хвосте процессии.
«Надеюсь, что ты умрешь, — злобно пожелал он новому Проктору. — Узнаешь тогда, что такое обряд очищения!»
Все случаи смертельного исхода во время обряда очищения хранились в строжайшей тайне.
Прокторы давали кровавую клятву не говорить никому ни слова о смерти какого-нибудь их товарища. С Тигриса клятву не взяли, поэтому он с чистым сердцем мог напугать нового Проктора, рассказав ему об этих смертях. Его так и подмывало подойти к этому выскочке и хорошенько постращать его. С него мигом бы слетела спесь!
Но Тигрис решил не делать этого. Он всей душой хотел быть преданным лорду Хетриру, даже безо всякой клятвы.
Тигрис уже устал нести Анакина — малыш был довольно тяжелым. Его руки затекли, и ему очень хотелось размять их. Тигрис мечтал быть очень сильным и часами тренировался с учебным мечом. Частенько он тайком выскальзывал из спальни по ночам, чтобы снова и снова тренироваться. На следующий день, конечно, ему приходилось клевать носом, но Тигрис постоянно контролировал себя, стараясь быть собранным и сосредоточенным, чтобы не пропустить каких-нибудь указаний лорда Хетрира. Как жаль, что на этой маленькой планете ночи были такими же короткими, как и дни, и иногда время, отведенное для сна, приходилось на светлое время суток. Тигрис предпочитал тренироваться в темноте, чтобы никто не мог его увидеть. Он боялся насмешек — ведь его меч был простым учебным, а не Огненным, как у Прокторов.
Анакин крепко держался за шею Тигриса. Тигрис считал себя уже достаточно сильным и натренированным, но все же он мечтал поскорее добраться до корабля и отдохнуть от постоянного ношения тяжелого малыша. Наконец в конце туннеля появился свет, и процессия вышла наружу, направляясь к кораблю, стоявшему на взлетной площадке.
Тигрис подумал, что Анакин спокойно мог идти сам, и опустил малыша на землях
— Нет! — закричал Анакин. — Нет, нет, нет! — Он больно вцепился Тигрису в ногу.
— Перестань, — сказал Тигрис, пытаясь освободиться. — Ну что ты как маленький!
— Не хочу идти, — капризничал Авакин и вдруг оглушительно завизжал.
— Успокойся! Прекрати! Но Анакин стал визжать еще сильнее. Тигрису удалось освободить ногу из цепкой хватки ребенка. Он взял его за руки и наклонился над ним.
— Малыш, — мягко сказал он. — Ну что ты так расшумелся? Все будет хорошо.
Анакин перестал плакать, но только для того, чтобы набрать в грудь побольше воздуха перед новым воплем.
Тигрис обнял его.
— Все будет хорошо, — повторил он. Анакин обвил ручонками шею Тигриса и, прижавшись к его плечу, сразу успокоился.
Тигрис пытался вспомнить, когда последний раз кто-нибудь так прикасался к нему. Лорд Хетрир не прикоснулся к нему ни разу, а он так ждал этого! Тигрис с горечью вспоминал те моменты, когда лорд Хетрир величественно возлагал свою руку на голову кому-нибудь из Прокторов. Или когда прикреплял кому- нибудь медаль. Или пожимал руку.
«Последней, кто ко мне прикасался, была моя мама, — подумал Тигрис. — Мне тогда было десять лет. Она обняла меня, погладила по голове и сказала, что очень меня любит. Но все это время она губила мои способности, мешала мне прикоснуться к Силе. Теперь даже лорд Хетрир не может мне их вернуть.Тигрис испытал внезапную ярость. — Значит, последней, кто ко мне прикасался, была предательница. Изменница. Враг».
Он вдруг заметил, что Прокторы уже пересекли взлетное поле и поднялись на борт корабля. Сам лорд Хетрир стоял у трапа в ожидании Тигриса и Анакина, неодобрительно глядя на них.
Тигрис вскочил на ноги и схватил Анакина за руку.
— Больше не плачь! — шепнул он малышу.
