царями: Иваном Дмитриевичем Бельским (двоюродный брат умершего Александра Бельского) и Глинским. Чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону.
Бельский отправляет посольство в Крым к хану Девлет-Гирею с предложением: Девлет-Гирей помогает Бельскому в захвате Литвы (которая была в унии с Польшей, т. е. это было одно государство), таким образом Бельский становится и русским, и литовским царем, а он отдает Девлет-Гирею южные русские земли, часть которых по-прежнему была под контролем у Шиг-Алеевых сторонников. Несмотря на такие заманчивые предложения, Девлет-Гирей справедливо опасался, что Бельский, расправившись с Польшей, примется следом и за Крым. Не добившись желаемого, Бельский выдвигает новую идею: после смерти бездетного польско-литовского короля протолкнуть в короли своего сына. Но Сигизмунд, польский король, пока еще жив, а положение Бельского на троне было непрочным. Поэтому последний ищет убежище на случай своего свержения, возникает даже вариант бегства в Англию, о чем ведутся переговоры с английской королевой.
На кого опирался Бельский? Басмановы, если судить по фамилии, татары. Князь Вяземский тоже мог быть татарином, его фамилия говорит о городе, полученном в кормление, но никак не о национальности. Выше уже приводился пример с князьями Ростовскими, сыновьями татарина Бахтияра. Наконец, Малюта Скуратов-Бельский, он и по фамилии, и по имени, безусловно, татарин. Крещен он был Григорием, но в обиходе осталось татарское имя — Малюта.
Весна 1569 года ознаменовалась победами Глинского, столицей которого был Ярославль. Его войска захватывают Кострому и Нижний Новгород. В конце 1569 года Бельский во главе всех своих войск по волжскому пути движется на Ярославль, произведя по дороге страшные опустошения в Клину, Твери. Основное войско сторонников Глинского осталось далеко на юго-востоке.
2 января Бельский окружает Ярославль, где находился сам В. А. Глинский. Глинский пытается бежать, но схвачен и казнен. 6 января 1570 года опричники врываются в Ярославль, где шесть недель длится страшная резня. Уцелевших после резни ярославцев (как, впрочем, и других жителей региона — переславцев, ростовцев и других) переселяли на московские земли. После убийства Глинского и многих его ближних, после резни в Ярославле остальные сторонники казненного царя признали верховенство Бельского, полностью ему покорившись.
Так Иван Бельский стал почти единоличным правителем страны. «Почти» — потому что его ближайшее окружение считало и себя победителями и, следовательно, полагало вправе навязывать свою волю царю, что, конечно, не устраивало Бельского.
Через несколько месяцев произошла русская «ночь длинных ножей», где в «роли» штурмовиков Рема были опричники: несколько сот их было казнено, в том числе отец и сын Басмановы, князь Вяземский. Теперь Бельский мог считать, что он обезопасил себя со всех сторон: опричнина, значительно поредевшая, была ему полностью послушна, как, впрочем, и местная знать, у которой не осталось лидеров, способных возглавить оппозицию царю. Правда, еще оставались полунезависимые татары-мусульмане: Саин-Булат, Кайбула, Ибак, ногайские мурзы, но у Бельского, как он считал, было время, чтобы укрепить свою власть. Но он ошибался: времени уже не осталось.
А теперь те же события в традиционной версии.
В июле 1566 года (т. е. через несколько недель после смерти юного Александра=Утемиш-Гирея) собирается со всей страны земская Дума с целью решения вопроса: воевать или нет с Литвой. Отмечу сразу: я не верю, что такая представительная Дума была собрана по такому по тем временам обыденному вопросу, так как Россия постоянно с кем-то то воевала, то мирилась. А если учесть, что это были годы разгула опричнины, то Иван Грозный в образе царя-либерала — это уже совсем нереально. Гораздо естественней предположить, что земская Дума созвана для решения о выборе нового царя, но это уже альтернативная история.
Так же непонятна ситуация с желанием Ивана Грозного занять польский трон. «Царь желал короны Сигизмундовой: ибо носился слух, что паны мыслят избрать в короли сына его, царевича Иоанна». Если появляется счастливый шанс, что сын-наследник может стать польским королем, то зачем этому мешать, предлагая свою кандидатуру?
Еще более нелепой является переписка царя с английской королевой, где он просит убежища в ее стране. И это происходит по ТВ в период усиления царской власти в России, полного подавления опричниной инакомыслия, в период удачных войн и присоединения новых и новых земель. Разве есть причины для бегства?
