если бы у меня под руками был жертвенный бык или, на крайний случай, кабан, по его внутренностям я мог бы точнее предсказать твою судьбу...
– Ты чего это, гном плешивый, вымогательством заниматься вздумал? – завопил внезапно утративший сонливость Жомов. – Сейчас за такие базары вмиг по чайнику получишь, да еще и статью тебе впаяем. Будешь лет пять Корявню досаждать!..
– Не слушай его обидные речи, мудрый Хрюмир, ибо не из нашего мира он, и обычаи наши ему неведомы! – торопливо проговорила воительница, бросив на Ваню испепеляющий взгляд. Рабинович сразу расцвел в улыбке, будто кактус на подоконнике. – Лучше помоги мне найти старую прорицательницу, ибо нет для меня ничего горше, чем утратить радость упоения битвой. А уж я заплачу тебе золотом!
– На хрена золото старому отшельнику, брезгливо сторонящемуся мирских соблазнов?! – с пафосом воскликнул Хрюмир, а затем спросил:
– А сколько? Ингвина бросила на стол перед старым стяжателем кожаный мешочек, который своим металлическим звяканьем вызвал обильное выделение слюны у Рабиновича. Сеня даже попытался перегнуться через стол, чтобы наметанным глазом оценить содержимое местного аналога кошелька, однако хитрый Хрюмир загородил обзор плечом. Рабиновичу осталось только вздохнуть и вернуться в исходное положение. Наконец уродец закончил считать и кротко вздохнул.
– Что же, эти деньги я потрачу на создание сиротского приюта для детей, чьи родители погибнут при Рогнареке, – грустно качая головой, проговорил Хрюмир. – А ты, наследница валькирий, подожди пока моего ответа. Пусть сначала эти странные чужеземцы свою просьбу изложат. Раз вы вместе пришли, то и будем ваши проблемы вместе решать. Так сказать, оптом, – и косо посмотрел на Рабиновича. – Только не думайте, что это будет дешевле! Ваня Жомов хотел что-то возразить, но Андрюша прихлопнул ему рот ладошкой, и у омоновца вместо гневной речи получилось невнятное бормотание.
Жомов уже собрался наказать оборзевшего криминалиста за такое бесцеремонное отношение к его ораторскому искусству, но в этот момент Сеня, видевший все и вся, начал говорить. Причем настолько громко, что недовольного шипения Жомова просто не было слышно.
Рабинович вкратце пересказал Хрюмиру тот самый вариант истории, что поведал недавно Форсету. Правда, в этот раз Сеня предпочел поскромничать и не стал превозносить свои собственные магические возможности, но история все равно получилась длинной. Он поведал клыкастому карлику, как один колдун изгнал их из своего мира, и о том, как они, выполнив все условия заклинания, должны были вернуться домой, но, видимо, ошиблись при расчете координат и оказались в этом мире. Ингвина слушала все это, разинув от удивления рот.
– Так, значит, вы из будущего? – присвистнул Хрюмир. – Вот так хрен! И как там, в этом будущем?
– Да уж получше, чем здесь, – буркнул Жомов, которого маленький и надменный старикашка почему-то крайне раздражал. Может быть, потому, что напоминал тестя?..
А вот Сеня имел несколько иные взгляды на эту проблему. – Извини, дедок, о будущем мы говорить не имеем права, – развел он руками, не желая вдаваться в рассказ о преимуществах цивилизованной жизни. – Нас предупредили, что если будем болтать, то навсегда останемся здесь. А нам это не по кайфу. В общем, выручай, отправь нас обратно. А уж мы потом в долгу не останемся!
Хрюмир надолго задумался. Все паломники не сводили с него глаз, ожидая ответа и думая каждый о своем. Попов с блаженной улыбкой на губах представлял, как накормит рыбок, а потом залезет в мягкую постель и прямо там слопает целую кастрюлю маминых щей. Ваня придумывал, как станет откручивать голову Хрюмиру, если тот сейчас станет борзеть и откажется выполнять их просьбу. А Рабинович решил, что Хрюмир пытается просчитать, как много можно содрать с друзей за подобную услугу, и готовился к жестокому торгу. О чем думала Ингвина, остается загадкой, поскольку проследить за полетом мысли женщины не сможет даже господь бог!