Он попытался сделать несколько шагов, таща Анакина за собой, но тот опять стал яростно вырываться и цепляться Тигрису за штанину. Скрестив руки на груди, лорд Хетрир наблюдал за ними.
Тогда Тигрис взял Анакина на руки и побежал к кораблю. Лорд Хетрир повернулся и стал подниматься по трапу. Едва запыхавшийся Тигрис, взлетев по трапу, вбежал в тамбур корабля, как наружная дверь тотчас закрылась за ним.
Анакин еще ерзал у Тигриса на руках, но в присутствии лорда Хетрира замер и посмотрел на него широко раскрытыми глазами. Он почувствовал власть Хетрира, узнал ее и принял.
Хетрир молча прошел во внутреннюю часть корабля. В пассажирском отделении уже расположились Прокторы. Когда Тигрис вошел туда, они сделали вид, что не замечают его, и только один из них прошептал: «Нянька!»
Тигрис вспыхнул, но сдержался и сделал вид, что ничего не слышал.
Хетрир указал на один из диванов. Тигрис, освободившись от цепких рук малыша, усадил его туда. Анакин заерзал, недовольно сопя. Тигрис мягко сжал его руку и только тут заметил, что его собственные руки кажутся невероятно огромными по сравнению с маленькими ручками Анакина. Его руки действительно казались неуклюжими и непропорционально большими. Тигрис быстро рос и много тренировался. Он постоянно хотел есть.
Тигрис сел на диван рядом с Анакином.
— Оставь его и иди за мной, — резко приказал лорд Хетрир и вышел из пассажирского отделения.
Тигрис вскочил на ноги. Прокторы с обидой и завистью посмотрели на него. Анакин вцепился ему в руку, но Тигрис вырвал ее и поспешил за лордом Хетриром.
Анакин начал плакать.
Тигрис нерешительно остановился и, повернувшись, посмотрел на ребенка, потом перевел взгляд на лорда Хетрира.
— Оставь его! — скомандовал Хетрир. — Он должен учиться.
Тигрис повиновался. Он знал, что Анакин должен учиться контролировать себя, но малыш был еще слишком мал, и несколько ласковых слов быстрее помогли бы ему успокоиться.
Лорд Хетрир вошел в пилотскую кабину. Тигрис последовал за ним, думая об Анакине, отчаянные вопли которого разносились по всему кораблю. Тигрис хотел побежать в пассажирское отделение, чтобы успокоить ребенка, но боялся ослушаться лорда Хетрира. Кроме того, лорд Хетрир еще ни разу не позволял ему входить в кабину. Сегодня, видимо, какой-то особый случай, и Тигрису не терпелось узнать, за что ему оказана такая честь.
Может быть, кто-нибудь из Прокторов успокоит ребенка. А может быть, Анакин успокоится сам. Ведь лорд Хетрир хочет, чтобы он учился контролировать себя.
Лорд Хетрир указал на кресло второго пилота. Тигрис сел, чувствуя, что взмок от волнения. Может быть, лорд Хетрир сейчас будет учить его управлять космопланом? Или скажет, что отныне Тигрис становится помощником?
— Когда я даю тебе какие-нибудь указания, ты не должен мешкать ни секунды, — мягко сказал лорд Хетрир. — Ты должен немедленно их исполнять.
Тигрис побледнел и вцепился пальцами в подлокотники кресла, чтобы унять дрожь.
— Ты понял?
— Да, лорд Хетрир. Но Анакин был так возбужден…
— Ты должен немедленно исполнять мои указания.
Тигрис молчал.
— Ты понял?
— Да, мой лорд, — прошептал Тигрис.
Лорд Хетрир повернулся и стал смотреть на приборы, не обращая уже на Тигриса никакого внимания.
Космоплан прошел уже сквозь тонкий слой атмосферы искусственной планеты и устремился в черное пространство, усеянное сверкающими огоньками звезд.
Тигрис смотрел, как лорд Хетрир управляет кораблем, и не решался сказать ни слова. Тишину нарушали только крики Анакина, доносившиеся из пассажирского отделения.
Наконец ребенок замолчал.