В 1569 году царь казнит своего двоюродного брата Владимира Андреевича Старицкого (по АВ — Глинского, но здесь по ТВ Владимир Андреевич — царский кузен, внук Ивана III). Но перед этим происходят странные события. Весной этого года в Нижнем Новгороде собирается большое войско для защиты Астрахани (а может, и для похода на Астрахань, где перед этим находился Иван Бельский). Все войско передается под начало Владимира Андреевича, то есть царь дает в руки своему политическому противнику большую военную силу. Именно противнику — иначе, зачем же, к примеру, клятва, взятая с боярина Яковлева о том, что тот не уйдет к Старицкому и не будет иметь с ним дел?
Владимир Андреевич едет в Нижний Новгород через Кострому, которая с восторгом встречает царского кузена. Но ехать в Нижний через Кострому, это почти то же самое, что ехать из Москвы в Петербург через Киев. Владимир Андреевич вместе с супругой был убит в 1569 году, их заставили принять яд. Но у ряда зарубежных авторов Владимира Андреевича, оказывается, зарезали, а его жену утопили. Некоторые русские летописи утверждают, что убийство произошло не в 1569, а в 1570 году.
В 1569 году шло массовое насильственное переселение новгородцев и псковичей в Москву. Вот что об этом пишет Новгородская летопись: «Марта в 30 взял ЦАРЬ К. В. МОСКВИЧ к Москве пять семий, а новгородцев взял 145 семий, и всех 150 семий. Тое же весны взял пскович 500 семий к Москве».
Царь К. В. — это царь, князь великий. Но почему — Москвич? Наверное, тот царь, который москвич. Сразу возникает вопрос: «А что, был царь, князь великий, НЕ МОСКВИЧ?» Получается, что так. (См. альтернативную версию, согласно которой было два царя и две столицы: одна Москва и другая — Ярославль).
Есть и второй вопрос: «Если Владимир Андреевич шел ЧЕРЕЗ Кострому в Нижний Новгород, то откуда он ДОЛЖЕН был выйти?» Смотрим на карту. Единственный ответ: ИЗ ЯРОСЛАВЛЯ. Ярославль по альтернативной версии — это Новгород по традиционной, а Переславль, расположенный на Плещеевом озере, это Псков, или по-другому Плесков, как в ряде летописей называется Псков.
Так, может быть, эти 650 семей переселились не из Новгорода и Пскова, а из Ярославля и Переславля? Немецкие очевидцы тех времен Таубе и Крузе как раз и сообщают, что царь велел перевести в Москву из ПЕРЕСЛАВЛЯ 470 семейств. Обратите внимание на схожие цифры: из Пскова — 500 семей, а из Переславля — 470.
На этом странности по ТВ не кончаются. Оказывается, незадолго перед этими событиями Иван Грозный поменялся с Владимиром Андреевичем Старицким городами, отдав тому Дмитров, а себе взяв Старицу. Те же Таубе и Крузе сообщают, что многие из этих 470 переславских семей, переселяемых в Москву, попались царю в городе Клине, где стали жертвами его репрессий. Идти из Переславля в Москву через Клин так же глупо, как из Москвы в Нижний Новгород через Кострому.
Хотелось бы узнать от защитников традиционной версии, что они могут сообщить в оправдание. Единственное, что мне приходит в голову: «Земля-то круглая…»
Вскоре после убийства князя Старицкого Иван Васильевич ведет войска на Новгород, опустошив по дороге Клин и Тверь. В Новгороде шесть недель длится резня, а затем «Иоанн немедленно удалился от Новгорода дорогою Псковскою». Дойдя до Пскова, он неожиданно поворачивает на Москву. Вопрос: «Зачем Грозному нужно было идти к Пскову?» Псков расположен к западу от Новгорода, то есть в противоположной стороне от Москвы. А вот Переславль действительно находится на дороге от Ярославля до Москвы.
По прибытии в Москву начинаются казни виднейших любимцев и сторонников царя, в их числе Басмановых и Вяземского, обвиненных в тайных умыслах посадить на трон Владимира Андреевича.
Тем временем резко обостряются отношения с Турцией и вассальным ей Крымом. Турция хочет получить Казань с Астраханью и вассальную зависимость России от нее. Иван Грозный вынужден оправдываться перед султаном, утверждая, что он «не есть враг мусульманской веры, слуга его царь Саин-Булат господствует в Касимове, царевич Кайбула в Юрьеве, Ибак в Сурожике, князья ногайские в Романове: все они свободно и торжественно славят Магомета в своих мечетях». Тем не менее, крымский хан в 1571 году