Наконец, клыкастый уродец прокашлялся. – Да уж, проблемку вы мне задали, – проговорил Хрюмир и, поднявшись из-за стола, принялся расхаживать по комнате, заложив руки за спину. – Сразу скажу, гости из будущего, помочь вам я не смогу. Это может сделать только Один. А к нему есть только четыре пути. Во- первых, мост Биврест, что люди называют 'радугой'. Но вам по нему не пройти. И потому, что Хеймдалль не пропустит ни одного смертного в Асгард, и оттого, что ваши ноги просто сгорят, едва вы ступите на этот мост. Во-вторых, в Чертог радости можно попасть из Утгарда. Но перейти реку Ивинг можно только по льду. А замерзнет она лишь в час Рогнарек. В-третьих, Одина вы можете увидеть на пиру эйнхериев в Вальгалле. Но, как я понимаю, умирать в бою никто из вас не собирается.
– Об этом даже и думать забудьте! – истерично завопил Горыныч, не дослушав карлика до конца. Попову пришлось силой запихивать его головы в мешок.
– Ну и, в-четвертых, попасть к Одину можно через Свартальхейм, ворота из которого есть и в Митгард, и в Асгард, – недовольно посмотрев на возмутителей спокойствия, закончил свою речь Хрюмир. – Но, насколько мне известно, брисинги еще не пускали в свою страну ни одного человека. К тому же никому, кроме асов и самих брисингов, неведомы пути в Свартальхейм. Вот такие пироги получаются, господа хорошие!
– И про что это он тут пургу гнал? – удивленно поинтересовался у друзей Жомов, который совсем не слушал недавний рассказ Попова о скандинавах и их мифах.
– Этот хмырь, Ванечка, сказал, что мы можем попасть домой, только добравшись до здешнего верховного бога, – скептически усмехнулся Рабинович и повернулся к клыкастому путеводителю. – Но у тебя, мудрый Хрюмир, есть какой-то туз в рукаве. Так ведь? Поэтому переставай вешать нам лапшу на уши и говори по существу.
– Досточтимый Робинсен, я не знаю, что такое лапша и как ее можно вешать на уши, но понял, что слова мои ты подвергаешь сомнению, – не менее язвительно ответил ему карлик. – Уж не знаю, что вы тут ожидали услышать, но если думаете, что я вру, то валите отсюда. Прием окончен!
– Нет, что ты, мудрейший! Мы тебе верим. Мы теперь во всякую лажу поверить можем, как лохи перед наперсточниками. – Сеня театрально раскинул руки в стороны. – Продолжай крутить свой лохотрон и поведай нам, чем ты можешь помочь беде и что лично от нас требуется?
Хрюмир остановился и внимательно посмотрел на Рабиновича. Тот с улыбкой выдержал этот тяжелый взгляд, изобразив на лице носорожью покорность судьбе. Карлик покачал головой и решил все-таки продолжить. По его словам, именно он сам, Хрюмир, был единственным человеком или почти человеком, который знал дорогу в Свартальхейм, откуда доблестные милиционеры из будущего могли бы добраться к мистическому Одину. Однако, чтобы он показал ее друзьям, от них требовалась маленькая услуга.
В Утгарде, стране етунов, великанов по-скандинавски, живет, дескать, один тип по имени Тьяццы. Этот великан, етун его мать, по словам Хрюмира, был большой бабник и любитель фруктов. В данный момент в гостях у него находилась некая дама, имя которой карлик упоминать не стал. Эта дамочка разделяла страсть етуна к фруктам, но особенно уважала яблоки. И от паломников требовалось ни много ни мало, как проникнуть в дом Тьяццы и стащить с тарелки у дамочки парочку яблок.
– И все? – возмутился Жомов. – Ты что, урод, нас за 'шестерок' держишь?
Мы тебе за хавчиком бегать должны?
– Подожди, Ваня, – оборвал его Рабинович. – Слушай, Хрюмир, если ты так хочешь яблок, то я предлагаю сделку. Ты нам показываешь дорогу домой, а мы, раз уж тут яблоки такая редкость, пришлем тебе оттуда пяток килограммов. Уж мог бы и тонну пообещать! Чего мелочиться, если все равно выполнить обещание не получится?
– Ну что, по рукам?
– Сеня, да что мы с этим вымогателем валандаемся? – возмутился Ваня. – Давай я сейчас ему руки-ноги переломаю, он нам сразу все и расскажет. Даже то, как его троюродный дедушка в юности сифилис перенес.
